Воспоминания товарища Обер-Прокурора Святейшего Синода князя Н.Д. Жевахова - Николай Давидович Жевахов

портрет Государя Императора с собственноручною подписью. Сегодня высокий сановник вручил Вам такой же портрет Государыни Императрицы, но еще при милостивом рескрипте с торжественным признанием Ваших заслуг по разным отраслям вашей деятельности. Только теперь все мы, непосредственные свидетели последней, можем утешить себя словами: «наконец-то наша Евгения Николаевна награждена по достоинству». Мы видим Вашу радость, но знаем и Вашу скромность, и потому не погрешим, если скажем, что духовенство и Ваши питомцы и присутствующие здесь галичане радуются больше Вас самих, ибо то, что исполнить мы не имели сил, совершено теперь Высочайшей властью. Радуемся мы еще и тому, что в прочитанном рескрипте благоволительный Высочайший взор пал и на дорогое нам скромное училище, и на любезных нам беженцев-галичан, и на опекаемых местным духовенством наших страдальцев воинов. Напутствуемая молитвами благодарных Вам старых и молодых друзей, идите же бодро вперед в служении любви и милосердия, под благоволительным покровительством Их Императорских Величеств».

Не могу не использовать случайно сохранившихся газетных вырезок и не привести ответных речей глубоко растроганной Е.Н. Гейцыг. К сожалению, текста Высочайшего рескрипта, напечатанного в «Церковных Ведомостях» за 1917 год, мне не удалось отыскать.

Обращаясь ко мне, Е.Н.Гейцыг сказала:

«Князь Николай Давыдович! Приношу Вам мою глубочайшую, горячую благодарность за доставленную мне радость и счастье снова получить Высочайшее благоволение. Ея Императорское Величество Государыня Императрица, как мать и воспитательница, сочувственно отнеслась, по докладу Вашему, к трудам старой воспитательницы и удостоила меня Высочайшей награды. В далекой молодости, в начале службы моей, я была удостоена высокомилостивого пожелания Его Величества Государя Императора Александра Александровича, тогда Наследника, нести легко обязанности воспитательницы; и вот теперь, на закате жизни моей, я осчастливлена Высочайшей оценкою почти полувековой деятельности моей Их Императорскими Величествами. Что выше радости моей?!

В сентябре месяце Вы, князь, доставили мне большое удовольствие, посетивши училище. Едва взглянули Вы на детей и на нашу обстановку, Вы сразу оценили труды нашей училищной корпорации и обратили большое внимание на мой доклад о моих ближайших помощницах — воспитательницах, на их тяжелый труд в нашем обширном и многочисленном училище… Возвратившись в Петроград, Вы немедленно откликнулись и выразили сердечное желание пойти навстречу воспитательницам и воспитанницам… Все, что Вы могли заметить в среде детей симпатичного и хорошего, в час Вашего пребывания у нас, все это достигнуто далеко не легкими трудами моих чудных, дружных, идеальных сослуживцев и сослуживиц, и в эту счастливую минуту, имея в руках Высочайший милостивый рескрипт и драгоценный портрет Ея Величества, я разделяю с ними этот высокий Царский дар и горячо благодарю их всех за помощь мне. От всего сердца благодарю моих достойнейших, дорогих воспитательниц, сотрудниц по призрению детей-галичан, заботою и участием которых дети чувствуют себя в училище как в семье родной; благодарю и великих подвижниц милосердных сестер… Не их ли содействию и усердию я обязана милостивым вниманием Ея Величества к нашим галичанам и раненым?!

Ваше Сиятельство! Еще раз осмеливаюсь просить Вас, просить и молить, не забывайте моих дорогих воспитанниц, помогите им все с той же любовью стремиться в родное им училище, все с тем же самоотвержением нести великий труд воспитания детей, святую службу Царю, Царице, Церкви и Отечеству, и Вас, глубокоуважаемый князь, мы назовем своим благодетелем. Моя же благодарная молитва о Вас, князь, Святителю Иоасафу. Да сохранит Он Вас и да поможет Вам на новом пути Вашей деятельности. От имени всей училищной корпорации, моих бывших и настоящих воспитанниц, имею честь просить Ваше сиятельство повергнуть наши верноподданнические чувства к стопам Их Императорских Величеств».

Затем, обращаясь к архиепископу Антонию, Е.Н. Гейцыг сказала:

«В нынешнем торжественном дне моем я снова вижу Вас, Высокопреосвященнейший Владыка, вижу Ваше участие, Ваше содействие, Ваше архипастырское благоволение. Никакие слова не способны выразить моих душевных чувств благодарности… Примите мой глубокий, земной поклон, Владыка святой».

И Е.Н. Гейцыг преклонила колена пред архипастырем, Я видел радость, но видел и волнение Евгении Николаевны и, чтобы приободрить ее, сказал ей:

«Я вижу Вашу радость и радость всего Харьковского духовенства, для которого Вы так много сделали, и испытываю чувство величайшего нравственного удовлетворения от сознания, что Вы приобщили и меня к Вашей общей радости. Да послужит же для Вас эта радость источником новых духовных сил в деле, какое, в своем конечном итоге, увенчает Вас и наградой небесной, а для нас всех — свидетельством того, что верная служба Богу и Царю никогда не укроется от взора ни Царя Небесного, ни Царя земного. Всякий путь труден только тогда, когда человек смотрит вниз, считая камни, о которые спотыкается, или назад, измеряя пройденное расстояние… Там же, где смотрят вперед, видя пред собою идеал, где идут с верою в дело и любовью к нему, окрыленные надеждою дойти до цели, там не замечают препятствий, как бы велики они ни были… Вот Вы дошли к цели и теперь, верно, и не вспомните о тех преградах и препятствиях, с которыми вели борьбу, точно их и не было вовсе. Теперь отдохните от трудов Ваших, с сознанием честно выполненного долга. Я знаю о верноподданнических чувствах Ваших и всей корпорации Вашей и, конечно, с чувством особой радости засвидетельствую о них перед Их Величествами».

После моих слов, выступил на середину ректор Харьковской Духовной Семинарии, председатель совета училища, протоиерей И.П. Знаменский, обратился ко мне с нижеследующей речью:

«Ваше Сиятельство! Пользуюсь настоящим обстоятельством, чтобы выразить свое и корпорации Харьковского епархиального училища удовольствие по поводу того, что Ваше Сиятельство в свое двухкратное посещение училища имели возможность ознакомиться с состоянием училища, оценить достоинства начальницы училища, Евгении Николаевны Гейцыг, и исходатайствовать ей высшую награду — изъявление Монаршаго благоволения Ея Императорского Величества, Государыни Императрицы Александры Феодоровны, выраженное в Высочайшем Ея Величества Рескрипте и пожалованием портрета Ея Величества.

Евгению Николаевну я знаю 23 года, со времени своего перехода в 1894 году в г. Харьков на должность ректора Харьковской Семинарии. В течение этих 23 лет, я имел возможность хорошо ознакомиться с деятельностью Евгении Николаевны как начальницы училища, так как в епархиальном училище, под ее руководством, у меня воспиталось 6 дочерей.

Но особенно близко я узнал сложность и многосторонность работы Евгении Николаевны и ее энергию в исполнении своих обязанностей с 1913 года, когда я назначен был председателем совета училища. Я увидел, что труды начальницы Харьковского Епархиального училища естественно осложняются с каждым годом вследствие расширения училища и увеличения в нем числа воспитанниц, которых при вступлении Евгении Николаевны в училище было 300–350, а в настоящее время