Эволюционизм. Том первый: История природы и общая теория эволюции - Лев Кривицкий

С точки зрения «заземлённости» цивилизации на исходную область её формирования (эйкумену) полезно ввести понятие «степень эйкуменичности». Для человеческой цивилизации степень эйкуменичности выражается в степени геоцентричности. Ясно, что степень эйкуменичности всякой цивилизации есть характеристика степени её развития, обратно пропорциональная степени космичности, уровню космизации её познавательной деятельности. Всякая космизирующаяся цивилизация неизбежно эйкуменизирует окружающий её космос, приспосабливает его к комфортным для неё условиям. Но она же одновременно космизирует условия своего собственного существования, превращая окружающий её космос в «космическое чудо» для цивилизаций, близких ей по способу восприятия. Чем дальше и в онтологическом, и в гносеологическом смысле выходит цивилизация за пределы своего эйкуменообразного слоя космической материи, тем больше шансов у неё найти проявления разумного бытия себе подобных.

Можно предложить гипотетическую классификацию внеземных цивилизаций по степени совместимости их способов восприятия с земной цивилизацией. С этой точки зрения цивилизации могут быть отнесены к следующим типам:

1) цивилизации, близкие к земной, распространяющие свою созидательную деятельность и обозревающие космос в том же слое действительности, что и земляне; их представители отличаются от нас лишь некоторыми особенностями устройства органов чувств и способов преобразования информации, но, тем не менее, способны обнаружить проявления земной цивилизации и сами быть обнаруженными ею; подобные антропоморфные цивилизации, по-видимому, составляют ничтожное меньшинство обитателей космоса;

2) цивилизации, разносредовые по отношению к земной, отражающие мир в ином диапазоне электромагнитных колебаний, оснащённые иными физическими носителями для создания чувственных образов, имеющие иные образы явлений, обладающие иной температурой, плотностью и массой тел своих представителей, а стало быть, непосредственно воспринимающие качественно иные области в трёхмерном евклидовом пространстве;

3) цивилизации, представители которых обладают качественно иными формами перцептуального (т. е. «восприятийного») пространства и времени, охватывающие непосредственно своим восприятием и практическим действием объекты немакроскопического характера и немакроскопического типа локализации, имеющие органы чувств и обмен веществ, которые приспособлены лишь к немакроскопическим отношениям с окружающим миром;

4) цивилизации, населяющие иные материальные системы, нежели наша Метагалактика, имеющие несоизмеримые с нами способы восприятия.

Разумеется, эта классификация не только неполна, но и страдает свойственной нам на данном уровне развития познания геоцентрической ограниченностью. Её достоинство состоит, по-видимому, лишь в том, что она даёт представление о различиях и сложностях, которые возникают для взаимного обнаружения разноперцептуальных (по-разному воспринимающих) цивилизаций.

Концепция способа восприятия и связанный с ней методологический принцип соответствия осваиваемого познанием слоя действительности характеру и качественной определённости способа восприятия могут быть использованы для выработки ряда перспективных гипотетических представлений о космических цивилизациях и предложений по интенсификации их поиска. Из концепции способа восприятия вытекает концепция многослойности бытия КЦ, способная объяснить и феномен «молчания космоса», и астросоциологоический парадокс, т. е. в известной степени преодолеть наиболее значительные трудности современной теории обитаемой Вселенной. Согласно этому объяснению мы не наблюдаем цивилизаций не потому, что их якобы нет, а потому, что наш способ восприятия, посредством которого мы ведём наблюдения, всё еще слишком геоцентричен.

Каждая цивилизация осваивает и обживает первоначально лишь тот слой действительности, который «высвечивается» посредством присущего её представителям естественного способа восприятия, а этот последний есть продукт приспособления отражающей способности к материальным условиям первоначальной среды обитания цивилизации, её космической эйкумены.

По мере развития цивилизации она не только осуществляет экстенсивную экспансию в окружающий космос в рамках естественного для неё слоя материи, но и охватывает вначале познанием, а затем и практической деятельностью всё новые слои на основе создания всё новых искусственных способов восприятия и форм отображения явлений. Отсюда следует возможность повышения эффективности поиска внеземных цивилизаций, нахождения для этой цели новых путей и средств. Практическую осуществимость обнаружения цивилизаций можно связать с более глубоким проникновением человеческого познания в «негеоцентрические» слои космоса путём формирования новых искусственных способов восприятия и их многостороннего синтеза. Механизм формирования искусственных способов восприятия описан выше.

