Лучшее за год 2006: Научная фантастика, космический боевик, киберпанк - Гарднер Дозуа

Обычные методы расследования не дали результатов. Тесты на скрытую кровь, волосы и волокна также ничего не показали. Колония испытывает нехватку оборудования для проведения сложных психиатрических проверок. Методы, примененные Мак, были довольно грубыми; после того как произошло первое убийство, она заподозрила всех, потом отсеяла тех, кто имел твердое алиби, и арестовала трех человек, у которых его не было.

Результаты не утешали. После еще двух убийств подозреваемых пришлось отпустить на свободу.

На текущий момент у всех есть алиби хотя бы в одном случае, а обычно сразу в нескольких. Не удалось обнаружить и орудие убийства. Несмотря на количество горных инженеров, альпинистские кирки не являлись чем-то обычным; но кто-то, для кого альпинизм стал хобби, мог ввезти такую в своем личном багаже. Мак провела компьютерный анализ данных по личному багажу прибывающих вплоть до самой старой записи, но не встретила упоминания об искомом оружии.

Каменную платформу под нами пронизывают узкие проходы. Когда поползли слухи об инопланетных убийцах, управляющий вначале только посмеялся, но потом все же приказал Мак провести расследование. Учитывая, что практически любой взрослый человек оказался бы чересчур велик для подобной работы, капитану пришлось использовать радиоуправляемого робота.

В кубе памяти содержится несколько фотографий настенных изображений, найденных внизу, — так люди впервые познакомились с архами Замка, маленькими, горбатыми, коричневыми двуногими созданиями с трехпалыми лапами, тыквообразными головами и серьезными проблемами с зубами. Но не удалось обнаружить никаких свежих следов, за исключением кала и костей мелких животных.

Но это не удивляет Анну. Исходя из данных по убийствам, она уже решила, что убийца, так же как и его жертвы, — человек…

Проклятие. Я все еще безуспешно пытаюсь уснуть. Устал неимоверно, но старые мозги все так же продолжают кружить.

* * *

Решив подышать воздухом, я натянул одежду, открыл толстую транспластиковую дверь, ведущую на террасу, и обошел экран. Со стороны реки донесся раскатистый рев. Упало несколько холодных капель дождя. Над далекими холмами прогрохотал гром.

Воздух приятно освежает — фитопланктон моря и зелень джунглей старательно производят тот ядовитый газ, который нам так нравится вдыхать. Я чувствую, как быстрее начинает биться мое сердце. Впрочем, мне кажется, что, оказавшись там, внизу, среди всей этой гнили, можно почувствовать только вонь. Так обычно и бывает в джунглях.

Я совсем забыл надеть шлепанцы, и мои босые ноги замерзли. Каменные блоки оказались гладкими и скользкими. Под ногами омерзительно хлюпают мелкие червяки. Я прошел по террасе к невысокому парапету и посмотрел вниз. В черноте джунглей, обрамлявших русло реки, вспыхивают молнии. Откуда-то доносится запах, чем-то напоминающий вонь львиной клетки в зоопа…

Ого!

* * *

Уф… Мне пришлось пережить серьезное потрясение.

Позвольте пояснить. Увидев, что в офисе Службы безопасности горит свет, я развернулся и пошел туда, но кто-то распахнул дверь, наставил на меня импульсный пистолет и прокричал: «À bas!»[50]

Я бросился на камни как раз в тот момент, когда раздался выстрел. А обернувшись, увидел, как нечто крупное свалилось с парапета и исчезло.

Сейчас мне уже лучше. Сижу в офисе Службы безопасности, а молодой человек в униформе протягивает столь необходимое полотенце.

— Сэр, — учтиво произнес он, — я не знал, что вы окажетесь ночью снаружи. Дикие жив-рот-ные иногда влезают на стены.

Это тощий, некрупный и очень напряженный парень с синеватым подбородком и бегающими черными глазами. Он бегло говорит по-английски, но иногда в его речи проскальзывает странное произношение. Представился молодой офицер как лейтенант Службы безопасности Мишель Веррей.

Повсюду вокруг нас гудят и мерцают мониторы. Должно быть, именно так и выглядит рай в представлении вуайериста. В одной из спален шевелится ворох постельного белья, позволяя предположить, что под ним пытается найти уединение пара, занимающаяся любовью. Одной из наименее интересных сцен — вид пустой спальни — оказалась моя собственная комната.

Мишель — единственный постоянный помощник Мак на Главной Базе. Он с ехидцей называет ее Маман.

— Вот, полковник, — сказал он. — Позвольте мне вручить вам ключ от нашего офиса. Уверен, что это не противоречит желаниям Маман. А еще я выдам вам пистолет.

