Зараза. Трилогия (СИ) - Гарцевич Евгений Александрович "jk57"

– Бежим, бежим, бежим! – последнее слово я уже орал, глядя, как из кучи нагнанной пыли, прямо перед нами появляется уродливая пасть опарыша.

Я услышал, как на «пиранье» забили на бесшумную стрельбу и открыли огонь из пулемета в нашу сторону. Несколько пуль просвистело чуть выше головы. Подталкивая народ и продолжая оглядываться, я увидел спину опарыша, зигзагами удалявшуюся в сторону «пираньи». Но радоваться, по крайней мере, за нас было рано. Из норы потянулись твари помельче, но не менее опасные. Засветились пуза «нянек» и тощие силуэты «циркулей», поскакавших за нами.

Влезть обратно в окно мы уже не успевали. Оставалось надеяться на скорость и что за углом, найдется какая‑нибудь машина или труп «глобала» с полным боекомплектом, да хоть что‑нибудь, что позволит выиграть для сестры время…

– Эй, на орбите, – зашипела рация голосом, который я не надеялся здесь услышать, – Прием. Космос, ответь Лехе.

– Мы успеем, не торопи, – я ответил на бегу, стараясь не сбить остатки дыхалки.

– Вот уж дудки! Шустрее давай к воротам, мы вас подберем.

Удивляться и думать, почему вернулся Леха, я не стал – не до того. Поднажал, подталкивая остальных. Хуже всего приходилось Леонидычу, не его уже это весовая категория. Первая за угол выскочила сестра, начав палить во что‑то, совершенно не экономя патроны. А потом пригнулась и чуть сменив курс скрылась из моего поля зрения, за ней то же самое проделала Астрид. Когда мы с Леонидычем выскочили за угол, я увидел пожарную машину – Леха за рулем, Оля с РПК на крыше.

До пожарки оставалось метров пятьдесят заваленного трупами, мусором и осколками пространства. «Глобалы» здесь неплохо встретили орду, разбомбив всю дорогу. Я уже буквально тащил мчсника, как Оля открыла огонь поверх наших голов.

Астрид с Катей уже сидели в кабине. Катя суетилась, целилась из пистолета, но стрелять не решалась. А вот Астрид плакала. Да, что не так с этой снежной королевой?

– Остальные где? – спросил Леха, помогая мне втянуть Леонидыча в кабину.

Я не смог ответить, просто покачал головой. Подхватил «калашников» из кабины и полез на крышу к Оле. Скрипнула коробка передач, и Леха тронулся, постепенно разгоняясь.

Я закрепился на крыше и развернулся помочь Оле. В нескольких метрах от здания валялись израненные тела – несколько «циркулей», три или четыре «няньки» и сплошным покрывалом с десяток шаркунов. Многие еще были активны, скалились, ползли за нами. Одна из нянек встала на четвереньки и открыла пасть.

Я едва успел подхватить Олю, которая чуть не свалилась с крыши. Ее будто звуковой волной огрело, она лежала на крыше, тряслась в конвульсиях, пытаясь прикрыть уши. И судя по тому, как вильнула пожарная машина, потом замедлилась и опять ускорилась, да по крикам боли в кабине – «чайкиным» ультразвуком прилетело всем.

Но почему я ничего не слышу? Только жужжание, даже комариный писк. И почему‑то приятный звук. Если прислушаться, то даже получается слова разобрать.

        «Иидии коооо мнееее… Ууубееей… Тыы гооолоодеен…»      

Жужжание легкой щекоткой прокатилось по телу. Прошло от кончиков пальцев на ногах до макушки и побежало обратно по рукам. Неожиданно на правой руке щекотка резко превратилась в жжение. Острая боль, как от шокера, стрельнула в плече и побежала к шее, вызывая судорогу.

Как только судорога отступила, я посмотрел на рукав футболки. Облизал пересохшие губы, уже догадываясь, что я там увижу, собрался и задрал рукав до верха.

Небольшая грязная – там и пыль, и земля – ранка. Зуба три, ну, может, четыре, и прокусили‑то неглубоко. В столовке все‑таки достала меня там какая‑то дура.

Мозг удивительная штука. То на малейший раздражитель реагирует, а то предпочел сделать вид, что ничего и не было. По крайней мере, пока сестра не будет в безопасности. Жаль, только, что мозга у меня больше не будет.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Пожарная машина пересекла ворота и начала ускоряться на дороге.

Я закурил.

– Саня, вы как? Сваливайте оттуда скорее, мы всех забрали!

– Ха, так мы уже! Червяк этот нас до самого леса гнал, только отстал, – хохотнул Саня, слышалось, что только отходит от напряжения, – Мы вас у блокпоста будем ждать.

Я затянулся. Медленно, смакуя дым, выдохнул.

– Леха, прием!

– Ща отъедем немного, тормозну, – отозвался миротворец, – Пересядете в кабину.

– Подожди… – я прикурил новую сигарету от старой и после длинного выдоха продолжил, – Пообещай мне, что Катю вывезешь.

– Андрюх, а вот щас обидно было.

– Не, я понимаю. Просто сейчас пообещай, что удержишь ее и за мной не пустишь, хорошо?

– Что за херню ты несешь?

– Я дальше с вами не поеду, укусили меня. Сбавь скорость слегка, я по‑тихому спрыгну, а то Катька глупостей наделает. Это… Передай ей, что люблю я свою маленькую сестренку. Пусть обязательно выберется, а то я родокам обещал…

Спасибо Лехе, что не стал разводить ничего. Так проще. Оля все слышала и только молча кивнула, когда я махнул рукой и тихонько соскочил с грузовика. Юркнул в кусты и забился в мягкую от листвы и прохладную ямку в корнях толстого дерева.

Снял рюкзак. Достал из потайного кармашка алмаз и подумал, что надо было его отдать камаджорам. Если их чудо‑магия действительно существует, то королеву надо мочить. И ни в коем случае не выпускать вирус дальше.

Жаль, что я не смогу это сделать. Я бы откликнулся на зов, чтобы убить.

Разглядывание алмаза ни к чему не привело, ни тайных знаков я не считал, ни секрета никакого на просвет не увидел. Бросил его обратно в рюкзак и вспомнил, что у меня там есть инъектор Альберта. Достал его, покрутил, пытаясь разобраться, как это работает.

– Хуже‑то точно не станет… – я вколол все содержимое в плечо возле раны и отключился…

        Конец второй части.      

Зараза 2

Глава 1

“Убееееей…”

“Андрюша, вставай! Все лето проспишь, я оладушки приготовила и какао уже остывает…”

“Космос, прием! Эвакуация накрылась, засядем в ЖД музее пока. Прием? Слышишь? Да, блять…Не слышит он уже ни хера, а если и слышит, то не понимает…”

“Рваааать, уууубиииваааать…”

“А снится нам трава, трава у дома, зеленая, зеленая трава…”

“Дрон, погнали на речку, там городские наших бьют, надо вписаться…”

“Гооолооод…”

“Андре, эксперименты Альберта ужасны, но это прорыв. Здоровый человек мутирует, но в зараженном мутирует уже сам паразит, блокируется и не может развиваться. Я знаю, ты еще меня слышишь, сделай укол…”

“Что русский, не сыграла твоя ставка? Думал, флеш рояль соберешь, но не та карта выпала, ха‑ха‑ха…”

“Братик, братик! Ну ты чего удумал, а? Ты же меня знаешь, я без тебе не уеду. Что я родителям скажу…”

“А! Гагарин! Опять в больничку? Ты ранения притягиваешь что‑ли…”

“Кофмоф, профыпайфя, фопа ты ленифая…”

Бред, галлюцинации, воспоминания и страх.

Размытыми, будто в туманном сне, мелькали силуэты и ситуации. Что‑то, например, как я провожу лето у бабушки, и она готовит на завтрак оладушки и какао, я видел со стороны. Видел себя, бабушку, чувствовал вкус того самого какао. А еще мягкие, чуть обуглившиеся по краям, тонкие лепестки жареной картошки – попытки самостоятельно сделать внуку чипсы, чтобы я не ел всякую химозную дрянь. А я не хотел вставать, отворачивался от бабушки, пряча фингал под глазом, потому что вечером нам с парнями здорово досталось от городских.