Штаб армейский, штаб фронтовой - Семен Иванов

Будучи у нас, И. Н. Рухле передал напоминание А. М. Василевского о том, что с армии не снимается ответственность за результаты действий 13-го танкового корпуса, и по приказу Москаленко я вплотную занялся ситуацией в районе его нахождения. Думается, целесообразно подробнее рассказать об этой небольшой по масштабу, но до крайности драматической по напряженности истории, учитывая, что полностью она нигде не освещена.

Читатель помнит, что А. М. Василевский решил направить под Манойлин генерала Е. Г. Пушкина. Прибыв туда, Ефим Григорьевич сумел вывести из боя 13-й танковый корпус, заменив его подтянутой пехотой с артиллерийским усилением. В 3 часа 30 минут ночи 28 июля 13-й корпус начал наступление в новом направлении, на Майоровский, а затем на Верхнебузиновку. С запада и юга его действия обеспечивала 20-я мотострелковая бригада с четырьмя танками и двумя противотанковыми орудиями.

Чтобы представить, насколько безотлагательно необходимыми были эти действия, стоит охарактеризовать положение, сложившееся накануне западнее Верхнебузиновки. К исходу 25 июля, как уже говорилось, 60-я моторизованная и 16-я танковая дивизии врага соединились под Сухановским. Вследствие этого 184-я и 192-я стрелковые дивизии, 84-й и 88-й гвардейские стрелковые полки 33-й гвардейской стрелковой дивизии, 40-я танковая бригада, 644-й танковый батальон и три артиллерийских полка усиления оказались в окружении. Связь их со штабом 62-й армии была потеряна еще вечером 24 июля{154}. Для организации управления войсками в район их окружения на самолете По-2 был направлен начальник оперативного отдела штаба 62-й армии полковник К. А. Журавлев. Приземлившись около Майоровского и ознакомившись с обстановкой, он сообщил, что, несмотря на недостаток боеприпасов, медикаментов и продовольствия, окруженные, которых он объединил в оперативную группу, не утратили слаженности и упорства в боях с врагом{155}.

В помощь К. А. Журавлеву послали группу работников штаба армии с радиостанцией и отряд курсантов на автомашинах, а также несколько танков, но пробиться к окруженным они не смогли. Это крайне осложнило задачу Константина Александровича, тем более что против его оперативной группы Паулюс бросил части: с севера - 100-й легкопехотной и 305-й пехотной дивизий, с востока 376-й, с юга - 113-й, а с запада - 384-й пехотных дивизий при непрерывной поддержке с воздуха. Невзирая на тяжелую обстановку, опергруппа продолжала удерживать занимаемый район. Лишь когда вести дальше борьбу стало невозможно, полковник Журавлев 28 июля принял решение нанести удар в направлении Верхнебузиновка с запада, прорвать кольцо окружения и выйти к своим войскам. Вот тогда-то наш 13-й корпус, выполняя полученные задачи, и оказал журавлевцам крайне нужную им помощь.

Задачи корпусу мы поставили весьма конкретные; не ожидая, пока враг создаст внешнее кольцо, найти в его боевых порядках уязвимое место и прорваться к группе Журавлева, первоначально хотя бы небольшими силами, чтобы через пробитую брешь быстро эвакуировать раненых и помочь окруженным боеприпасами и горючим. Далее Пушкину предстояло скоординировать действия 40-й танковой бригады изнутри кольца с ударами Танасчишина извне. При этом мы исходили из того, что 4-я танковая армия В. Д. Крюченкина скует часть войск противника в полосе своих действий.

Наиболее уязвимым оказался участок 100-й легкопехотной дивизии генерала Занне. Прорвавшись на хутор Свечниковский, авангард нашего 13-го корпуса установил связь с окруженными,- по счастью, именно с командиром 40-й танковой бригады подполковником К. В. Скорняковым. По согласованию со штабом фронта эта бригада перешла в подчинение Е. Г. Пушкина.

Пройдя с боями 12 километров, 13-й корпус к 18.00 28 июля достиг юго-западной окраины Верхнебузиновки. Гитлеровцы открыли по танкистам ураганный артогонь. Одновременно наша разведка засекла вражескую танковую колонну с мотопехотой, выдвигавшуюся из Платонова на Верхнебузиновку.

Е. Г. Пушкин и К. А. Журавлев проявили похвальную Оперативность, выдвинув всю противотанковую артиллерию и арт- полк 192-й дивизии на прямую наводку. Батарейцы буквально сокрушили фашистские танки и автомашины с мотопехотой, остатки противника рассеялись по степи. За четыре часа непрерывного боя, с двух пополудни до шести вечера, танкисты Пушкина и группа Журавлева уничтожили 31 орудие, в том числе 9 тяжелых, 3 радиостанции, много автомашин и до 800 солдат и офицеров врага{156}.

Сразу же после этой ожесточенной схватки корпус начал бой за Верхнебузиновку. Правда, Ефим Григорьевич попросил у нас поддержки авиацией, так как немецкая пехота под прикрытием танков и самоходной артиллерии оказывала сильный нажим с фланга и вот-вот могла просочиться в тыл корпуса. В частности, в совхоз имени 1 Мая и на хутор Евсеевский вышло до двух батальонов мотопехоты и 30 танков противника. Наша заявка на авиацию на сей раз была удовлетворена, и десятки бомбардировщиков "обработали" гитлеровцев.

Весь день 29 июля продолжались ожесточенные бои за Верхнебузиновку. Только в 10 часов вечера вражеский гарнизон прекратил сопротивление. Было захвачено 13 орудий, несколько исправных легковых и грузовых автомашин, конный обоз, уничтожено 7 танков и до 400 солдат и офицеров. Оборонял Верхнебузиновку на последнем этапе боевых действий полк мотопехоты, его поддерживали 25 танков, 20 орудий и 5 батарей тяжелых минометов{157}.

Оправдали надежды и войска 4-й танковой армии. В 4.00 28 июля они нанесли удар из района Трехостровской и двинулись к Верхнебузиновке с востока. Когда между танками Танасчишина и Шамшина (22-й танковый корпус) осталось не более 10 километров, встал вопрос о согласовании их дальнейших усилий. Наши товарищи при этом изрядно потрудились. Нелегко было установить связь с начальником штаба Крюченкина полковником И. И. Шитовым-Изотовым. Он сказал, что 22-й танковый корпус уже получил задачу наступать на Верхнебузиновку по кратчайшему маршруту - через хутор Осиновский и совхоз "Заготскот". Я, помнится, ответил на это, что кратчайший путь на войне отнюдь не всегда быстрее приводит к цели, поэтому надо иметь и запасной вариант. В этот момент связь прервалась, и К. С. Москаленко волей-неволей пришлось отдать Пушкину и Танасчишину приказание пробиваться навстречу 22-му корпусу через Осиновский и совхоз "Заготскот".

С рассветом 13-й корпус нанес удар в заданном направлении, но встретил бешеное сопротивление. Как выяснилось в дальнейшем, на западных скатах высот, тянувшихся в четырех километрах северо-западнее Осиновского, гитлеровцы закопали в землю 20 тяжелых танков и замаскировали несколько батарей противотанковой артиллерии. Полагая, что с тыла по фашистам вскоре ударят танкисты Шамшина, Танасчишин в течение десяти часов, маневрируя, стремился сковать здесь врага, непрерывно бросавшего в контратаки мотопехоту с танками при поддержке авиации. Убедившись, что 22-й корпус не успевает, генерал Москаленко решил изменить направление удара 13-го корпуса: наступать не на Осиновский, совхоз "Заготскот", а на Оськинский, находившийся несколько севернее, но тоже на пути к соединению с войсками 4-й танковой армии. Об этом было сообщено Е. Г. Пушкину, и он, оставив небольшое прикрытие на прежнем направлении, повернул основные силы на Оськинский.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});