Книга о русском еврействе. 1917-1967 - Яков Григорьевич Фрумкин

шпионаже в пользу Англии. ЦК сионистов в Петербурге, председателем которого был тогда Ю. Д. Бруцкус, решил выступить в защиту преследуемых сиони­стов. Представители ЦК — Ю. Бруцкус, С. К. Гепштейн и А. И. Идельсон были делегированы для этой цели в Москву. Не без труда им удалось разъяснить председателю ВЦИК советов Калинину и редактору «Известий» Стеклову всю вопиющую вздорность обвинения евсекции и других против сионистов. М. Калинин провел тогда на заседании Президиу­ма ВЦИК 21-го июля 1919 года постановление, направлен­ное против преследования сионистов и, в особенности, про­тив препятствий в школьной и просветительной работе. Выписку этого постановления за подписью секретаря ВЦИК Енукидзе, ЦК сионистов разослал всем местным сионист­ским организациям.

В это время «Рассвет» (выходивший после закрытия под именем «Хроника еврейской жизни») выступил с рядом критических статей по адресу евсекции. В одной из этих статей приводился, между прочим, циркуляр Святейшей Инквизиции, объявлявший греческий язык еретическим и требовавший заменить его латинским. Разгневанная евсекция пожаловалась в Петроградскую Ч. К., обвиняя сиони­стов не только в контрреволюции, но и в шпионаже в поль­зу Англии. Этот донос, по-видимому, пришелся по вкусу ЧК, и в сентябре 1919 года был совершен обыск в помеще­нии ЦК сионистской организации на Троицкой улице и в редакции журнала на Васильевском острове, а после обы­ска были арестованы и препровождены в Пересыльную тюрьму на Шпалерной улице члены ЦК и редакции Ю. Д. Бруцкус, С. К. Гепштейн, А. О. Зайденман, Р. Б. Рубин­штейн, А. И. Рапопорт и М. Шахнович. После шести недель следствия и ареста дело было прекращено за недоказанно­стью.[47]

Евсекция тогда обратилась в Москву во Всероссий­скую Ч.К. стараясь убедить ее, что нет лучшего применения для террора, чем разгром сионистской организации, имею­щей отделения в 700 городах и местечках.

Этот разгром ВЧК начала в 1919 и продолжала в 1920 гг. В Киеве местный Совет провел постановление о закрытии всех сионистских организаций в губернии. В дру­гих городах происходили обыски и аресты. Но ЦК сиони­стской организации продолжал сопротивляться и отстаи­вать свою легальность, опираясь на постановление Президи­ума ВЦИК от 21 июля 1919 года.

20 апреля 1920 года Ц. К. созвал в Москве Всероссий­скую конференцию сионистов. Но всех членов конференции (90 человек) ВЧК арестовала по обвинению в контррево­люции. Все арестованные были посажены в Бутырскую тюрьму. Президиум ВЧК объявил, что сионистская ор­ганизация является контрреволюционной, и ее деятельность запрещается в Советской России. Из участников конферен­ции — 19 — особо известных своей активной деятельно­стью в сионизме — были без суда и следствия приговорены к 5 годам принудительных работ. Приговор этот, однако, не был приведен в исполнение. В те дни приезжали в Мо­скву представители еврейских профессиональных союзов Америки г. г. Фишер и Пайн. Они обратились в Совнарком. Кроме того, в «Известиях» появилось опровержение, ранее опубликованных измышлений, будто в помещении ЦК си­онистов при обыске найдены «пироксилиновые шашки». ВЧК вскоре объявила амнистию всем 19 по случаю первого мая. Но на закрытии всех сионистских организаций в России ВЧК настояла. С того времени для сионистов началась пора подполья.

Рамки моей статьи не позволяют входить в подробности, но одной характерной истории я хочу все же коснуться.

В те дни я встретил в Москве своего товарища по Ака­демии, архитектора Э., старого большевика, с которым я был в хороших личных отношениях. Я рассказал ему про наши злоключения. Он сказал мне: «Вы, сионисты, должны сыграть «ва-банк», т. е. обратиться к Ленину. В конце кон­цов все зависит от него. И я советую тебе обратиться к нему через Горького».

Я вспомнил, что Горький в свое время относился со­чувственно к сионизму и обратился к нему. Горький обещал побеседовать с Лениным. Через несколько дней он мне со­общил о своей беседе. Ленин сказал Горькому, что относит­ся к сионизму отрицательно. Во-первых, сказал он, нацио­нальные движения реакционны, ибо история человечества это — история борьбы классов, а нации это — буржуазная выдумка; а во-вторых, главное зло нашего времени это — государства с их армиями. Государство это — орудие, при помощи которого меньшинство управляет большинством и владеет миром. Его главная цель — разрушить все государ­ства и заменить их союзом коммун. Эти же сионисты меч­тают прибавить еще одно государство к уже существую­щим.

3

Девять арестованных руководителей русского сиониз­ма были освобождены 2-го июля 1920 года. Эту дату и при­ходится считать датой окончательного удушения легального сионизма в России. Сионизм ушел в подполье. Мне самому пришлось работать в нелегальной сионистской организации до моего выезда из России в 1922 году.

III. Из России в Палестину

1

В 20-х годах шла большая волна эмиграции из России, и в эту эмиграцию влилась волна русских сионистов.

Помимо общих причин, вызывавших массовое бегство из большевистской России, эмиграцию сионистов стимули­ровали доходившие до них слухи о положении дел в Пале­стине. Оккупация Палестины англичанами, участие в ней еврейского легиона, толки о предстоящем образовании в Палестине еврейского правительства — вызвали среди ев­реев в разных концах России, и в особенности у сионистов, большую тягу в Палестину. В отдельных городах северной и центральной России эмиграция в Палестину облегчалась благодаря «оптации» евреями польского, латвийского, ли­товского или эстонского гражданства. Во время первой мировой войны многие беженцы из этих стран попали в центральную Россию, а после заключения мира между Со­ветской Россией и образовавшимися на западе новыми госу­дарствами им было предоставлено право оптации граж­данства этих государств. Среди сионистов многие действи­тельно были беженцами и уроженцами новых государств, а иные смогли использовать закон об оптации исключитель­но для того, чтобы покинуть Россию: получив разрешение на выезд на запад, они надеялись в дальнейшем пробраться в Палестину.

На Украине, в Крыму, в Бессарабии и на Кавказе по­ложение было другое. Власть в этих районах часто меня­лась. На территории у Черного и Азовского морей царил хаос. Циркулировали самые фантастические слухи, и ев­реи, особенно молодежь, строили планы эмиграции. Так воз­никла тогда стихийно, безалаберно, но все же возникла «третья алия». (В сионизме алией называется поток эмиг­рации в Палестину. Так первая алия вспыхнула после погро­мов 80-х годов. Вторая алия-эмиграция рабочих и моло­дежи 1903 и последующих годов).

Третья алия охватывает 1919-1923 гг.. Точных дан­ных о ее размерах нет, но по моим подсчетам в 1919 году она достигла примерно 2.000 душ, в 1920 году — 8,000, а а в 1921 — несколько больше. Эта алия еще ожидает сво­его историка, который разберется в том, как организовы­вались и передвигались, например, отдельные группы, вро­де «квуцы 105». Ее члены выехали в ноябре 1918 года