Отзвуки серебряного ветра. Мы – есть! Вера - Иар Эльтеррус

– Почти тысячу лет… – мрачно повторил за ним очень толстый гвард, Родитель Роемского Гнезда.

– Вы знаете, что в орден попадают в основном изгои, – вступил в разговор Семен. – Мы считали, что вам просто выгодно держать нас бесплодными и в черном теле. Потому не особо задумывались о ваших проблемах, не могли простить.

– Это я способен понять, – иронично приоткрыл пасть Ванег-Саар. – Но теперь вы знаете, что у нас происходит, и почему наше общество столь жестко организовано.

– Да, – кивнул дварх-адмирал. – Теперь знаем. Гнезда на грани вымирания. Согласно расчетам социоматиков, до полного разрушения общественной инфраструктуры вам осталось не больше ста двадцати стандартных лет. Если, конечно, не будет принято никаких радикальных мер.

– Вы уверены в этой цифре? – спросил молчавший до того Родитель Сееванского Гнезда, Фараш-Чарен, одновременно мрачно покосившись на какого-то средних лет гварда.

– Мы могли и ошибиться в расчетах, – поморщился тот. – Но даже если и ошиблись, то всего на тридцать циклов. Нам казалось, что у Гнезд есть еще как минимум сто пятьдесят средних циклов…

– Это уже не имеет значения! – резко махнул рукой Кир-Ванег. – Мы можем вам помочь. Но наша помощь имеет свою цену, и вы ее знаете. Ждем вашего ответа.

Все четверо Родителей одним движением поднялись на ноги и отошли в сторону. Откуда-то из-за их скамей начали выходить старые гварды. Очень и очень старые. Единственным, что отличало их от других ящеров преклонных лет, оказалась расцветка лиц. Кожа на них была черной!

– Я – Тесеш-Вагрин, глава клана Темных Отцов, – проскрипел почти высохший от старости гвард, которого поддерживали под руки два ящера помоложе. – Мы сдаемся и сдаем ордену Аарн все наши базы, поселения, верфи и флоты в обмен на решение проблемы бесплодия. Прошу оставить в распоряжении Гнезд наши научные лаборатории. Насколько я понимаю, мы будем казнены?

– С какой стати? – изумленно приоткрыл пасть Кир-Ванег. – За кого вы нас принимаете? Мы требуем только сдать боевые корабли и верфи, все остальное можете оставить себе. И казнить вас никто не собирается, вы верно служили своему народу, так служите ему и дальше.

– Благодарю, – кивнул старик. – Возможно, мы ошибались по поводу ордена.

– Ошибались, – буркнул Семен, щелкнув челюстью, за последние дни он несколько свыкся с телом гварда. – Поскольку вы пошли нам навстречу, мы сделаем даже больше обещанного. Мы поможем вам вырастить биокомплексы для исцеления и первое время там будут работать наши Целители. Пока ваши не научатся всему, что нужно.

– Также никто не собирается разоружать планетарные комплексы защиты, – добавил Кир-Ванег. – Наоборот, мы считаем, что населенные планеты должны быть защищены от атаки из космоса как можно лучше. Потому можете снять с линкоров главные калибры гиперорудий и разместить их на орбитальных станциях.

– Почему? – мрачно спросил Тесеш-Вагрин. – Почему вы столь гуманны к побежденному врагу?

– А мы не считаем Гнезда врагами. Вы ошиблись и напали на невиновных. Понимание этого само по себе уже достаточное наказание, нет греха страшнее, чем наказать невиновного. Мы прекрасно знаем, что вы хотели отплатить за гибель трех планет, и не осуждаем вас за это желание. Но вас подло обманули, использовав в своих целях. Знаешь ли ты, темный отец, кто это сделал?

– Знаю, – холодно ответил старик. – Это существо даже имело наглость предложить нам союз против ордена. Наступит время, и он заплатит за свою наглость. Однако, этот враг очень силен. Я не понимаю вашего Командора – почему он разоружил всех остальных, но не тронул своего главного врага?

– Мы пока не знаем, где этот враг прячется… – скривился Семен. – Но это к делу не относится. Подробный договор с твоими помощниками обсудят наши социоинженеры.

– Я ведь тебя помню… – вдруг задумчиво протянул Кир-Ванег, смотря на темного отца. – Именно ты руководил экспедицией к центру галактики восемьдесят два цикла назад.

– А ты – тот молодой дурак… – наклонился вперед Тесеш-Вагрин. – Никогда бы не подумал. Кто тебе мешал подойти ко мне, я бы все тебе разъяснил. Зачем было поднимать ненужный шум?

– Кто бы подпустил молодого ученого низкого статуса к уважаемому профессору, да еще и родителю впридачу? – иронично поинтересовался дварх-адмирал. – Но знаешь, прошло уже очень много времени, а я все так же хочу задать тебе один вопрос.

– Задавай.

– Зачем нужна была эта ложь? Ведь из-за нее, в конечном счете, проиграли Гнезда. Проиграли все гварды. И это ради сохранения авторитета каких-то там сволочей?

– Ради сохранения стабильности… – тяжело вздохнул старик. – Наши законы не всегда справедливы и не всегда добры, но уже тысячелетия и тысячелетия они помогают нам выживать.

– Но в случае, если ситуация будет меняться быстро, эти законы станут ступенькой в ад, – презрительно скривился Кир-Ванег. – Понимаешь ли ты это?

– А кто тебе сказал, что законы во время затишья и во время кризиса одинаковы? – насмешливо распахнул пасть темный отец. – У тебя был слишком малый допуск к информации, когда ты взбунтовался. Ты не мог знать ничего важного. На самом деле результаты экспедиции тщательно исследовались, и если бы ты проявил себя уважающим авторитеты гвардом, то в исследовательскую группу пригласили бы и тебя. Но ты предпочел добиваться никому не нужной правды и получил по заслугам.

– Глупо, – покачал головой дварх-адмирал. – Бунтуют только самые талантливые. Я ушел в орден и с тех пор добился немало. А почему? Да потому, что у нас перед разумным открыты все дороги, и никто ему не запрещает то или это. Знаком ли ты с законом нестабильной мерности пространства Кира-Дхарба-Винесса?

– Естественно, иначе я не был бы ученым, – дернул хвостом Тесеш-Вагрин. – Значит, Кир – это ты?

– Да. И еще многое из моих наработок сейчас используется учеными всей галактики. А кое-что только орденом. Потом мне надоела наука, и я стал военным. Как видишь, уже дварх-адмирал.

– Мне непонятно это… – вздохнул темный отец. – Как можно самовольно менять род занятий? В обществе должен быть строгий порядок, четкая иерархия. А у вас, как мне кажется, анархия.

– Однако мы преуспеваем, – рассмеялся Кир-Ванег. – Настолько, что ты даже представить себе не можешь. И это наши ученые, а не ваши, нашли средство от бесплодия. Могу сказать еще одно – после получения Гнездами наших технологий ситуация изменится. Намерены ли меняться Гнезда? Или предпочтут превратиться в застывшее, неспособное к развитию болото?

– Меняться придется, – заговорил второй темный отец. – Меняется ситуация, меняются законы. Возможно, действительно нужно несколько смягчить наказание за ересь.

– Откровенно говоря, я вообще не понимаю, что это такое – ересь, – скривился Семен. – Ведь авторитетные старцы способны ошибаться. И часто ошибаются настолько, что их ошибки могут погубить весь народ. А иногда они боятся за свой авторитет и только потому губят все самое лучшее и самое талантливое, объявляя его ересью.

– Мы все равно не поймем друг друга, – устало присел на скамью Тесеш-Вагрин. – Для нашего народа главное – стабильность и уважение к старшим. Хотя придется приспосабливаться к меняющимся внешним условиям. Я хотел спросить другое. Ты родитель, Ведущий?

– Я уже говорил Ванег-Саару об этом, – осклабился Кир-Ванег. – У меня двенадцать кладок, а сейчас вызревает тринадцатая.

– И ты отправился в бой, зная, что у тебя зреет кладка?! – ошеломленно отвесил челюсть старик. – Это же безумие!

– Почему? – искренне удивился дварх-адмирал. – Персонал детских миров куда лучше меня справится с уходом за вылупившимися детьми. Нечего мне торчать там и действовать им на нервы. Они профессионалы. Сам посмотри.

Он повернулся в сторону, и в воздухе загорелся огромный голоэкран, на котором появилось изображение лазурного побережья, покрытого мягким золотистым песком. Не дальше метра друга от друга из-под теплого песка виднелись кожистые яйца гвардов. Бесчисленное множество яиц. Невидимая камера быстро пронеслась мимо пляжей. Среди собравшихся в гнездовом зале ящеров возник восторженный гул – кладка была невероятно богатой, как бы не больше, чем в нескольких Обиталищах сразу. Да и условия почти идеальны для вызревания яиц – такие планеты ценились на вес вария.

Внезапно возле одного из яиц взвихрилась черная воронка гиперперехода, оттуда выскочили гвард и человеческая девушка. Они кинулись к раскачивающемуся яйцу и помогли выбраться на свет прокусившему оболочку новорожденному. Малыш требовательно запищал и распахнул пасть, куда сразу положили немного сбалансированной питательной пасты. Девушка аккуратно обтерла новорожденного гварда чем-то, похожим на шевелящуюся розовую губку, потом завернула протестующего ребенка в блестящую пленку.

– Здравствуй, Мреки! – поздоровался дварх-адмирал. – Как там у вас дела?