Бестолочь - Илья Николаевич Романов

ни ждало. Не так тоскливо умирать не одному. Кто бывал у черты, тот поймет…

* * *

В дальнейшем получение на кассах графа выигранного уже не радовало. Толку-то от золота при таких напрягах. На нас косились служки, выдававшие золото, не понимающие моей расстроенной морды при получении сотни с лишним золотых. Не всё деньгами купишь…

С транспортом вышла небольшая проблема. Сами временные конюшни мы нашли без труда, но в этот раз с нами не было Тазари. Конюх поначалу не счёл нужным давать нам лошадей, но с Антеро, который был не в духе, шутки плохи. Весомая зуботычина всегда доходчивее многих аргументов. Слова бродяги, что мы на службе у графа, были сказаны уже над телом ваяющегося на земле конюха. Чуть помедлив, Антеро добавил, что пусть с нами поедет кто-то, чтобы забрать лошадей, как только мы доедем до дома в городе.

Наличие лишних ушей не самое лучшее для приватных разговоров, и в пути мы молчали. На душе кошки скребли. Разум твердил, что, может, всё не так плохо. Может, задание от графа на деле не такое и самоубийственное. Однако мой скептицизм твердил совсем другое. Если бы всё так было просто, то проблему с бароном Лунной долины граф давно решил бы и без привлечения меня. На деле выходит, что граф удаляет меня из графства под предлогом заведомо невыполнимого задания. Ладно бы просто из графства таким образом удалял, но при этом навязал в попутчики своих людей, а это совсем другой расклад. Слишком неудобной фигурой я стал после того, как сделал своё дело на дуэли. Принять мою присягу уже в качестве постоянной — это осложнить отношения с маркизом, а этого граф хотел бы избежать. Не принять как-то тоже не может, по принципу сказал «а», скажи и «б». Вот он меня и сослал, считай что на смерть.

Конечно, для графа было бы проще меня по-тихому в графстве удавить, но, видимо, есть свои резоны так не поступать. Если бы графу нужна была просто моя смерть, то достаточно было бы меня выпустить на все четыре стороны из графства, а там много различных вариантов. Меня могли просто убить приближенные троицы от маркиза, подкараулив на лесной тропинке, месть всегда была весомым поводом для убийства. Могли до кучи убить рядом с Антеро бароны графа, так сказать, не разобравшись в ситуации, да и не желая разбираться. Могли убить люди графа и свалить всю вину на орков, что тут, как я понял, вполне обычное дело. Наконец, я не застрахован от яда в кубке или стрелы в спину, и это не вспоминая про возможность бретёров вызвать меня на дуэль.

К тому же у меня нет никаких гарантий, что посланные со мной люди графа меня не прирежут в определенный момент, поближе к глухим местам. Зачем свидетели моей смерти, если я не только лишний камень преткновения между графом и маркизом, но и лишний свидетель. Достаточно того, что от меня может уйти на сторону разговор графа и Антеро, и у графа будут осложнения.

С бродягой графу проще. Антеро уже покойник после того, как граф не станет его прикрывать от баронов, неважно, своих или маркиза. Антеро не давал даже временную присягу графу, которую ещё надо подтвердить делами, и граф не обязан его защищать. Меня же под предлогом подтверждения присяги граф решил слить.

Возможно, его люди и не будут меня убивать. Возможно, план графа тоньше. Раз меня шлют в Лунную долину под предлогом того, что я парламентёр, то на деле от меня ждут убийства барона, другой повод мне как-то в голову не приходит. В такой ситуации всё ещё более лихо закручивается. Тут два варианта. Либо я вызываю на дуэль барона и гибну, либо барон гибнет. В первом случае граф избавляется от меня и напряженности в отношениях с маркизом, и при этом ему уже есть что весомое предъявить барону. Погиб не просто его вассал, а парламентёр, повод для вторжения в баронство лучше не придумаешь.

Во втором случае, в случае смерти барона, у меня самого мало шансов уйти от мести его дружины. Я списан вчистую. Как окажусь дома у Олави, надо будет его с Антеро расспросить подробнее, во что я вляпался, что там не так с этим баронством. Не совсем только понятно, зачем бродяга за мной увязался. Конечно, надо учитывать личные чувства и определенную привязанность друг к другу, но это не повод идти на смерть. Хотя Антеро такой пофигист и фаталист в одном флаконе, что от него и такое можно ожидать. Впрочем, есть, по-видимому, и другие причины.

Если разобраться, а что ждёт моего отморозка в графстве?! Денег у него теперь много. Может хватить и до конца жизни тут закрепиться и пропивать до зелёных соплей всё по случаю выигранное. Другое дело, удастся ли ему тут спокойно дожить отпущенное природой?! