Арт де Строй. Дилогия (СИ) - В. Миргородов

— И в чем предложение?

— Помоги мне продержаться это время. За это я помогу тебе, когда помирюсь с отцом. Может мой клан и состоит из фермеров и скотоводов, но он не так и мал. Это сейчас он обосновался на Лигате, но во времена гражданской войны мой отец был ссыльным на Госту и участвовал в прорыве на станции государственной корпорации "Гортехс", которая вела разработку рудных месторождений. Он был лично знаком с генералом Фрольцем.

— Это сколько же ему лет? — Удивился я, так как гражданская война была доброе столетие назад.

— Сто шестьдесят два, три курса полного омоложения. — Улыбнулась мне Милли Мадлен. — Он здесь не один такой. Многие из тех, кто участвовал в этих событиях, еще живы. Я его последняя дочь и он меня очень любит, хотя и недоволен тем, что я ослушалась его и сбежала из дома вместе с Гессом Мадлен, тогда молодым техником и очень привлекательным мужчиной. После регистрации брака отец уже ничего не мог сделать, махнул рукой и отвернулся от меня, но я осталась его "последней песней", как он меня называл.

— В таком случае, Милли, я тебя совсем не понимаю. Зачем тебе потребовалось сбегать из дома, где у тебя все было?

— Понимаешь, Арти, мужчины местных очень трепетно относятся к своим женщинам. — В голосе Милли Мадлен я уловил нотки грусти. — Это обусловлено тем, что женщины с Госты рожали детей при трехкратной силе тяжести, а на Лигате выживали только те семьи, количество детей в которых было очень большим. Нас любят, лелеют и оберегают. Оберегают до такой степени, что мы не имеем никакой свободы и права самим решать свою судьбу. Многих это устраивает, но не всех. Я из числа тех, кто готов побороться за то, чтобы стать самостоятельной. Конечно, нельзя отрицать того факта, что я любила Гесса Мадлен, но он лишь дал мне возможность избежать опеки отца, который уже начал планировать мой брак с сыном одного из своих друзей. Я была молода, всего семнадцать лет, поэтому решила рискнуть и никогда не жалела об этом. Сейчас мне тяжело, но все меняется, и я уверена, что и на моей улице будет праздник.

— Я постараюсь помочь тебе, Милли, но ты должна понимать, что мои возможности в ограничены.

— Мне будет достаточно и того, что ты присмотришь за Региной.

— С этим мы уже решили.

— В таком случае может отметим нашу договоренность хорошей порцией секса? — Провоцирующим мягким голосом произнесла женщина, в глазах которой загорелись веселые искры.

— Было бы лучше быстрее разбудить Регину. Что там с едой? Ты все приготовила?

— Вы, мужчины, все одним миром мазаны. Сначала, когда вам горит, вы готовы обещать все, что угодно бедной женщине. Потом, когда вам уже уступили и вы получили то, что хотели….

— Вот только этого не надо, Милли. — Отмахнулся я от женщины, прервав ее слова. — Я ничего тебе не обещал и готов помочь не потому, что мы с тобой спим.

— Ладно. — Усмехнулась Милли. — Считай что отмазался и прощен. Пошли будить мою девочку….

— Я только переведу ее в состояние обычного сна и открою камеру. Будить ты ее будешь сама, как и разговаривать о том, что решила в отношении ее ближайшего будущего.

— Это не вопрос, Арти. — Согласилась со мной женщина. — Я бы не хотела, чтобы Регина узнала о наших с тобой отношениях. Она очень любила своего отца и может счесть меня изменницей, хотя это совсем не так. Я понимаю, что рано и поздно она узнает, но в эти пару месяцев, мне совсем не нужны лишние проблемы.

— Сделаю так, как вы велите, госпожа Милли Мадлен.

— Спасибо….

11

О чем говорили мать с дочерь, я не хотел знать, но когда они появились в "столовой", я вступил в разговор, идущий за столом во время еды.

— Как ты себя чувствуешь, Регина? — Обратился я к девушке, когда она уняла свой аппетит и стала есть медленней.

— Спасибо. Вполне. Главное, что нет боли, сводящей меня с ума. Спасибо вам.

— Пока рано меня благодарить. Многое зависит от тебя и твоей силы воли. От зависимости избавится можно только в том случае, если ты сама этого хочешь. — Девушка была очень похожа на свою мать, но в отличие от нее имела светлые волосы, карие глаза и скуластое лицо, доставшиеся ей от отца. Сейчас на ней был одет просторный комбез, а слегка вьющиеся волосы собраны в хвостик, что подчеркивало правильный овал ее лица. За последние дни девушка сильно исхудала, но выглядела вполне прилично, с чем я себя и поздравил, так как изначально поставил ей полуторную дозу парентерального питания.

