Сармат. Все романы о легендарном майоре спецназа - Александр Звягинцев

– Русский? – совсем не удивился мужик и, не дожидаясь ответа, протянул руку: – Мишка Кригер – фартовый еврей, по погонялу Страшена.

– Почему Страшена?

– До того как удалось свалить на землю обетованную, пришлось пять лет кантоваться на добровольно-принудительном поселении в Страшенах. Мерзкий городишко, должен сказать. Молдавский Мухосранск… Представляешь, там в кранах вода течет с керосином. Фу-у, гадость!.. А ты из каких?..

– Эдвард Зильбербард. Из южноафриканских немцев.

– Надо же… А по-русски шпрехаешь, будто из поволжских…

– Бабка русская была.

– А-а, бабка из поволжских…

– Из петербургских…

– Ну и хрен с ней, с твоей петербургской бабкой… Мишку Кригера сейчас другие бабки интересуют…

– На мели? – спросил Савелов, предчувствуя, что тот сейчас изложит какую-нибудь душещипательную историю про козни немецких эмигрантских властей, а потом начнет цыганить у него дойчмарки.

– Можно сказать, даже на рифе, – ухмыльнулся Кригер. – А какой гешефт можно было поиметь!

– Ну и в чем дело? – заинтересовался Савелов.

– Ни в чем, а в ком – в бандитах… В обыкновенных «одноруких бандитах»…

– Я мало смыслю в подобных делах, – сразу потерял к нему интерес Савелов, кляня себя за то, что ввязался в разговор с уголовным типом.

– Зато я смыслю, – опять ухмыльнулся Кригер. – Старухе Европе игровые автоматы приелись, а в Белокаменной они аборигенам еще внове. На любую цацку из западного загнивания они бросаются как мухи на говно. На одну марку, вложенную здесь, там навар – десять марок. А я тут еще с одной бельгийской фирмочкой договорился о поставке в Россию партии бэушных «бандитов». С бэушных-то гешефт был бы еще шикарней.

– И в чем ваша проблема?

– Ха, он еще спрашивает! – выдохнул Кригер. – Я прошлой осенью за энную сумму в зеленых уговорил двух лампасных пузанков из Западной группировки войск списать с их резервных складов партию противогазов. Все свои бабки пустил на это дело… В земле обетованной меня свели с двумя посредниками, которые взялись толкнуть мои противогазы где-то там, по соседству.

– Толкнули?

– Ага, толкнули и в перед, и в зад, а потом растворились с моими бабками, как дым в галактическом пространстве. Обули, поцы, фартового еврея Мишку Страшену, как последнего лоха на одесском Привозе. Он теперь не может внести бельгийцам копеечную предоплату за их траченных молью «одноруких бандитов». А ты еще спрашиваешь, в чем проблема!

– Сочувствую, – усмехнулся Савелов. – Но помочь вряд ли смогу.

– Можешь, еще как можешь, – подмигнул Кригер и тихо, будто невзначай, спросил: – Кстати, герр Зильбербард, как думаешь, в Альпах уже зацвели эдельвейсы?

Савелов даже вздрогнул от неожиданности, потому что Кригер с невинным выражением в рачьих глазах произнес долгожданные слова особого пароля, который дал ему генерал Толмачев для опознания своего личного связника.

– Эдельвейсы в горах только зацветают и будут цвести, по крайней мере, до августа, – ответил он.

– Верно, будут цвести до августа, – нахально подмигнул Кригер и показал красными рачьими глазами на выход. – Жди меня на автостоянке перед ратушей.

Едва Савелов добрался до указанного места, как подкатил на роскошном «Мерседесе» и сам ухмыляющийся Кригер. После получаса блуждания по затененным окраинам Мюнхена, убедившись, что за ними нет хвоста, он протянул Савелову дискету:

– В ней инструкции по второй части операции «Тамплиер». На словах просили поздравить Щербинку с успешным выполнением первой ее части.

– Красноглазый идиот! – прошипел Савелов. – Какого дьявола ты мне полчаса вешал лапшу на уши про одноруких бандитов?

– Вовсе нет, герр Зильбербард, – не смутился тот. – Сейчас с казенной службы много ли на жизнь наскребешь?.. А в реальной жизни, как говорится, служба службой, а табачок, робята, тоже курить хотца. Поверь уж прожженному цинику Кригеру, герр Зильбербард, и соглашайся на мое деловое предложение.

– Не поверю! – отмахнулся Савелов. – К тому же у меня в кармане блоха на аркане.

– Разрази меня гром, если у тебя нет солидного счета в Дойче-банке…

– Почему ты решил, что у меня должен быть солидный счет?