Я поднял пистолет, проверил обойму и, нажав на кнопку опознания, подождал, пока оружие запомнит рисунок капилляров на моей ладони. Привет, пистолет. Привет, полковник.

Разговор продолжался.

— Надо полагать, что на самом деле она не приходится тебе матерью?

— Не-е. Но порой мне кажется, что ей хотелось бы этого, — скорчил он смешную рожу.

Что ж, если он прав, то это будет первым человеческим чувством, какое я замечу в Мак. Мишель показал мне помещение, объяснив, что мониторы установили после первых убийств.

— Мы стараемся убедить людей держаться помещений, находящихся под наблюдением. К сожалению, оборудования не хватает. У нас недостаточно видеокамер, и кто угодно может притаиться в непокрытых областях, выжидая удобного случая для нападения.

— А люди не возражают, что вы за ними шпионите?

— Поначалу возражали. Но сейчас, когда они напуганы, уже не слишком сильно. К тому же мы шпионим и за собой тоже. Вот моя комната и мои соседи по ней. А здесь вы можете наблюдать волнующую сцену: Маман читает в постели.

Мак сняла свой парик, волосы под которым коротко подстрижены. Она выглядит словно портрет Гертруды Штайн работы Пикассо. Я поинтересовался, есть ли еще оружие в колонии, кроме примерно дюжины стволов, находящихся в стойке. Конечно же есть. Весь персонал Службы безопасности — Мак, Мишель, Визби и Смэлт — вооружен. То же самое можно сказать и про мистера Кребса, и старшего инженера Антонелли, и все остальное начальство. По факту и остальным обитателям колонии хотелось бы обладать пистолетами, но Мак против, и Кребс пока ее поддерживает.

И это чертовски правильно. Вооруженные гражданские могут оказаться пострашнее всякого убийцы.

— А что насчет ракет? — поинтересовался я.

Мишель усмехнулся, понимая, о чем я думаю.

— Все пять штук, которые остались, заперты здесь, и только у Маман есть ключ.

— Думаю, что нападение на управляющего не лучшим образом сказалось на ее репутации.

— Вся обстановка в целом плохо сказывается на ее репутации. С каждым днем она становится все мрачнее. Маман, может, и кажется непоколебимой, как Монблан, но на самом деле жутко переживает. Хотя при этом отказывается от лекарств, которые ей прописала доктор Ли.

Мишель вынес из комнаты с припасами бутылку коньяку и два пластиковых стаканчика. Выпивка зажгла долгожданный огонь в моей глотке. Мы продолжили болтать и вскоре нашли общий язык. Оказалось, что именно Мишель проводил исследование подземных туннелей.

— Вы сами собрали робота?

— Не-е. Такие штуки есть у шахтеров, чтобы проверять проходы, которые либо слишком узки, либо чересчур опасны для людей. Инженеры называют их «пауками» (в его произношении это прозвучало скорее как «пшики») — эти крошки, бегающие на трех лапках, оборудованы цифровой камерой и фонарем, работающим даже на большой глубине. Я провел машину по коридорам, записал куб памяти для Маман и для себя тоже копию припрятал.

Мишель пожал плечами и закатил глаза в притворной тревоге:

— Поверь мне, она рассвирепела бы, узнай об этом.

— Почему?

— Как и со многими другими маман, с ней бывает трудно. Мак считает, что знания — сила. Ладно, в этом она права. Ей хочется знать все, что происходит здесь. Хорошо, это ее работа. Но она ведь хочет монополизировать всю информацию, припрятать ее и использовать потом против своих врагов.

— Значит, у нее есть враги…

— Mois oui, — бодро ответил мой приятель, опрокидывая в себя остатки своей выпивки. — Все вокруг, кроме меня и Кребса, просто ненавидят ее и сотте la peste.

Бегут, значит, как от чумы? Что ж, я и не думал, что капитан жутко популярная персона. Поглощая выпивку, Мишель начал откровенничать (и к тому же стал переходить на французский).

— А зачем тебе этот куб, Мишель? — спросил я, пока он наполнял наши стаканы.

— Когда вернусь домой, хочу получить научную степень по Инопланетным Цивилизациям и начать преподавать. Я изучаю данные на кубе кадр за кадром, и мне кажется, что этого материала хватит на диссертацию. Le bon Dieu[51] сотворил меня не для полицейской службы, — добавил он, а затем покраснел, решив, что я могу воспринять это как оскорбление своей работе.

— С Богом спорить не стану, — серьезно произнес я и пожелал Мишелю спокойной ночи.