Владычица Жемчужины - Эрик Ластбадер

Однако вместо Элеаны в комнате оказались два голых дэйруса. Тощие тела переплелись на длинной кушетке. Узнав регента, они с криком бросились прочь. Курган не стал им мешать и подошел к перепачканному сажей окну. От Большого Фосфорного болота шел отвратительный запах. Стоячая вода, стаи жужжащих насекомых — что ж, самое подходящее место для любовных утех. Курган вышел в коридор.

Следующая комната была обставлена специально для романтических свиданий: широкая кровать, зеркала, пуфики, да только она оказалась пустой.

Курган решил подняться по лестнице. Яд-камень стал очень тяжелым, будто в нем, свернувшись в клубок, пряталась Элеана. Можно было подумать, что артефакт стал настоящей космической дырой, окном в другой мир, где царит вечная тьма.

Второй этаж встретил регента приглушенными стонами, скрипом, смехом. Неужели это сам дом говорит с Курганом? Нет, ерунда какая-то! Здание было самым заурядным — из мрамора, гранита и порфира. И все-таки регент постоянно слышал шорохи, будто за каждым поворотом таился враг. Осторожно продвигаясь по извивающемуся коридору второго этажа, Курган держал кинжал наготове, чтобы в любую минуту отразить атаку. Правда, поворачивая за угол, он видел лишь тени, а скудно обставленные комнаты зияли пустотой.

Мысли о том, чтобы вернугься, у Кургана даже не возникало. Он шел дальше по узкой, сильно выцветшей ковровой дорожке. Стены давно нуждались в покраске, ни одна из галогенных ламп не горела, старомодные фонари освещали коридор тусклым светом и сильно чадили.

Оставалась последняя комната в самом конце коридора. Опять никого! Зато регент нашел тарелку с остатками жаркого, кружку теплого меда и свечу. Кто-то здесь был! Коснувшись почерневшего фитиля, Курган едва не обжегся. Кто-то находился тут совсем недавно!

Молодой регент смотрел на собственное отражение в зеркале, прикрепленном к двери. Неужели у него такая желтая кожа и ввалившиеся глаза? Зарычав от раздражения, он пнул дверь, и отражение исчезло. С глаз долой — из сердца вон. Вдруг Курган заметил несколько крутых ступенек. Он хотел зажечь свечу, но передумал. Лучше двигаться бесшумно и осторожно.

Прислонившись спиной к перилам, Курган стал подниматься по ступенькам. С каждым шагом дышать становилось все труднее. Вонь стояла невообразимая. Скоро лестница осталась позади, и правитель Кундалы оказался на чердаке. Паутина толстым слоем покрывала потолочные балки. Сладковатый запах древесной трухи смешивался с дурманящим ароматом плесени. Подгнившие половицы усеивал мышиный помет.

Из грязного слухового окна тянулась полоска тусклого света, по полу бежал ручеек. Окно это было давным-давно опечатано, однако кто-то разбил его локтем или рукоятью кинжала.

Курган словно окаменел, увидев у грязного окна того, кто никак не должен был здесь оказаться.

Как он добрался до нария, Наватир так и не вспомнил. Возможно, волшебный конь Миины сам его нашел. Так или иначе, Реккк очнулся на могучей спине нария, который нес его сквозь туман. Наватир пытался зажать рану рукой, и все же кровь продолжала течь. Его бросало то в жар, то в холод, он периодически терял сознание.

Звездный свет и туман слились в одно расплывчатое пятно. От боли, завываний ветра и зияющей черноты закружилась голова. Реккк настолько ослаб, что легкая походка нария казалась ему тяжелым галопом по булыжной мостовой.

