Шаг сквозь туман. Дилогия - Сергей Корьев

-Там наши фотографии, документы и какой-то приказ.

-Дай посмотрю, - потянул к себе папку Петр, - вовремя мы успели. Завтра было бы поздно.

-А в чём дело?

-Тикать нам нужно как можно скорее и как можно дальше. Там наш смертный приговор,- забирая из папки документы, ответил Пётр, - держите, и протянул бумаги.

-А что с папкой делать? – поинтересовался Анатолий.

-Её следует уничтожить,- выдирая листы и зажигая спичку, подытожил Пётр.

Робкие язычки пламени коснулись бумаги и, весело поигрывая, охватили всю папку. Наш новый знакомый, разжав руку, уронил бумаги на пол. Огонь затеял свою игру и перекинулся на ножку стула, стараясь забраться повыше.

-На выход, - раздалась команда.

Выглянув в коридор, убедились, что всё в порядке, закрыли за собой дверь и двинулись к выходу. За нами потянулся лёгкий шлейф дыма. Входная дверь была заперта, но Анатолий вновь проявил своё умение, и вскоре мы вкусили непревзойдённый запах свободы.

Отойдя за угол, остановились.

-Всё, давайте прощаться. Приятно было иметь с вами дело, - Пётр протянул руку, - давайте и до скорого, - и, не оглядываясь, зашагал по улице.

Вновь мы оказались предоставлены самим себе. Первым делом направились к Анатолию. На улице постепенно появлялись заспанные граждане, спешащие по своим делам.

Добравшись до места, первым делом помылись и переоделись, затем решили отправиться в ближайший военкомат с просьбой об отправке на фронт. Решить мы, конечно, решили. Однако, интересно, как нас там примут, не случится ли то же самое, что произошло накануне? Значит, с военкоматом следует повременить. Вначале лучше разведать обстановку. Договорились встретиться где-то ближе к обеду. Пошатавшись по городу часа три, так ничего путного и не узнал. Москва выглядела постаревшей. Кругом виднелись противотанковые ежи. Над многими историческими зданиями растянули маскировочные сети. Над городом кое-где виднелись дирижабли, встречалось много военных. Магазины работали, но часть из них была закрыта. Витрины заложены мешками с песком. Да, такую Москву я не мог себе представить даже в кошмарно сне.

Анатолий вернулся грустным и уставшим:

-Нам следует уехать из города. Тут оставаться небезопасно. Документы у нас есть, но бумаг, удостоверяющих наше законное пребывание в столице нет. Первый же патруль нас заберёт, и мы вновь окажемся в кутузке. Вечером уйдём.

Когда стемнело, мы закрыли за собой дверь и, выискивая самые тёмные переулки и стараясь не нарваться на патруль, покинули город. Вновь дорога.

На этот раз повезло: нам встретился грузовик с новобранцами. Анатолию удалось упросить сопровождающих подвезти нас. Уже ближе к фронту, часа через два езды, грузовик остановился у тёмной деревушки, где, как нам пояснили, находился распределительный пункт. Будущих солдат здесь переодевали, а затем направляли в части и подразделения. Вот он, наш шанс. Мы решили прикинуться новичками, не нюхавшими пороха. Кругом царила неразбериха. Ожидалось скорое наступление, и тщательной проверки документов не было. План сработал! Нам выдали форму и определили в команду, отправлявшуюся завтра в учебный центр. Всех распределили по избам, хозяева которых в связи с грядущими боями, покинули насиженные места.

Дела складывались удачно. О прошлом пока думать не приходилось. Ночь пролетела быстро. Утром, после завтрака, нас выстроили и сообщили о скорой отправке в Раменское, где нам предстояло провести месяц, а потом, получив звание младшего лейтенанта, отправиться на фронт. Ребята были возбуждены, ожидая скорого изменения в жизни. Наконец подъехал и наш транспорт.

Как я знал, это был модернизированный ГАЗ-ММ, в историю войны вошедший как «полуторка». Практически, сразу с началом войны автомобиль начал претерпевать серьезные изменения, направленные на удешевление и ускорение производства; комфортом водителя решили пренебречь. Сиденье делалось цельнодеревянным без какой-либо обивки, общим на всю кабину. Сидеть там было неудобно. Я с удивлением заметил, что присутствует лишь одна фара. Вторая, правая, загадочным образом исчезла.

