Проект Садовник. НАЧАЛО - МУЛ

то, что я девушка, следящая за своей фигурой и поэтому после шести вечера, нечего пожевать на ночь глядя, себе любимой, не позволяю, как бы не хотелось. В соседней маленькой комнатке, через дверь от общей горницы, стояла настоящая никелированная кровать с шишечками, застеленная по старинке лоскутным одеялом, с горой подушек, которую разобрали и предложили мне на ней устраиваться на ночлег, предупредив, что все удобства на улице. Ну, нам не привыкать. Мне очень хотелось, с настоящими мужиками поседеть за столом, но я понимал, что в таком виде, буду их только стеснять, а они давно не виделись, и им есть что обсудить, без моих женских лишних ушей.

Утром проснулся уже засветло, в девять часов. Оделся и вышел в горницу, где за столом продолжали сидеть мои новые знакомые, как видно проговорив всю ночь, и не став меня будить, терпеливо ожидая, когда гостья сама проснётся. Поинтересовался у дяди Юры, как его нога, на что он с удивлением ответил:

— Уже совсем не болит, а только, почему то страшно чешется. Если бы не две автоматные пули, лежащие в моём пустом стакане, из под водки, на столе, то некогда бы сам не поверил, что был ранен. Может всё же ты поделишься со мной секретом, как тебе это удалось сделать? А то твой хирургический ассистент Леший, молчит как партизан на допросе, и на наводящие вопросы только мычит, как будто у него языка нет.

Сославшись на врачебную тайну, и уйдя от ответа, я заявил, что прямо сейчас, собираюсь ехать дальше до Дивногорска, на попутной машине. Как не уговаривал Леший нас еще погостить, Дед сказал, что его тоже сегодня ожидают в гости друзья, и если он задержится в дороге, то они будут о нем очень волноваться. Поэтому он едет со мной до Дивногорска, а там до Красноярска, всего нечего, рукой подать. От завтрака мы отказались, и в новой одёжке: я от лучших мировых производителей джинсов, а мой напарник, от щедрости хозяина, который дал поносить ему свои старые штаны, налегке, ни у него, ни у меня, в руках ничего не было, направились в сторону трассы. На предложение Лешего проводить нас до дороги, так как здесь специально всё запутанно, Алиса справедливо заметила, что ночью на машине не заблудилась, а теперь, средь бела дня и подавно не будет плутать. Мужики опять молча переглянулись, но данный факт комментировать не стали.

Выйдя на асфальт, я дядю Юру попросил постоять в сторонке, а сам примостился на обочине, притаившись за ближайшим кустиком. Лиса постоянно контролировала ситуацию на трассе. Как только появлялся представитель Союзного автопрома, нормальной разбитости, двигающийся в нужную нам сторону, я выходил на дорогу и голосовал. Пока я торговался с водителем о стоимости проезда двух лиц до Красноярска, Лиса оценивала его моральные качества. Первые встречные водилы, не внушали мне, и Лисе, доверия, и поэтому я отказывался от их предложения: довести меня до нужного места, за небольшие деньги, или даже даром. Хорошо, что хоть не предлагали, заплатить, наоборот мне, за доставленное им удовольствие от совместной поездки. Наконец через час, попался приличный водитель на копейке, который согласился подбросить меня с дядей до конкретного адреса в Красноярске, всего за десять долларов, которые тут же ему были уплачены мною, несмотря на серьезные протесты и аргументы со стороны родственника. Наконец все успокоились, и мы тронулись в путь.

При проезде по мосту через Енисей, увидели на берегу сборище СНБшников со своими тачками, а подъёмный кран на катере, доставал из воды, мою утопленницу. Быстро они её отыскали. Видно подключились к розыску лиходеев настоящие специалисты. Сидевший на переднем сидении рядом с водителем, дядя Юра, повернулся ко мне и посмотрел мне вопросительно в глаза, на что я только пожал плечами: типа просто так получилось. И только наш водитель, не опасаясь нас, видно доверяя, откровенно радовался этому факту и говорил, что дошли, наконец, людские молитвы до господа бога, и он своей рукой покарал этих злобных ненасытных шайтанов.

Я попросил водителя остановить машину на площади перед Дивногорском вокзалом, и стал прощаться с дядей Юрой, с которым за последние пятнадцать часов, по настоящему, сроднился, и мне с ним стало откровенно жалко расставаться. Он пытался остаться со мной в этом городе, чтобы помочь отыскать родственников, но Алиса сказала, что населённый пункт небольшой, найдет их спокойно и одна, без помощника. А вот с его больной ногой, это будет довольно затруднительно. Так что пусть за меня не переживает: — Мы, детдомовские девчонки, нигде не пропадём! А вот тебе, дядя Юра, надо поберечься. В свете последних событий, есть вероятность, что лесные звери тоже обзавелись стрелковым оружием и, охотясь на медведя, можно схлопотать ответку, а меня рядом уже не будет.

Посмеявшись над ситуацией, договорились о том, что я, как только узнаю адрес родственников, то напишу до востребования дяде Юре на местном почтамте, а он после охоты сюда заедет, и меня найдёт. С тем и расстались. Город оказался маленьким и таким же, как предыдущий, безрезультативным. Переночевав у Марии в своей розовой спальне, с утра отправился прочёсывать Красноярск. Сигнал от сканера, браслета анализатора, поступил уже около обеда, в районе, который был застроен пятиэтажными кирпичными хрущёвками. Через час я смог локализовать дом, подъезд и квартиру на пятом этаже, которую, как рассказали мне, словоохотливые бабушки на ближайшей лавочке, сдавали внаём.

Установив в подъезде адресный маяк, я пошел на базу готовиться к встрече. Одел нижнее бельё, как носят школьницы моего возраста, простое без изысков. Поверх лёгкий короткий сарафанчик в цветочек, под который нечего не спрячешь. На ногах простые босоножки. Из волос Блонда, соорудила мне два хвоста, закрепив их белыми ленточками. Вид обыкновенной школьницы, у которой в руках и под лёгким платьем, даже без обыска видно, нечего нет опасного, чтобы не провоцировать, находящихся на взводе, до зубов вооруженных трёх мужчин. В подъезде я появился около часу ночи, когда уже весь дом спал, а в интересующей меня квартире, всё еще горел свет. Поднявшись на пятый этаж, я позвонил в дверь, встав так, чтобы в глазок, не видно было моего лица, а только красивые белые банты. Когда мужчина в камуфляже мне открыл дверь, я вежливо произнёс:

— Доброй вам ночи, дядя Юра. Мне можно будет, прямо сейчас, поговорить с Павлом Семёновичем Дубовым?