— Я понимаю. — Подняла на меня Регина свои большие слегка миндалевидные глаза, так же, судя по всему, доставшиеся от отца, так как у Милли был обычный "европейский" разрез глаз. — Мама сказала, что вы берете меня к себе помощником и учеником?

— Ну, если у тебя не никаких возражений к получению профессии техника, то я могу взять тебя на годовой контракт. С меня обучение и практика, с тебя прилежность и послушание. Когда начнешь приносить реальную пользу, буду выплачивать денежное вознаграждение, исходя из объема выполненных тобой работ.

— Я согласна и понимаю, что у меня нет другого выбора, после того, как погиб отец. — На глазах девушки навернулись слезы.

— Сочувствую, но на этом жизнь не заканчивается и надо иметь силы, чтобы сделать так, чтобы твои отец и мать тобой гордились. — Видя удивленные глаза обеих женщин, я счел нужным пояснить. — У меня на родине считается, что люди уходят в иной мир, когда приходит их время. Оттуда они могут наблюдать за нами, радуясь за наши удачи и соболезнуя нам в потерях. Я думаю, что твоему отцу будет приятно узнать, что ты пошла по его стопам и делаешь успехи на этом пути.

— Вы правда верите в то, что мой отец может видеть меня с того света? — Удивленно воскликнула Регина, Милли же мне подмигнула, отлично понимая, куда я веду.

— Думаю, что ему было очень неприятно узнать о твоем пристрастии и он искренне верит, что ты с этим справишься. Полагаю, что его только порадует то, что ты решила взяться за ум и стать техником. Со временем, когда ты достигнешь его квалификации, а может и превзойдешь его, ему будет очень приятно узнать, что ты не только нашла в себе силы отказаться от дурной привязанности, но и смогла достичь высот в его профессии. — Я говорил с полной искренностью, так как Регине нужно было задать нужную мотивацию, а эта была одной из лучших, так как девушка любила своего отца. — Это только кажется, что их нет, но такого варианта, что твой отец стоит сейчас рядом с этим столом, для нас невидимый, я исключить не могу.

— Странно. — Неверяще посмотрела на меня девушка.

— Ничего странного в этом нет. — Равнодушно пожал я плечами. — Многие народы в этой галактики верят в это и назвать их дурнее или глупее себя я не могу. Они считают, что родственники приходят к нам в наших снах, когда нам грозит опасность или болезнь, стараясь направить нас на тот путь, идя по которому мы их можем избежать.

— Мне последнее время часто снился отец. — Похоже было, что мне удалось пробить барьер недоверия.

— Полагаю, что он не выглядел обрадованным, когда узнал о том, что ты принимаешь наркотики?

— Последний раз он укоризненно покачал головой. — Сникла девушка.

— Вот и докажи ему, что способна на большее, чем колоться. — Я, взглянув на Регину, которая была готова разрыдаться, счел что достаточно ее "грузить", поэтому перевел разговор в более практичное русло. — Сейчас тебе надо плотно поесть, чтобы нормально перенести в камере следующие сутки. От этого зависит насколько быстро ты избавишься от зависимости. Потом мы обсудим с тобой твое обучение и работу, но до этого надо пройти курс восстановительной терапии, чтобы "ломка" не никогда больше не вернулась.

— Да, да, конечно. — Регина взяла ложку и с аппетитом начала уминать приготовленную для нее еду. Надо сказать, что губа у нее было не дура, как и отметить тот факт, что Милли Мадлен умела готовить. Я, видя как девушка ест, заразился ее аппетитом и тоже подналег на еду, тем более, что после обеда, в виде бутербродов, в моей рту не побывало и маковой росинки. В общем, через час я был сыт и доволен, так как смог дать некие установки Регине, перед тем, как положил девушку в регенерационную камеру и задал продолжение терапевтического воздействия на нейрофизиологические и обменные процессы ее организма.

* * *

— Арти, ты точно уверен в том, что говорил Регине? — Обратилась ко мне Милли Мадлен, когда я задал курс лечения и вернулся к столу.

— Ты это о чем?

— О том, что Гесс Мадлен может здесь невидимо присутствовать? — Слегка смутилась женщина своему вопросу.

— Знаешь, Милли. — Улыбнулся я женщине. — Наркоманами становятся обычно психически слабые люди, старающиеся сбежать с помощью наркотиков от реальности, где им неуютно. Подростки еще не созрели духовно, поэтому являются одной из групп повышенного риска. Учитывая тот факт, что Регина потеряла отца, ее восприятие мира изменилось, причем не в лучшую сторону. Мне нужно было ей задать нормальную мотивацию и психологические установки, направленные на недопустимость повторного приема наркотиков. Мне кажется, что я этого добился, внушив ей мысль о том, что стоит бросить наркоту и овладеть специальностью "техник".