– Просветил меня в общих чертах один из серьезных людей. Операция, мол, связана с крутым бизнесом. Думаю, что после моего визита твои финансовые дела пойдут вверх, а на раскрутку всегда полагается некоторый оборотный капитал. Сечешь, Щербинка?..

– Ты уверен?

– Скорее всего. Но «однорукие бандиты» – это, так сказать, личная моя инициатива, – наклонился Кригер к Савелову. – Советую для начала войти в дело с «однорукими»… Заодно поймешь, что это за зверь такой зубастый – капиталистический бизнес.

– Вы это серьезно? – перешел на «вы» Савелов, тем самым дистанцируясь от очень неожиданного коммерческого предложения.

– Вполне, герр Зильбербард. Даже советовался в Москве с серьезными людьми из очень, ну очень серьезного дома. Понимаешь, о ком я?..

– Возможно…

– Они дают вам добро на приручение того зверя.

Савелов опять взбеленился:

– Порете какую-то чушь… К тому же у меня совсем нет уверенности, что немецкая БНД не сечет каждый ваш шаг. А может, вы давно «двустволка», ради гешефта служите нашим и вашим…

– Для БНД я всего лишь бывший советский еврей, пострадавший от репрессий тоталитарного строя. С такими, как я, они, боясь базара в Тель-Авиве, дел не имеют.

– Если вы вхожи в тот серьезный дом, то какого черта разложились в пивной с русской воблой?

– Ха!.. Да в ГУЛАГе каждый затруханный баклан знает, что при шмоне вертухаи не найдут лишь то, что лежит на виду. А ваш покорный слуга, герр Зильбербард, – Кригер ткнул себя в грудь, – имел честь родиться под вой пурги в колымской зоне, в эпоху, так сказать, беспощадной борьбы интернационалистов с безродными космополитами…

– В таком случае вам и в самом деле больше подошел бы климат Израиля, а не Германии с Россией, – не удержался от колкости Савелов.

– Я тоже так когда-то думал, но там оказалось слишком много евреев на один квадратный километр. – Кригер засмеялся, останавливая машину перед новым домом Савелова. – Вот мой телефон, – вложил он визитку в руку Савелова. – Жду звонка, герр Зильбербард.

– Не надейтесь, что позвоню, – выходя из машины, бросил тот. – Вы свое дело сделали, а теперь, как говорится, адью навсегда, господин хороший…

После встречи с Кригером Центр действительно улучшил финансирование, и Савелов, чтобы не чувствовать себя нахлебником, решил заняться бизнесом. Он снял деньги со счета и позвонил Кригеру. Сумма, полученная им спустя неделю от Кригера, в один день сбывшего в Москве оптом огромную партию «одноруких бандитов», превзошла ожидания Савелова и сразу разрешила все их с Урсулой финансовые проблемы, а с ними и семейные. Кригер, вдохновленный посещением Москвы и удачно проведенным там гешефтом, представил ему полный отчет и бухгалтерские документы о состоявшейся сделке.

В дальнейшем Кригер оказался незаменимым и при проведении второй части операции «Тамплиер». По его наводке – разумеется, опять за определенный навар – Савелов выходил на нужных людей и после их дотошной проверки Центром открывал в офшорных зонах на их имена подставные фирмы, на счета которых сразу потекли огромные суммы от сделок с советской зарубежной собственностью. Разумеется, что-то от этих сумм ложилось и на счет самого Савелова.

Кроме того, в предприимчивой голове Кригера родилось еще несколько хитроумных коммерческих проектов, связанных с продажей в страны «третьего мира» разнообразного современного оружия и боеприпасов, оставшихся на складах уходящей на родину Западной группировки войск. Благо, с тыловиками из этой группировки, сбывшими ему когда-то партию противогазов, дальновидный Кригер окончательно не порвал отношений. Были связи, по старой службе в Германии, и у самого Савелова.

Договориться с интендантами не представляло особой сложности. Те понимали, что в России их семьи в лучшем случае ждут лишь служебные квартиры с казенной мебелью. И самые отчаянные готовы были загнать с войсковых складов что угодно, сколько угодно и кому угодно, лишь бы платили «зелеными» в запечатанных пачках.

Вскоре Савелов решил принять долевое участие и в этих проектах Кригера. Что мне терять? – спросил себя он однажды и сам себе ответил: все, что мне было дорого, я уже потерял – Родину, офицерскую честь, отца, любимую жену, даже самого себя… А сомнительность сделок с оружием?.. Так ли они сомнительны по сравнению с тем, что творится в родном Отечестве?.. В России сейчас, как и предсказывал Павел Иванович Толмачев, упорядоченная эвакуация стремительно переходит в фазу беззастенчивого мародерства: все кому не лень «с грозящей веселостью глаз», не обременяя себя сомнениями, наперегонки потащили общенародную, а с их точки зрения – ничейную, собственность в свои крысиные лабазы.