Истории московских улиц - Владимир Муравьев

Над проезжей аркой со стороны города был укреплен образ Казанской Богоматери, с северной, внешней, стороны, также над аркой, - образ святого преподобного Сергия Радонежского.

За воротами стояла часовня, принадлежавшая Николо-Перервинскому монастырю, с древним образом Святого Николая Чудотворца - покровителя путников, а также келейка, в которой жили два монаха этого монастыря.

Добавочные сведения о первоначальном виде Сретенских ворот можно почерпнуть из описания И.М.Снегирева, сделанного им в 1840-е годы, когда еще сохранялись многие впоследствии утраченные детали их декора.

"Прочность строения, - пишет Снегирев, - соединена с величием и красивостью: в толстых его стенах и сводах связи из брускового железа. Кирпичи крепостные, тяжеловесные, хорошо обожженные; цоколь из белого камня. На углах, арках, фасаде, окнах и дверях архитектурные орнаменты разных стилей: узорчатые и витые колонны, фризы, архивольты, валики, сандрики, рустики, раковины, сухарики, углубленные балюстрады из белого камня или лекального кирпича; а в одном месте под лестницею вставлено несколько цветных кафелей с изображением двуглавого орла под двумя коронами; такими гербами, вероятно, и в других местах прежде было украшено здание. Грани башни оканчиваются мысообразными теремками, или мавританскими перемычками".

В 1920-е годы проблемой первоначального вида каменных Сретенских ворот занимался архитектор-реставратор профессор Д.П.Сухов. Он создал несколько акварелей, воссоздающих облик Сретенских ворот конца ХVII - начала ХVIII века. На них ворота изображены во всем великолепии своего декора. Многокрасочностью, праздничностью Сретенские ворота на акварелях-реконструкциях Сухова вызывают в памяти сохранившиеся и известные москвичам знаменитые палаты ХVII века дьяка Алексея Волкова в Большом Харитоньевском переулке.

Сухаревский стрелецкий полк недолго пользовался новыми воротами, его удобными караульнями и цейхгаузами.

Петр I боялся и ненавидел стрельцов. В них он видел опасность для своей власти и для себя лично. Эту ненависть поддерживало и питало окружение: бояре, поставившие на него в придворной борьбе, а также иностранцы, главным образом военные, заинтересованные в сохранении своих должностей. Ему постоянно внушали, что он должен заменить "отсталое" стрелецкое войско армией, организованной по западному образцу. Ядром новой армии должны были стать его "потешные" полки, обученные и руководимые офицерами-иностранцами.

Начинается странная и страшная акция развала и уничтожения боеспособной национальной армии главой государства.

В Азовском походе 1695-1696 годов Лефорт, фактический главнокомандующий русскими войсками, регулярно посылал стрельцов на заведомо обреченные на неудачу операции, несмотря на высказываемые стрелецкими командирами протесты, и было тогда "побито их [стрельцов] множество". После окончания войны, когда другие войска вернулись по домам, московских стрельцов оставили строить Азов и крепости. Оторванные от семей, лишенные обычных приработков, они "работали денно и нощно", "голод, холод и всякую нужду терпели". Затем им урезали и без того скудное хлебное жалованье. Чтобы не умереть с голоду, стрельцы "для прокормления" ходили по миру, их ловили и "за нищенство" наказывали батогами.

Весной 1698 года стрельцы послали в Москву выборных с жалобой к начальству Стрелецкого приказа князю И.Б.Троекурову. "Идем-де мы, говорили стрельцы, - к боярину ко князю Ивану Борисовичу бить челом о том, кто у них хлебное жалованье отнял, и что б то хлебное жалованье дать им по-прежнему". Царь Петр находился в это время за границей. Правительство объявило челобитчиков бунтарями и арестовало. Тогда к столице, самовольно снявшись с мест дислокации, начали стягиваться стрелецкие полки.

Одновременно царевна Софья из своего заключения в Новодевичьем монастыре писала грамоты стрельцам, обещая им свое заступничество и всяческие льготы, если они поддержат ее в борьбе против Петра.

Стрелецкие волнения приобрели в глазах правительства политический характер, что развязало ему руки.

Волнения стрельцов правительственные войска подавили.

После разгрома начались казни. Срочно вернувшийся в Россию Петр возглавил расправу над стрельцами, сам участвовал в пытках, о которых современник австриец И.Корб писал: "Свирепость примененных пыток была неслыханная", во время казней Петр и его сподвижники собственноручно рубили головы на площадях города, в том числе и на Красной. Между казнями царь со свитой пьянствовал на пирах в домах вельмож. Москва не видала такого со времен разгула опричнины Ивана Грозного.

