Ветер с севера - Симона Вилар

Это пение, монотонное, то нарастающее, то едва различимое, слышалось теперь вполне отчетливо. Сквозь листву мелькнул свет факела, сначала одного, потом еще и еще, и Ролло увидел целую вереницу движущихся огней. Их свет выхватывал из темноты идущие попарно фигуры в белых одеяниях. Они медленно и торжественно приближались. Впереди выступал верховный друид Ваархен – Ролло узнал его по длинной бороде. Седины жреца венчал венок из дубовых листьев.

Когда жрецы леса вступили на площадку, они трижды обошли ее по кругу под собственное пение, то неторопливое, то ускоряющееся.

Приникнув к камню, Ролло пристально наблюдал за ними. Он видел, что двое друидов несли на плечах шест, на котором был подвешен внушительных размеров котел. Шествие замыкал украшенный гирляндами цветов белый бык, которого также вели жрецы. Девушки нигде не было видно, и Ролло забеспокоился, пока не обнаружил, что в самом конце процессии двое здоровенных друидов поддерживают под руки низкорослого собрата в длинном белом балахоне, с лицом, закрытым капюшоном. Вскоре они отстали от шествия и остановились у отдаленных глыб. Ролло теперь наблюдал только за ними. Маленькая фигурка казалась стройной, несмотря на многочисленные складки балахона, и Ролло, окончательно почти уверился, что это и есть Эмма. Однако покорная неподвижность фигуры заставила его усомниться. Быть не могло, чтобы эта девушка, подобно белому быку, смирно стояла в стороне, дожидаясь, когда придет ее час быть принесенной в жертву! Оставалось одно – ждать, когда его сомнения рассеются окончательно, и, похоже, это произойдет лишь тогда, когда дело дойдет до заклания.

Время тянулось невыносимо. Острые камешки терзали обнаженную грудь Ролло, но он не решался пошевелиться, дабы не выдать себя. Теперь в кольце кромлеха было достаточно света. Кроме факелов, друиды развели еще и громадный костер. Ролло видел, как Ваархен извлек из складок одеяния золотой серповидный нож и к нему подвели белого быка.

Убил он его неплохо. Ролло и не подозревал, что в этом тщедушном теле кроется столько сил. Сверху ему было видно, как друиды стали наполнять медный котел кровью жертвенного быка, поставив его затем на огонь. При этом они не прекращали петь и двигаться вокруг огня в торжественном хороводе.

Небо над лесом все более светлело. Друиды продолжали свой ритуал, но теперь пение звучало монотонно, напоминая гудение отяжелевшей пчелы. Мелодии уже было не различить, остался лишь тягучий, бесконечно повторяющийся ритм. Ваархен стоял внутри круга, порой простирая к небу руки и торжественно провозглашая древние заклинания. Во всем этом была какая-то магия. Голоса друидов вибрировали в воздухе, и сам он, казалось, также дрожал. Ролло всей кожей ощущал его колебания и невольно напрягался, чувствуя, как гулко бьется сердце.

«Один! Что я делаю здесь? Что, если девушку доставят сюда уже умертвив, и мне останется лишь созерцать, как эти лесные отшельники станут лакомиться жертвенным мясом на заре?»

Но нет, Мервин говорил, что ее сожгут в роще при первых же лучах солнца. Поэтому Ролло неотрывно вглядывался в маленькую фигурку в отдалении. Оба друида, стоявшие рядом, притопывали, возводя руки и подпевая в унисон водившим хоровод.

«Проклятье! Птичка, если это ты, то сопротивляйся, кричи, бранись, как одна ты умеешь! Что они сделали с тобой, что ты смирилась? Наверняка и здесь не обошлось без их колдовства».

Друидов собралось у алтаря около полусотни. Ролло не ожидал, что их окажется так много, К тому же он видел, как сквозь листву мелькают все новые огни. Друиды или кто-то еще – он не знал, но их действительно немало. Лица жрецов, полускрытые капюшонами, были смутно различимы в оранжевом блеске огней. Теперь они швырнули свои факелы в костер и, мерно хлопая в ладоши, пели, выделывая несложные па своего танца. Двигались они плавно, образуя группы и расходясь, пока не выстроились в круг, подобный камням кромлеха. Ваархен стоял, слегка покачиваясь и звучно произнося свои заклинания. Неожиданно он вскрикнул и простер руки к розовеющему востоку. Пение прекратилось, установилась тишина, лишь слышалось потрескивание огня в костре, да бормотала в котле жертвенная кровь. В это время из леса появилось несколько фигур в темно-зеленых одеяниях, какое носил и Мервин. Двое несли огромную плетеную корзину овальной формы, остальные были навьючены дровами. Пока белые друиды пребывали в неподвижности, замерев в трансе, оваты обогнули площадку и, взойдя на нее близ менгира, на котором расположился Ролло, стали складывать принесенные поленья на алтаре. Затем поверх них установили корзину – и до Ролло дснесся запах масла, которым, по-видимому, было сплошь пропитано ивовое плетение. Он беззвучно выругался, но вместе с тем ощутил и облегчение. Значит, сожжение состоится все-таки здесь, и он не зря столько времени проторчал на своем камне, наблюдая за таинством лесных жрецов.

Зеленые оваты уже покидали площадку, когда Ролло заметил, что один из них как бы замешкался и сделал несколько робких шагов в сторону Ваархена, словно намереваясь что-то сообщить. Однако ближайший к нему белый друид сделал отрицательный жест, и оват, так и не решившись приблизиться, исчез. Ролло немного расслабился. Кажется, он догадывался, что хотел сообщить оват. Вряд ли они могли не обратить внимания на отсутствие Мервина, возможно, уже побы-вали и в его пещере. Слава Одину, что додумались они до этого лишь тогда, когда белых друидов волновал только розовеющий восток.

Старый Ваархен неожиданно издал торжествующий вопль, и все друиды подхватили его. В этом крике слились приветствие и ликование. Первые лучи восходящего светила коснулись верхушек деревьев, ударили прямо в глаза таившегося на вершине мегалита викинга. Стало совсем светло, и Ролло уже не на шутку опасался, как бы жрецы его не заметили. Он слился с камнем и, щурясь, наблюдал, как два друида подвели к Ваархену маленькую фигурку и тот резким движением разорвал на ней одеяние.

И все-таки Ролло не ошибся. Это была Эмма. Теперь она стояла среди друидов совершенно нагая, прикрытая лишь волнами своих дивных медных волос. Хрупкая, изящная фигурка среди облаченных в светлые балахоны лесных старцев. Она была неподвижна и покорна, словно неживая. Ее прежнего страха и стыдливости больше не существовало. Лицо Эммы оставалось безучастным, а взгляд был отсутствующим.

– Колдовство, – пробормотал Ролло, медленно нащупывая ближайший дротик.

Все его существо было напряжено до предела, сердце гулко стучало, солнечные лучи слепили глаза. В этом сиянии он видел, как друиды окропили неподвижную девушку горячей кровью с дубовых ветвей. Эмма слегка вздрагивала, когда темные вязкие капли касались ее, ко не шевелилась, лишь недоуменно взглядывая на жрецов. У Ролло сердце заныло от жалости. Он видел, как один из друидов поднял чашу с маслом, и Ваархен, смочив в нем пятерню, провел ею по груди и животу Эммы. Девушка все сносила с покорностью, и Ролло наконец решил, что его время пришло.