Пропали также и зеркало заднего вида, и бампер, и глушитель, клаксон и передние тормоза. Затем, как я узнал, с автомобиля удалили дворники, и двери. На месте дверей висели брезентовые скатки, а кабина представляла собой деревянный каркас обтянутый тканью, а из управления в машине имелись две педали (газ-тормоз), руль и бензометр. Такие автомобили носили в годы войны условное название ГАЗ-ММ-В («В» - означало «Военная»). Как я понял, долго такие авто не задерживались на этом свете. Срок их службы был минимальным. Вот такое чудо техники нам и подали к подъезду. Разместились все в кузове, оборудованном самодельными скамейками, и мы поехали. Нам выделили младшего лейтенанта, совсем молоденького парня, который на время пути являлся нашим командиром. Я, конечно, предполагал, что будет трясти, но чтобы так! Вскоре деревенька, приютившая нас на ночь, исчезла из вида, Мы въехали в небольшой лес. Затем – на заснеженную, совершенно разбитую дорогу. Кажется, мне каким-то образом удалось задремать. Передо мной проносились картины детства. Вдруг появилась моя умершая бабушка, которая произнесла лишь одно слово «Берегись!», и тут же исчезла. Машину тряхнуло, и я проснулся. Где-то вдалеке послышался неясный шум. Грузовик остановился и, лейтенант, сопровождавший нас, вылез из кабины, с тревогой посмотрев на небо. Вскоре и я увидел чёрные точки, принявшие очертания самолётов. Что-то мне говорило, что это были «Мессеры».

-Быстрее в лес, - скомандовал наш провожатый.

Мы бросились назад, стараясь укрыться под деревьями. Время как будто сжалось. Люди бежали слишком медленно, а самолёты приближались слишком быстро. За спиной раздался первый взрыв. Взрывной волной меня отбросило на колючий кустарник. Сверху на меня кто-то упал, и придавил к земле. Я попытался выбраться, но, накрывшее меня тело, странным образом отяжелело, и мне с трудом удалось его скинуть. Человек был мёртв. Это я понял сразу, увидев неестественно вывернутую шею.

Оглядевшись, заметил ещё несколько неподвижных ребят, распростертых на промёрзлой земле. Голова гудела. Я увидел, что мне что-то кричат, но слов я не слышал. Минут через пять слух начал возвращаться. От грузовика остался лишь остов. Фанера прогорела быстро, и теперь дымили лишь покрышки, выпуская облака чёрного дыма.

Самолёты делали второй заход и я, преодолев скованность, попытался добраться до леса. Мне казалось, что я бежал, оказалось, медленно переставляю ноги. Ко мне подскочил Анатолий и потянул за собой. Мы успели во время: вновь раздались взрывы, и послышались крики раненых. Я думал, что бомбить будут точечно, но, лётчики, сбросив лишний груз, скрылись за горизонтом.

Из тридцати человек уцелело лишь двенадцать. Из них трое раненых, слава богу, не серьёзно. Как говорится, вновь приплыли. Не везёт что-то нам с Анатолием. Хорошо, что младший лейтенант уцелел, и взял командование в свои руки. Мы сложили трупы в одно место, но похоронить погибших не сумели. Времени не было. Отдав последнюю дань нашим товарищам, мы построились, и направились по ходу движения бывшего грузовика. Настроение было на нуле. Началась метель. Резко похолодало. На нас были лёгкие шинели, и ветер пробирал насквозь. Свинцовое небо как будто придавливало к земле. Погрузившись в невесёлые размышления, я не услышал шума у себя за спиной, а когда Анатолий обратил на это внимание, было поздно. Мы оказались в окружении. Нас нагнала колонна немецких грузовиков до отказа забитая солдатами. Из «Опеля» вылез офицер и, улыбаясь, направился к нам.

-Ну, что господа, - слегка картавя, обратился он к лейтенанту, - как я вижу, вы заблудились. Не могу ли я быть чем-то вам полезен?

Вог, гад, ещё и издевается.

-Мои солдаты проводят вас. Не волнуйтесь. Попадёте в расположение нашей части, там вас накормят и обогреют. Юрген, - обратился он к ефрейтору, скучавшему около одной из машин, - возьми пяток солдат, и отведите этих господ в нашу часть. Там решат, что с ними делать. А вас,- это уже к нам, – прошу проявить благоразумие и не оказывать сопротивления доблестным солдатам Вермахта. Вижу, что у вас нет оружия. Это и к лучшему. Меньше хлопот. Лейтенант, сдайте ваш наган.

Тот расстегнул кобуру и показал, что она пуста.

-Чудненько, чудненько. Видимо, плохи дела у советов, если офицера не могут обеспечить личным оружием. Юрген, ведите.

Нас построили по два и мы, поддерживая раненых, двинулись вслед за этим самым Юргеном, донельзя довольным возложенной на него миссией. Остальные расселись по своим местам, и колонна скрылась из вида. Я оказался рядом с лейтенантом. Тот, подойдя поближе, заговорил:

-Бежать надо!

-Согласен, но как? У нас раненые. Если окажем сопротивление, нас перестреляют как курей. Вот, если бы у нас было какое-никакое оружие. Пистолет, на крайний случай.