Эпоха мёртвых. Прорыв - Андрей Круз

— А что вы собирались делать?

— Коля должен был забрать контейнеры на следующий день и везти сюда, — почесав в бороде и с тоской глянув на пустую рюмку, ответил Тимохин. — Он же сам план действий на случай утечки составлял, по поручению Главного. А вышло, что охранники погибли, убил их главный по безопасности, мы с камер увидели…

— Они же вырубились, — вмешался Баталов.

— Там блок автономного питания на сутки, — ответил Тимохин. — Мониторы не работали, а камеры снимали.

— Дальше, пожалуйста, — напомнил Усимов.

— Мы рассчитывали, что Оверчук как раз порядок и наведёт железной рукой. Но Дегтярёв умер, Оверчук, понимая, что обречён, повёл себя странно, а этот Крамцов убил Оверчука и контейнеры просто утащил. И с этого момента всё пошло наперекосяк.

Сергей Крамцов

1 июня, среда, вечер

На плотине оставались до утра. Нам вернули оружие, как и обещали, даже ужином покормили. Зудин ушёл куда-то с Рубцовым, с которым они о чём-то оживлённо говорили, а нас просто оставили в покое. Подселили в палатки к Валериным «пацанам», которые хоть и были всё больше из солдат, но по повадкам уже больше напоминали бандюг. Впрочем, к нам были доброжелательны, а уже знакомые Матроскин и Швили так и вовсе за своих сошли. Они уже третий день маялись в этом месте бездельем, приплыв с верховьев Волги на двух катерах, и время проводили, как на пикнике. Вот и на этот вечер у них был по плану шашлык с водкой, и я, грешен, напился так, что еле до палатки дошёл. И вырубился, едва успев накрыться спальником. Всё, больше нервы напряга не выдержали.

До того, как напился, болтал с Валерой, который в прошлом оказался какой-то немалой фигурой в малопонятном для меня московском бизнесе и который с первыми днями Беды плюнул на прошлое, да и уехал со своим другом детства, неким Вовой Самбистом, строить известный нам Базар. Открылась и причина, почему Валера нам помогал: он не любил Бурко, который каким-то неприятным образом пересекался с ним в делах в мирные времена, ну и не отказал себе в удовольствии немного поломать тому планы. Повезло нам, в общем, потому что по всему остальному Валера никак добряка не напоминал. Бандит бандитом, кем бы он ни был раньше. Было бы ему выгодней нас «фамкоровским» разменять — секунды бы не задумался. Хотя выгодно ему было, просто вожжа под хвост попала. «Ндрав у меня такой, ему не перечь!»

На следующее утро нас всех чуть не по тревоге разбудили. Будил наш Зудин, неизвестно откуда пришедший с довольным видом и заявивший:

— Вчера была связь с врагами нашими. Встреча состоится. Выдвигаемся в Нижний, колонной, извольте получить свою технику.

— Да ну? — поразился я.

— А что им с ней ещё делать? — усмехнулся он. — Решили вопрос. При Рубцове из нашего ведомства люди есть, в том числе и знакомые, так что поручились. Можешь мне при случае бутылку поставить. Коньяку. И хорошего, где хочешь, там его и мародёрь.

— Не вопрос! — обрадовался я. — Санёк, Шмель, бегом за машинами! Мелихов, собирайся резче, наука! Потом похмельем помаешься! — Затем я снова обратился к Зудину: — Наши в курсе, что мы едем?

— Насчёт конкретно ваших — не скажу, но ГУЦ в курсе. Так что и вашим, наверное, сообщили. Ладно, занимайтесь по плану, я с Рубцовым поеду, пока у нас дружба напропалую.

Колонна выстроилась из нескольких разношёрстных машин. Два наших борта, две «семидесятки» и бронированный «Тигр» Рубцова, ещё «Тигр», «Выстрел» и «Водник», утыканный антеннами, от Циммермана, который тоже ехал. Нас он теперь откровенно игнорировал, словно тут не мы, а гладкое место. А может, и вправду потерял интерес, у меня о нём впечатление сложилось, что мужик он такой, как чурбан бесчувственный. Хотя вчера вспылил.

К удивлению моему, к нам присоединился Валера с двумя своими неразлучными помощниками. Они лихо вскарабкались на броню, расположились, пристроив оружие на коленях.

— У меня в Нижнем дела торговые, — пояснил Валера. — Потом вернусь с колонной, которая к плотине пойдёт. Ну и за вами по дороге присмотрю, если вы без меня такие беспонтовые.

И заржал.

— Куда точно идём-то, слышал? — спросил я.

— Не-а, — покачал он головой. — Куда поведут, туда и поедем.

— В Сормово, сказали, — всунулся Большой, моргая на солнце красными с похмелья глазами. — Я подслушал, механы болтали, пока в колонну строились.

