Путь кинжалов - Роберт Джордан

Толпа опять расступилась, и Талманес вновь оказался на виду – уже в другом месте и теперь в одиночестве.

Силясь не выказывать спешки, Эгвейн направилась к нему, оставив позади все еще продолжавшую булькать Суан. Обернувшись, она увидела, как миловидный черноволосый слуга, чьих стройных ног с четко очерченными икрами не могли скрыть даже толстые шерстяные шаровары, предложил Суан дымящуюся серебряную чашу на серебряном подносе. В толпе сновали и другие слуги с подносами. Хозяева навеса несколько припозднились с угощением, а время для поцелуев мира и вовсе было упущено. Эгвейн не слышала, что сказала Суан, приняв чашу, но, судя по тому, как дернулся и принялся кланяться этот малый, она таки пробулькалась и дала волю своему настроению. Эгвейн вздохнула.

Талманес стоял, скрестив руки на груди, и взирал на толчею вокруг с улыбкой, не касавшейся усталых глаз. Завидев Амерлин, он расшаркался, но когда заговорил, его голос звучал суховато:

– Сегодня вы изменили границу. – Налетел порыв ветра, Талманес поплотнее запахнул плащ и продолжил: – Рубеж между Андором и Муранди всегда был... не вполне определенным, что бы там ни говорили карты, но никогда прежде столь крупное андорское войско не заходило так далеко на юг. Не считая Айильской Войны и Войны с Белоплащниками, конечно. Но тогда андорцы здесь не задерживались. Теперь же они останутся на целый месяц, а значит, проведут на своих картах новую черту. Гляньте, мурандийцы заискивают перед Пеливаром и его спутниками все равно что перед сестрами. Надеются обзавестись новыми друзьями.

Самой Эгвейн, тайком наблюдавшей за теми, кто должен был наблюдать за ней, казалось: вся знать, что андорская, что мурандийская, толчется исключительно вокруг Восседающих. В любом случае есть вещи более важные, чем границы. Более важные для нее, Эгвейн, если не для этих лордов и леди. Под навесом стоял гомон, словно гоготала стая гусей, и в сторону Эгвейн вроде бы не смотрел никто, кроме Суан и Халимы. Эгвейн понизила голос и, осторожно подбирая слова, промолвила:

– Иметь друзей всегда важно, Талманес. Вы были добрым другом Мэту и, думаю, мне тоже. Надеюсь, все осталось по-прежнему. Надеюсь, вы никому не сболтнули лишнего?

О Свет, какая прямота! Не хватало только спросить его в открытую, о чем он говорил с Пеливаром!

К счастью, даже если Талманес и счел ее деревенское прямодушие смехотворным, насмехаться он и не подумал. Его взгляд, устремленный на Эгвейн, оставался серьезным. Ответил Талманес не сразу и говорил тихо, тоже понимая необходимость осторожности.

– Не все мужчины болтуны. Скажите, отправляя Мэта на юг, вы уже знали, что случится сегодня здесь?

– Как я могла знать два месяца назад? Нет, Талманес, Айз Седай не всеведущи.

Она могла планировать нечто подобное, могла надеяться на осуществление своих планов, но, разумеется, не могла знать заранее, тем более настолько заранее. А сейчас ей хотелось надеяться, что он и вправду не болтун. Иногда такие мужчины встречаются.

Романда, чье лицо казалось высеченным изо льда, решительно направилась к ней, но Арателле перехватила Желтую Восседающую, поймав за рукав, и той не удалось избежать разговора.

– Вы наконец скажете мне, где Мэт? – спросил Талманес. – Может, на пути в Кэймлин, с Дочерью-Наследницей? Чему тут удивляться? Кто помешает служанке поболтать с солдатом, когда они набирают воду из одного ручья? Даже, – суховато добавил он, – если этот солдат из числа Принявших Дракона – тех самых, о ком ходят страшные байки.