Отсеченные головы стрельцов, воткнутые на колья, были расставлены по московским улицам и дорогам. Даже не замеченные в бунте стрельцы, а также их жены и дети были высланы из Москвы. И потом еще целых семь лет вылавливали по всей стране беглых стрельцов, пытали и казнили.

Сподвижник Петра дипломат граф А.А.Матвеев в своих записках отметил "исчезновение злого и Богу противного рода и чина их стрелецкого" в 1699 году как свершившееся событие.

В акции уничтожения стрелецкого войска Петром руководили не разум, и тем более не государственные соображения, а животный страх за свою власть. С детства Петр слышал о незаконности своих прав на престол как младшего сына Алексея Михайловича, к тому же от второй жены. С началом его "реформаторской" деятельности в народе широко распространился слух, что его "подменили" и он не настоящий царь. Петр последовательно избавлялся от потенциальных соперников - претендентов на престол: замучил в тюрьме сестру, казнил сына, принудив его перед смертью подписать отречение от прав на наследование трона

Сухаревский стрелецкий полк, обитавший слободою у Сретенских ворот Земляного города, в 1698-1699 годах был, как и другие полки, сселен со своих земель, стрелецкие жены, дети и прочие родственники отправились в ссылку. Их дома и дворы заселили новые владельцы. А о прежних обитателях осталась память лишь в названии - Сухарево...

О самом Леонтии Панкратьевиче Сухареве, кроме того факта, что он командовал стрелецким полком, никаких иных сведений не сохранилось. Видимо, он был добросовестным, честным человеком, уважаемым подчиненными, так как во время стрелецких бунтов стрельцы не выкрикнули его имя среди имен своих "злодеев". Неизвестна и его судьба после расформирования стрелецкой армии. Во всяком случае, при просмотре литературы о петров-ском и послепетровском времени имя его не встречается. Отсутствует оно и в энциклопедических словарях.

"Усмотрел тогда ясно, что ни полков, ни городов надежно укрепить, ни кораблей построить и безопасно пустить в море, не употребляя математики; ни оружия, ни огнедышащих махин, ни лекарств поврежденным в сражении воинам без физики подготовить; ни законов, ни судов правости, ни честности нравов, без учения философии и красноречия ввести, и словом ни во время войны государству надлежащего защищения, ни во время мира украшения без вспоможения наук невозможно". Так объясняет Михаил Васильевич Ломоносов причину основания Петром I в Москве учебного заведения, подобного западным университетам.

Решение это созрело во время пребывания царя за границей в 1694-1698 годах, и особенно сильное влияние на его принятие имели беседы с Яковом Вилимовичем Брюсом, сопровождавшим царя в этом путешествии.

Брюс был одним из ближайших людей в окружении Петра. Будучи поручиком, в 1688 году в противостоянии Петра и Софьи он решительно встал на сторону царя.

Яков Вилимович Брюс принадлежал к древнему шотландскому королевскому роду, правившему Шотландией в ХIV веке. Его отец выехал в Россию при царе Алексее Михайловиче, служил офицером, участвовал в военных действиях, за службу пожалован поместьями и чином полковника. Яков Вилимович родился в Москве в 1669 году, то есть был ровесником Петра. С 1786 года он вступил в военную службу, участвовал в Крымских походах В.В.Голицына, в 1688 году получил чин поручика. Участвовал в Азовских походах Петра, сопровождал Петра в заграничном путешествии, был с ним в Голландии и Англии, присутствовал при церемонии закладки Петербурга, командовал артиллерией в Полтавской битве. Брюс получил хорошее домашнее образование и постоянно углублял свои знания в самых разных науках.

Брюс был выдающимся ученым-энциклопедистом - математиком, астрономом, физиком, он изучал медицину, минералогию и многие другие науки, был талантливым военачальником - артиллеристом, инженером-фортификатором, исполнял дипломатические поручения, имел чин генерал-фельдцейхмейстера (начальника всей артиллерии), занимал высокие государственные должности сенатора, президента Берг- и Мануфактур-коллегий. Его младший современник известный историк В.Н.Татищев писал о Брюсе, что был он человеком "высокого ума, острого рассуждения и твердой памяти, а к пользе российской во всех обстоятельствах ревнительный рачитель и трудолюбивый того сыскатель". Петр I неодно-кратно говорил о заслугах Брюса, но по сравнению с другими "птенцами гнезда Петрова" наград, чинов и поместий он получил несравненно меньше. Видимо, потому, что заботился о "пользе российской" более, чем о собственной выгоде.