Геоцентричность нашего способа восприятия хорошо проявляет себя в сравнении с теми формами объектов, которые проступают для восприятия в современной неоптической астрономии. Об этом мы стали узнавать сравнительно недавно. Геоцентрическая ограниченность естественного способа восприятия человека обусловлена, прежде всего, «оптическим окном» земной атмосферы. Атмосфера пропускает излучение с длинами волн от 0,4 до 0,75 микрона. Более жёсткое, разрушительное для живых существ Земли излучение она задерживает. Такая защитная оболочка, поглощая коротковолновое ультрафиолетовое и рентгеновское излучение, не только обусловила существование земной биосферы, но и явилась существенным фактором, к которому эта биосфера приспосабливалась в своём развитии на протяжении миллионов лет (См.: Пановкин Б.Н. Успехи радиоастрономии – М: Знание, 1966, с. 6).

Человек с его специфическим восприятием есть один из закономерных итогов этого развития и этого приспособления. Росийский физик С.И. Вавилов отмечал, что кривая видности дневного зрения человека совпадает с кривой распределения солнечного света, поглощаемого земными растениями. (Вавилов С.И. Глаз и Солнце – М.: Наука, 1961, с. 102). Глаз человека, как и глаза животных, развился на основе светочувствительности всего тела, его клеток. Вавилов подчёркивал глубочайшую зависимость зрения и всего организма животных и людей от смены дня и ночи, имеющей место на Земле.

За пределами оптического «окна» космос имеет совсем иную структуру и даже иную эстетику, чем в отражении его человеческими глазами. Так, в радиолучах, в зависимости от их длины, картина ночного неба была бы очень разной и во всех случаях весьма для нас непривычной. Этот момент великолепно раскрывает Б.Н. Пановкин. «Если бы наши глаза были чувствительны к радиоволнам, – отмечает он, – взору предстала бы совсем не такая картина неба, какую мы видим сейчас. Ярким радиообъектом осталось бы наше Солнце. Но вспыхнули бы не менее яркие «радиопятна» в созвездиях Стрельца, Кассиопеи, Лебедя и Тельца. Они были бы расположены там, где оптическое наблюдение не обнаруживает объектов заметной яркости. Кроме того, нас поразил бы следующий факт: в радиолучах небо не было бы тёмным, оно всё целиком светилось бы очень слабым сплошным светом. Причём на разных длинах волн небо выглядело бы по-разному. На волнах сантиметрового и дециметрового диапазонов небо светилось бы не очень сильно, на метровом диапазоне свечение фона резко усилилось бы, но ярче заблистало и Солнце, и источники в Кассиопее, Лебеде. Наконец, если бы мы могли рассмотреть небо в радиоволнах длиной в несколько десятков и сотен метров, то увидели бы совершенно удивительную картину, небо казалось бы настолько ослепительным, что Солнце выглядело бы чёрным кружочком на блестящем фоне» (Пановкин Б.Н. Радиосигналы Вселенной – М.: Знание, 1963, с. 27).

Характерно, что для радионеба, в отличие от оптического неба, постоянно присуще состояние свечения, описываемое так называемым фотометрическим парадоксом. Оно постоянно светится, что очень невыгодно для макроскопического отражения объектов. Оно не создает контрастного тёмного фона, необходимого для чёткого выделения макротел. Даже точечные объекты в радиоизображении являются немакроскопически размазанными. Иными словами, только восприятие в лучах видимого света позволяет человеческому отражению успешно устранять энергетический и информационный шум, создавать условия для отфильтровывания искажающих адекватное изображение помех. Но если мы взглянем на эту человеческую форму отображения вещей как бы извне, попытаемся увидеть её не оптическими, а радиоглазами обитателей иных миров, мы заметим трудности взаимного контакта, не являющиеся непосредственному восприятию. Ясно, что наши радиосигналы, принятые разумным существом, наделённым радиоглазами и вглядывающимся в небо с атмосферой, пропускающей только радиолучи, будут восприняты этим существом как излучение, свидетельствующее об энергетическом выбросе, положении материального тела, а не о наличии осмысленной серии сигналов. Точно так же мы восприняли бы от них поток световых лучей. А в силу нашей зрительной неприспособленности к радиоизображениям мы поняли бы их совсем не так, как наши радиовидящие соседи по Космосу. Ведь и им наши макрообъекты являлись бы расплывчатыми, нелокализуемыми и неконтрастными.