— Это хорошо, — обрадовался я. — Если «заводских» территория, то нам вообще всё как надо.

— Их самых, — кивнул Володя. — Похоже, что военные условие поставили.

Колонна тронулась. Проскочили через маленький городок Заволжье, весь перекрытый баррикадами и рогатками с колючей проволокой, выскочили на шоссе, ведущее вдоль Волги. Шли довольно быстро, уверенно, никого не опасаясь, по своей земле, от чего я давным-давно отвык.

Слева недолго тянулась широкая лента реки, затем дорога ушла в сторону, за горизонт тянулись поля, мелькали дачные посёлки, было жарко, и ни за что не подумаешь, что в этом мире что-то не так. Разговор на броне за шумом затих, как обычно бывает, все просто лениво глазели по сторонам и маялись от алкогольной абстиненции.

До Нижнего тоже добрались быстро, проскочили по окраинам, держась поближе к реке. Мертвяки на улицах были, но уже немного — стрельба закончилась, вот они и расползлись, как тараканы по щелям. Вскоре мелькнули уже знакомые опорные пункты «заводских», на которых службу несли теперь военные, затем ворота заводской территории, куда колонну и запустили. А за воротами была большая площадь между цехами, где техника строилась по линии, и там я увидел наши «уазики» и стоящих возле них наших, в том числе и Татьяну. И Белявский был с ними, что меня удивило, с Машей в обнимку.

Потом… Потом всё было, как положено: шумно, объятия, поцелуи, крики. Помню навалившееся на меня ощущение полной безопасности, ощущение «своих стен». «Кремлёвские» нас покинули, просто пообещав вызвать по радио в случае уточнений по времени и месту встречи. Конкретной информации о прилёте людей из «Фармкора» пока не было, и точно было известно, что состоится встреча не сегодня.

Нас же потащили обедать, только Зудин опять куда-то исчез. Свалил, естественно, и Валера, у которого были здесь какие-то дела. С его слов выходило, что Рубцов помог ему добыть в затоне небольшую баржу, которая ему нужна была до зарезу.

Неожиданно появился здоровила Большаков — моряк и начальник разведки «заводских», пришёл Харламов — замначальника порта, притащившие несколько бутылок водки, явно из морозильника. Затем Харламов объявил банкет, сам явно довольный тем, что появился законный повод забить на работу на денёк — вид у него был явно замотанный.

Ну и Белявский никуда не девался, сообщив, что пока вроде как прикомандирован к нам. Я так понял, что эту самую «командировку» он пробил себе исключительно из-за Маши, которая словно преобразилась — много болтала, смеялась, в общем, совсем не похожа была на саму себя образца последних месяцев, всегда сосредоточенную и даже чуть хмурую.

Впрочем, старлей из разведроты сказал, что, когда мы двинем к себе в «Пламя», он с несколькими людьми и машинами тоже пристроится к колонне. Его командование отправляет в качестве офицера связи, и тут мне опять подумалось, что ему пришлось постараться, убеждая командование в том, что его необходимо отправить с нами.

Пока трезвые были, удалось переговорить с Большаковым насчёт Санька. Парень точно решил остаться здесь, личный счёт его к бандам закрыт ещё не был и на один процент, так что приходилось его отпускать. А жаль, как механ он себя отлично зарекомендовал, гонял машину не хуже Шмеля. Забавно, но его уход удалось подать как нашу услугу «заводским», мол, отдаём им высокоподготовленного и обстрелянного бойца, да ещё и снарядив и вооружив его до зубов, за что получили от них самую настоящую оплату бензином и солярой, и сразу исчезла головная боль по поводу того, на чём гнать бэтээр и «бардак» отсюда и до Москвы.

Теперь всё в порядке. А там броня пригодится, достаточно вспомнить, как спас нас омоновский бэтээр во время нашего налёта на Техническую библиотеку. А не случись там они — нам и хана, может быть. Чёрт знает, как бы тогда прорывались.

В общем, кататься каждый день на этой прожорливой железяке не будешь, но пользовать иногда можно. Даже нужно.

Банкет описывать и смысла нет. Засели в уголке столовой, где и пили до самого вечера. Выпили за упокой, выпили за здравие. Ели, говорили, снова пили. Потом пришёл Зудин с задумчивым видом, сел рядом. Сказал:

— Тебе привет от Пантелеева. Связь с ними имел только что.

— Спасибо, — обрадовался я. — Есть что для меня?

— Тебе удачи пожелал, сказал, что свои обещания помнит, — ответил Зудин. — О чём конкретно — это ты сам понимай. Из Био-Центра им дали полный расклад по началу эпидемии, они уже в курсе. Как началось, откуда пошло.