Нарий проскользнул над крышами селения Каменный Рубеж, а потом по крутым склонам Дьенн Марра полетел к мысу, на котором находился монастырь Плывущей Белизны, переливающийся в густых клубах тумана. Одним прыжком нарий перемахнул через стену и приземлился во дворе, еще один прыжок — и вот он уже в саду, напротив кабинета конары Инггрес. Конара с нетерпением дожидалась его возвращения в компании верных йа-гааров, попивая зеленый чай, который считался лучшим средством от переутомления.

Услышав стук копыт, Инггрес отставила чашку и, выбежав во двор вместе с йа-гаарами, увидела, что ее наихудшие опасения оправдались. Нарий припал к земле, чтобы конаре было легче снять Реккка. Он был по-прежнему в кхагггунской форме и выглядел как в'орнн, потому что вернуть себе обычный облик Наватиру не хватало сил.

Оборвав подол мантии, конара осторожно отвела окаменевшую руку Реккка. Увидев обнажившуюся кость, она испуганно вскрикнула, а йа-гаары беспокойно заурчали. Смяв ткань в комок, конара приложила его к ране, но импровизированный тампон мгновенно пропитался кровью. Судя по всему, в Наватира стреляли из ионного пистолета и скорее всего в упор. Конара Инггрес была в полном замешательстве. Как же Реккк позволил себя ранить?

Нарий нервно переступал с ноги на ногу, йа-гаары кружили вокруг Наватира, а конара вызвала двух лейн, которые помогли ей перенести раненого в лазарет. Отпустив лейн спать, Инггрес попробовала снять с Реккка окровавленную форму. Увы, форма была не настоящей, а лишь частью ипостаси перв-капитана, и поэтому не снималась. Конара Инггрес понимала, что, пока не снимет одежду с Реккка, не сможет оценить тяжесть ранения и назначить нужное лечение.

Мертвенная бледность говорила о том, что Наватир потерял много крови.

Действовать надо было немедленно, и конара достала из шкафчиков смесь сухих трав и грибов, пестик, ступку и несколько пузырьков с лекарственными настоями. Прежде всего она заменила окровавленную ткань щепоткой мелко намолотого шанина. Кровь текла так обильно, что шанин пришлось менять несколько раз, усиливая его действие заклинаниями. Наконец концентрация оказалась достаточной. По крайней мере, теперь можно было не бояться, что Реккк умрет от потери крови.

Затем конара смешала тертый панадий, немного дурмана и, добавив несколько капель настойки, сделала густую пасту, которую наложила поверх шанина. Однако кровь сворачивалась очень медленно, и конара Инггрес снова испугалась. Наватир был так слаб, что даже незначительная кровопотеря могла оказаться фатальной.

Понимая, что организм Наватира сильно обезвожен, рамахана приготовила имбирный чай, который обладал восстанавливающим действием, и аккуратно влила Реккку в рот. Нужно было как-то вернуть его в ипостась Наватира. Инггрес знала, что следует воспользоваться волшебной мантией, сотканной из крови драконов. Но как? Мантия даже не останавливала кровь, хотя раненый и был в нее закутан. Наверное, помочь мог только сам Наватир, а он был без сознания.

Конара Инггрес стала накладывать одно заклинание за другим, пытаясь хоть как-то воздействовать на мантию. Безрезультатно. Конара тихо застонала. До последнего момента она верила, что рамаханские травы или заклинания помогут, однако ничего не получалось. Оставалось только смотреть, как Реккк впадает в кому, которая, вне всякого сомнения, добьет его. Рамахана не понимала, как подобное могло случиться. Она-то считала Наватира неуязвимым. Совсем скоро сюда придут кхагггуны, ионные пушки разобьют белокаменные стены… Без Наватира рамаханам смогут помочь только йа-гаары, да только разве смогут они защитить от целого взвода кхагггунов? Если Наватир умрет… Инггрес передернуло, она испугалась, что больше никогда не заглянет в его синие глаза и не прикоснется к его устам. Она зарыдала, в отчаянии целуя холодеющие губы раненого. Конара почти не чувствовала дыхания и поняла, что смерть совсем близко.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});