Творения, том 10, книга 1 - Иоанн Златоуст

(Павел) не говорит этого, но чтобы и его не обвинить и себя оправдать, замечает: но он никак не хотел идти ныне, а придет, когда ему будет удобно. Затем, чтобы не сказали, что это только отговорка и предлог, присовокупляет: придет, когда ему будет удобно. Таким образом он и его оправдал, и их, желавших видеть его, успокоил надеждой на его прибытие. Далее, внушая, что они должны полагать надежду спасения не в учителях, а в себе самих, он говорит: бодрствуйте, стойте в вере (ст. 13), не в мудрости внешней, — потому что в ней невозможно стоять твердо, не колеблясь, — а в вере, в которой можно стоять твердо. Будьте мужественны, тверды. Все у вас да будет с любовью (ст. 14). В этих словах он, по-видимому, предлагает увещание, а между тем укоряет их за беспечность; и потому говорит им: бодрствуйте, как спящим, стойте, как колеблющимся, будьте мужественны, тверды, как малодушным, все у вас да будет с любовью, как не имеющим взаимного согласия; одно направлено против обольстителей: бодрствуйте, стойте: другое против оскорбителей: будьте мужественны; третье против возбуждающих несогласие и распри: все у вас да будет с любовью, — любовью, которая есть союз совершенства, корень и источник благ. Что же значит: все у вас да будет с любовью? Обличает ли кто, начальствует ли кто, или повинуется, учится ли кто, или учит, все (должно быть) с любовью, потому что и все упомянутое (зло) произошло от пренебрежения ею. Если бы (любовь) не была пренебрегаема, то они не гордились бы и не говорили бы: "я Павлов"; "я Аполлосов" (1Кор.1:12); если бы она была между ними, то они не судились бы у внешних (язычников), или лучше, не судились бы вовсе; если бы она была между ними, то (блудник) не жил бы с женой своего отца, они не презирали бы немощных братий, не имели бы разделений, не тщеславились бы духовными дарованиями. Потому он и говорит: все у вас да будет с любовью. Прошу вас, братия (вы знаете семейство Стефаново, что оно есть начаток Ахаии и что они посвятили себя на служение святым) (ст. 15).

2. Еще в начале послания он упомянул об этом, когда сказал: крестил я также Стефанов дом (1Кор.1:16), и теперь называет его начатком не только Коринфа, но и всей Греции.

Немаловажная честь — первым приступить ко Христу. Потому и в послании к Римлянам, похваляя за это некоторых, он сказал: прежде меня еще уверовавших во Христа (Рим. XVI, 7).

Не сказал здесь: первые уверовали, но: есть начаток, выражая, что вместе с верой они показали и прекрасную жизнь, как ее плод, и оказались достойными во всех отношениях.

Подлинно, начаток должен быть лучше прочего, чего он есть начаток, — это Павел и засвидетельствовал об них таким выражением. Они, как я сказал, не только искренне уверовали, но и на деле показали великое благочестие, высокую добродетель и ревность в делах милосердия. И не только этим он доказывает их благоговение, но и тем, что весь дом был исполнен благочестия. А как они были ревностны в добрых делах, это (апостол) показывает в дальнейших словах: они посвятили себя на служение святым. Слышите ли, какую он воздает похвалу страннолюбию? Не сказал: служат, но: и что они посвятили себя на служение святым; такую жизнь они избрали себе навсегда, об этом заботятся. Будьте и вы почтительны к таковым (ст. 16), т.е. содействуйте им и денежными пожертвованиями и телесным служением, имейте с ними общение, — потому что и труд для них сделается легче, если они будут иметь сотрудников, и действия благотворительности будут простираться на большее число людей. Не просто сказал: содействуйте, но: повинуйтеся (в русском переводе этого слова нет) им, что бы они вам ни повелели, внушая самое строгое повиновение. Но чтобы не показалось, будто он угождает им, присовокупляет: и ко всякому содействующему и трудящемуся.

Пусть, говорит, этот закон будет общим; я говорю не об них исключительно, но и всякий, подобный им, пусть получает тоже. Потому, еще начиная говорить о них, он призывает в свидетели самих (коринфян): прошу вас, братия, говорит, вы знаете семейство Стефаново. Вы, говорит, сами знаете, как они трудятся, и не имеете нужды слышать об этом от нас. Я рад прибытию Стефана, Фортуната и Ахаика: они восполнили для меня отсутствие ваше, ибо они мой и ваш дух успокоили. Почитайте таковых (ст. 17, 18). Так как они могли иметь неудовольствие против этих лиц, потому что это были те самые, которые пришли и возвестили (Павлу) об их смутах, и через которых было писано ему о девстве и о браке, — то, смотри, как он еще в начале послания

успокаивал их, когда говорил: ибо от [домашних] Хлоиных сделалось мне известным о вас, братия мои, что между вами есть споры (1:11), где, указывая на них, вместе с тем и

скрыл их, — а о них, конечно, он упоминает здесь, — теперь же говорит: восполнили для меня отсутствие ваше, ибо они мой и ваш дух успокоили, и тем показывает, что они пришли к нему вместо всех и за них решились предпринять такое путешествие. Но как это