О Свет! Мужчины просто... несносны! Даже лучшие из них ухитряются ляпнуть именно то, чего не следует, и именно тогда, когда не следует. Не говоря уж об их способности подбивать на болтовню служанок. Легче всего было бы просто солгать, однако делать этого не хотелось – пока. Тем паче что заданный вопрос оставлял возможность выкрутиться, не нарушая Обетов. Половины правды, пожалуй, будет достаточно, чтобы Талманеса не понесло в Эбу Дар.

Возле другого края навеса Суан беседовала с рослым рыжеволосым молодым лордом, который поглядывал на нее с таким же сомнением, как и Сеган. Лорды и леди имели собственное представление о том, как должны выглядеть Айз Седай. Взгляд Суан то и дело перескакивал с собеседника на Эгвейн. Кричащий взгляд, обвиняющий, как укор совести. Спокойствие. Невозмутимость. Вот что значит быть Айз Седай. Она действительно не знала, что случится сегодня, только надеялась. Эгвейн подавила раздраженный вздох. Чтоб ей сгореть, этой женщине!

– По последним дошедшим до меня сведениям, он был в Эбу Дар, – пробормотала девушка. – Но сейчас, надо полагать, спешит на север. Вы же знаете, Талманес, ему по-прежнему кажется, что он должен меня спасать. Уж кто-кто, а Мэтрим Коутон сделает все, чтобы не упустить такой возможности.

Похоже, Талманеса ее слова вовсе не удивили.

– Что-то в этом роде я и предполагал, – со вздохом промолвил он. – У меня появилось... ощущение... Какое-то странное ощущение. Довольно давно, неделю или две назад. И не только у меня, у других из нашего Отряда тоже. Словно призыв, невнятный, но постоянно повторяемый. Как будто я нужен ему. А он где-то на юге. Наверное, так бывает, когда следуешь за та’вереном.

– Наверное, – согласилась Эгвейн, уповая на то, что ее тон не выдал сомнения. Чудно было думать о шалопае Мэте как о командире Отряда Красной Руки, тем более как о та’верене. Хотя по всему выходило, что он и впрямь та’верен, по крайне мере близок к тому, иначе не мог бы оказывать такое воздействие.

– Мэт ошибался насчет необходимости вас спасать, у вас и в мыслях не было обращаться ко мне за помощью, не так ли?

Талманес по-прежнему говорил тихо, но Эгвейн все равно настороженно огляделась. Суан продолжала наблюдать за ними. Так же как и Халима, возле которой, теребя усы и пыхтя, отирался Пайтр, определенно принимавший ее за Айз Седай. Халима слушала его с приветливой улыбкой, но то и дело искоса поглядывала в сторону Эгвейн. Все прочие были слишком заняты разговорами и никто не стоял настолько близко, чтобы иметь возможность подслушать.

– Престол Амерлин не нуждается в прибежище, но порой я чувствовала себя спокойнее, зная, что вы рядом, – признала она. Неохотно. Едва ли кто предполагал, что Амерлин может потребоваться укрытие на случай бегства, но иметь его под рукой было совсем не вредно, пока о том не прознала ни одна из Восседающих. – Вы были мне другом, Талманес. Надеюсь, и остались. Искренне надеюсь.

– Вы говорили со мной... более откровенно... чем я ожидал, – с запинкой произнес он, – и потому я тоже вам кое-что расскажу. – Выражение его лица не изменилось, для окружающих оно оставалось таким же рассеянным, но голос упал до шепота. – Ко мне обращались от имени короля Роэдрана, насчет Отряда. Кажется, он надеется стать первым настоящим королем Муранди. Ему пришло в голову нанять нас. При обычных обстоятельствах я бы и на миг ни о чем подобном не задумался, но денег у нас в обрез, а тут еще это... ощущение, что мы нужны Мэту. Возможно, нам и вправду было бы лучше задержаться в Муранди.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});