Дикая магия - Джуд Фишер

Когда смолкла песня, глазам их предстало видение: ветхая лодка, избитая стихией, с изорванным парусом, лоскуты которого шевелились на ветерке. Это было небольшое суденышко, последняя надежда людей с потерпевшего крушение корабля. Борта его потрескались, некоторые доски были разбиты в щепки; очевидно, корабль, с которого его спустили, погиб. Моряки с «Длинной Змеи» смотрели на лодку и искали пальцами амулеты на шее, осеняли себя охраняющими знаками. Перегибались через борт, чтобы рассмотреть, кто пел, но из-за темноты долго не могли ничего разглядеть.

Потом лодка подошла ближе, и моряки подумали, что лучше бы они этого не видели.

В лодке сидела одинокая фигура. Лицо почернело от стужи, а ввалившиеся глаза смотрели как из бездны, и в них отражался свет факела, который держал в руке Аран Арансон. За черными губами виднелись редкие зубы. Длинные волосы на голове и борода были покрыты изморозью, как и лохмотья, прикрывающие тело. На единственной ноге не было башмака; вместо второй торчала безобразная культя. В руках фигура держала нечто белое и продолговатое. На дне лодке валялись черепа, а посередине виднелась груда костей.

— Клянусь очами Фейи! — вскричал Эммер Бретисон; он был настолько потрясен увиденным, что растерял все свое мужество и взывал к женскому божеству.

Флинт Хакасон уронил на палубу гарпун, все вздрогнули и разом загомонили.

— Да защитят нас боги!

— Мерзкий, отвратительный ублюдок!

— Но как? Что это? — медленно произнес Фолл Рансон; его глаза готовы были выскочить из орбит. Он смотрел на это плавучее хранилище костей, ничего не понимая. — А команда? Что случилось с остальными?

— Он съел их…

Теперь уже все заметили, что берцовые кости были расщеплены — для того чтобы извлечь из них мозг, что между ребрами одного скелета торчит нож, а черепа расколоты надвое, словно скорлупа.

Урс первым понял, что мертвец держит в руках.

— Клянусь Повелителем Суром, — пробормотал он, содрогаясь, — он съел собственную ногу…

— Съел! Съел! — раздался пронзительный голос, а затем последовал безумный хохот. — Он съел собственную ногу! — Это кричал Фент, и его глаза горели дикой радостью.

Мгновение спустя в воздухе что-то просвистело, а потом послышался глухой удар. Мертвый людоед опрокинулся на спину в кучу костей. Несколько раздернулась задранная культя. Тяжелый гарпун попал в грудь, пронзил ссохшееся тело и пригвоздил его к днищу лодки. Это оружие предназначалось для охоты на нарвала или кита и легко проломило дерево. В лодку стала быстро набираться вода; вскоре плавающий склеп наполнился до краев и пошел на дно.

Аран Арансон прошел по палубе «Длинной Змеи» к своей скамье, взялся за весло и принялся ожесточенно грести. Люди быстро заняли свои места и последовали примеру капитана. Все были рады заняться наконец делом. Через несколько мгновений судно уже далеко ушло от места встречи с лодкой, о которой никто из них не смог бы забыть до самого смертного часа.

Но для одного моряка этот час наступил гораздо раньше, чем он ожидал.

Последнее, что увидел Брет, парень с восточного берега Камнепада, — темная вода, стремительно несущаяся навстречу. Фент Арансон одной рукой зажал ему рот, а второй с дикой силой резко и быстро перебросил через борт — прямо в кильватерную струю за кормой корабля.

Глава 29

НАБЕГ

Катла не знала, что, когда она сбежала по тропе с Зуба Пса и понеслась по распадку меж холмов, уже было поздно. Она одолела болотистую низину у Овечьего ручья и промчалась по покрытому галькой откосу мимо лачуги Ма Галласен. Козы и кошки, которых держала старуха, равнодушно посмотрели на нее одинаковыми золотыми глазами. Но чужаки уже вошли в бухту, и женщины Камнепада остолбенели, начиная понимать, что они ошиблись.

Этот корабль разительно отличался от «Длинной Змеи» и, как давно стало ясно Катле, вообще не был похож на суда северян — огромный, неуклюжий, скорее пародия на настоящий корабль, он прибыл издалека, каким-то чудом уцелев в изменчивых водах Северного океана. Командовал им человек, которого даже друзья (их у него было немного, да и те в основном уже умерли) называли Ублюдок, а экипаж был набран из отъявленных головорезов, нанятых в разных уголках Южной Империи.

Но даже поняв, что они заблуждались, женщины не бросились врассыпную, а оцепенели от изумления. Чужаки были чисто выбриты и носили экзотические одежды. Кожа у них была очень смуглой, волосы — черными, и они совершенно не походили на рослых, светлолицых северян-бородачей. На них были одежды из яркого шелка и льна, расшитые бисером и золотой нитью, на поясах и шеях — серебряные и бронзовые цепи, на пальцах рук — перстни, на запястьях — чеканные бронзовые браслеты, у многих — ожерелья из камней и серьги, в которых сверкал и переливался на солнце янтарь. Ни курток, ни штанов из грубой ткани; вместо кожаных рубах, обшитых металлическими пластинами, — блестящие кольчуги. В руках — длинные узкие серебристые клинки, отливающие в предзакатном свете красным.

— Бегите! — закричала Тин Хилди, которая была не так глупа, как могло показаться. — Бегите, спасайтесь!

Ферра Брансен и Кит Фарсен в недоумении смотрели, как, подобрав юбки, под которыми оказались полосатые, сползшие чулки и башмаки из свиной кожи на толстой деревянной подошве, она побежала прочь, громко стуча грубой обувкой по камням. Она пронеслась мимо идущих навстречу Киттен Соронсен и Маглы Фелинсен, которые посмотрели ей вслед, раскрыв рты от удивления.

— Бедная дурочка, — презрительно фыркнула Киттен, — испугалась каких-то торговцев. Интересно, что они привезли? Эти люди умеют обращаться с покупателями. Я не откажусь посмотреть украшения и галианские шелка замечательного изумрудного цвета…

Тин Хилди неслась изо всех сил; следующими, кого она встретила, были старухи. Они кричали ей вслед:

— Куда ты так спешишь, Хилди Кроличья Лапа? Дом горит или собака съела твой обед?

Женщина с Тюленьего утеса толкнула соседку локтем.

— Побежала надевать подштанники, — хихикнула она. — А то распугает своим запахом всех мужчин!

Все захихикали, довольные шуткой, и двинулись дальше. Первая лодка с чужого корабля уже достигла причала; люди приставили к нему железную лестницу и принялись карабкаться наверх. В зубах у них были зажаты кинжалы.

Даже это не насторожило Маглу Фелинсен. Она повернулась к подруге, чтобы сообщить, как ей нравятся их блестящие черные волосы и орлиные профили, но обнаружила, что Киттен Соронсен рядом нет: ее алый сарафан виднелся на дальнем конце мола, откуда начиналась дорога вверх, к домам. Магла снова повернулась к лодке и в двух шагах от себя увидела мужчин. Один грубо схватил ее за руку и оценивающе осмотрел с ног до головы. Потом крепко стиснул ее грудь.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});