Изумруды Урала - Николай Петрович Сироткин

обратились к англичанам за помощью.

— А англичане тоже здесь?

— Здесь мистер Скотт, он приехал заключить договор с этой школой.

— Какой договор, ты сам говорил, что англичане занимаются только алмазами и изумрудами?

— Этого я не знаю.

После того, как Дулова увели, Воронин задумался о том, что делать дальше. Он уже решил, что Бабакова в тайгу с собой не возьмет, там достаточно будет Зверя и Меченого. У каждого из них по девять человек, а всего получится двадцать стволов — достаточно, чтобы справиться с кержаками. Дулова он оставит в Листвянке, там за ним присмотрят, а Золотова возьмет с собой, похоже, ювелиру все равно кому служить, лишь бы хорошо платили. Приняв решение, он дал команду собираться, и через час закрытая карета уже катила по пыльной дороге в сторону Екатеринбурга.

…

Слух о стрельбе на Московской улице мгновенно облетел Екатеринбург. Уже с раннего утра о кровавой драме стало известно постояльцам трактира Казанцевой. Обсудив за завтраком это происшествие, друзья решили, что нужна более подробная и достоверная информация, для чего Соколов срочно выехал на место трагедии. Дом был оцеплен полицией и окружен плотной толпой любопытных граждан. Потолкавшись с час среди зевак, Соколову удалось только узнать, что нападение произошло ночью, что кроме пистолетных выстрелов слышен был также один взрыв и что труппы (от пяти до десяти, по разным сведениям) уже увезли в морг. Забравшись на свой наблюдательный пост, он в подзорную трубу рассмотрел двор. Возле выбитого окна рядом с Белавиным стоял мужиком, в потертом темно зеленом мундире, и что-то объяснял помощнику пристава, размахивая руками в направлении забора, забрызганного кровью, которая хорошо выделялась на свежих досках. Поняв, что никаких сведений он здесь больше не получит, Соколов слез с дерева и вернувшись назад в трактир, поделился скудной информацией со Штейнбергом и Скоттом.

Глава 47. Екатеринбург, 6 июня 1798 года (среда). Начало

Рано утром Штейнберга разбудил настойчивый стук в дверь. С трудом разлепив сонные веки, он бросил взгляд часы — половина пятого.

— Войдите.

Дверь приоткрылась и в образовавшуюся щель просунулась голова управляющего:

— Извините ради бога, Генрих Карлович, там какой-то человек, вас спрашивает.

— Хорошо, Вацлав Каземирович, я сейчас иду.

Дверь тихо закрылась, Штейнберг встал и, набросив халат, вышел в коридор. Спустившись вниз, он увидел сидящего на полу незнакомого мужчину, голова которого с правой стороны была покрыта коркой запекшейся крови. Присев на корточки возле незнакомца Штейнберг тронул его за плечо. Тот открыл глаза, посмотрел на Генриха и наморщил лоб, словно пытаясь вспомнить, где он его видел.

— Я Штейнберг, вы пришли ко мне?

Незнакомец утвердительно кивнул головой и сморщился, видимо испытав приступ боли. В это время сверху спустился Соколов.

— О, старый знакомый объявился. — Воскликнул он, увидев сидящего на полу мужчину. — Генрих, этот человек следил за тобой, и он же помог отбить тебя у озверевших купчиков.

— Привет, друг! — Соколов присел рядом со Штейнбергом возле раненого. — Кто это тебя так отделал?

— Не знаю. — Тихим голосом сказал мужчина. — Они напали на нас ночью.

Глаза его закрылись, и он медленно стал заваливаться на пол. Соколов придержал его, не давая упасть.

— Каземирыч, есть свободный номер?

— Да, пан офицер, двадцатый, в самом конце коридора.

Втроем они перенесли раненого в номер и уложили в кровать, после чего управляющий пошел вызывать врача.

— Получается, что на банду Князя кто-то напал? — Резюмировал Соколов.

— Странное нападение. — Выслушав друга, заявил Генрих. — Кому могли помешать московские бандиты? Об истинной причине приезда Князя и его людей никто не знал, кроме нас.

— Здесь ты ошибаешься, Генрих. — Возразил Скотт. — Я сам сказал Барнсу о приезде братьев и их интересе к руднику.

— Ричард, Барнс только что приехал и не знает здесь никого, да еще и не говорит по-русски. Как он мог с кем-то связаться за эти считанные дни.

— Генрих прав в одном, — заметил Соколов, — Барнс не мог напасть на банду Князя, это сделал кто-то из местных. Ты, Ричард, сообщил ему, что в Екатеринбург прибыли москвичи, которые тоже ищут рудник, но не сказал, где они проживают. Так?

— Да, адрес я не называл.

— Это дает нам шанс вычислить тех, кто стоит за нападением.

— Каким образом? — Поинтересовался Штейнберг.

— Таким же, как они нашли тебя.

— Полиция!

— Точно! Чтобы найти приезжих москвичей, достаточно было обратиться в полицейский участок к письмоводителю Рябову. После обеда я навещу Белавина, надеюсь, к тому времени он уже будет на месте.

— Давай зайдем с двух концов. — Предложил Скотт. — Виктор отправится в полицию, а мы с тобой Генрих, посетим трактир Рязанцева, где остановился Барнс и постараемся узнать, не навещал ли кто его последние три дня.

Врач, старый знакомый Беляев Сергей Платонович прибыл через полчаса. Он выгнал всех из номера и приказал принести горячей воды. Смыв кровь, и обработав рану, он наложил холодный компресс и приказал менять его каждые полчаса.

— Сильный ушиб, если и есть сотрясение мозга, то в легкой форме, — сказал он, выйдя в коридор, — через некоторое время он придет в себя, можете с ним поговорить, но недолго, не нужно его утомлять.

— Сколько я вам должен? — Спросил Штейнберг.

— Пока ничего. — Возразил доктор, сделав упреждающий жест правой рукой в направлении Штейнберга. — Если будут осложнения, тогда будем говорить об оплате.

В семь часов утра раненый пришел в себя и попросил горничную позвать Штейнберга и Соколова.

— Как ты себя чувствуешь? — Осведомился у больного Соколов.

— Вроде стало лучше.

— Вот и хорошо. — Удовлетворенно заявил Штейнберг, устраиваясь на стуле рядом с кроватью. — Для начала сообщите, кто вы такой и как попали в банду Князя?

— Бывший полицейский Тверской части города Москвы Малахов Федор Степанович. — Представился раненый. — После увольнения из полиции работал на Зотова Савелия Лукича — это мой бывший начальник, пристав Тверской части. После выхода в отставку Зотов выполнял конфиденциальные поручения состоятельных клиентов, который не хотели обращаться в полицию. Работы хватало,