частное действие их может сделаться общим? Если ваше отсутствие вы вознаградите добрым расположением к ним, если станете почитать их, если будете принимать их, если покажете участие в их добром деле. Потому он и говорит: будьте и вы почтительны к таковым. Похваляя пришедших к нему, он вместе с тем воздает похвалу и другим, с посланными соединяет пославших: ибо они, говорит, мой и ваш дух успокоили. Будьте и вы почтительны к таковым, — потому что для вас они оставили отечество и дом свой. Видишь ли мудрость (апостола)? Не Павлу только, говорит, они оказали услугу, но им, потому что представили в лице своем весь город; а через это он и посланных делал достойными доверия, и пославшим не дозволял отделяться от них, так как они были представителями всех перед Павлом. Приветствуют вас церкви Асийские (ст. 19). Он всегда в своих приветствиях сближает и соединяет членов (Церкви). Приветствуют вас усердно в Господе Акила и Прискилла с домашнею их церковью. У них он жил, как скинотворец. С домашнею их церковью. И это немаловажная заслуга — обратить дом свой в церковь. Приветствуют вас все братия. Приветствуйте друг друга святым целованием (ст. 20). Такое прибавление — лобзанием святым — он делает только здесь. Почему? Потому что (между коринфянами) было великое разделение; они говорили: "я Павлов"; "я Аполлосов"; "я Кифин"; "а я Христов" (1Кор.1:12); одни из них терпели голод, а другие упивались; между ними происходили ссоры, распри и тяжбы: даже из-за самих даров благодати у них была великая зависть и великая надменность. Примирив их своим увещанием, он справедливо повелевает им соединяться и святым целованием; оно могло соединить их и сделать единым телом, — оно свято, если чуждо коварства и лицемерия. Мое, Павлово, приветствие собственноручно (ст. 21): выражает, что это послание писано им с великим тщанием; потому присовокупляет и следующее: кто не любит Господа Иисуса Христа, анафема, маранафа (ст. 22).

3. Одним этим изречением он приводит в страх всех тех, которые делали члены свои членами блудницы, которые соблазняли братию вкушением жертв идольских, назывались по именам людей, не веровали воскресению, — и не только приводит в страх, но и указывает путь к добродетели и источник пороков. Как любовь (ко Христу), когда она сильна, изгоняет и истребляет все виды грехов, так точно она, когда слаба, позволяет произрастать им. Маранафа. Для чего сказано это, и притом на еврейском языке? Так как причиной всех зол была надменность, которая происходила от внешней (языческой) мудрости, и эта надменность была главным злом, которое преимущественно разделяло коринфян, то (апостол), желая низложить их надменность, употребляет не греческое, а еврейское выражение, показывая тем, что он не только не стыдится простоты, но, напротив, очень любит ее. Что значит — Маранафа? Господь наш пришел. Для чего же он говорит это? Чтобы подтвердить учение о домостроительстве Божием, так как преимущественно в этом заключаются семена воскресения, и еще для того, чтобы пристыдить их, — как бы так говорит: общий Владыка всех благоволил уничижить Себя до такой степени, а вы еще остаетесь в том же положении и продолжаете грешить? Вас не поражает чрезмерная любовь Его, важнейшее из всех благ? Помните только это одно, говорит, и вы будете в состоянии преуспевать во всякой добродетели и истреблять всякий грех. Благодать Господа нашего Иисуса Христа с вами (ст. 23). Учителю свойственно помогать не только советами, но и молитвами. И любовь моя со всеми вами во Христе Иисусе. Аминь (ст. 24). Чтобы они не подумали, что он из лести к ним делает такое заключение, говорит: во Христе Иисусе; (любовь его) не имеет в себе ничего человеческого, ничего плотского, но есть духовная, и потому самая искренняя; выражения его обнаруживают сильную любовь. Будучи отделен от них по месту, он как бы простирает свою десницу и обнимает их руками любви: любы моя, говорит, с вами; как бы так говорит: я сам со всеми вами. Это показывает, что написанное им происходило не от раздражительности и не от гнева, но от попечения (о коринфянах), если он и после таких обличений не отвращается от них, по любит и обнимает их, несмотря на далекое расстояние, и изливает перед ними (свою душу) в писаниях и посланиях. Так следует поступать всякому, исправляющему других; если он будет делать это с одним только гневом, то будет удовлетворять свою страсть; а если, обличив грешника, окажет и любовь к нему, то докажет, что и укоризны его происходили от любви. Будем же и мы таким образом вразумлять друг друга: и обличающий пусть не гневается, потому что гнев обнаруживает страсть, а не желание исправить; и обличаемый пусть не огорчается, потому что делаемое ему обличение есть врачество, а не что-нибудь враждебное. Если врачей, когда они делают прижигания, не упрекают, хотя часто они ошибаются в успехе дела, но даже сами больные, подвергаемые прижиганиям и разрезам, считают своими благодетелями причиняющих им такие страдания, то тем более принимающему обличение нужно иметь такое расположение, слушать вразумляющего, как врача, а не как врага. И мы, обличая кого-нибудь, будем приступать к нему с великой кротостью и с великим благоразумием. Если ты видишь согрешающего брата, то обличи его не всенародно, но как повелел Христос: между тобою и им одним (Мф.18:15), притом не понося и не нападая на лежащего, но соболезнуя и сокрушаясь; будь и сам готов выслушать обличение, если ты согрешишь в чем-нибудь. Но чтобы сказанное было яснее, представим это посредством примера; впрочем, я не желаю, чтобы такие примеры были в действительности. Положим, что какой-нибудь брат живет вместе с девицей; пусть он будет человек благонравный и целомудренный, но при всем том идет об нем худая молва. Когда до тебя дойдет молва о таком его сожитии, то не оставляй этого без внимания и не говори: разве у него нет своего ума? Разве он сам не знает, что ему полезно?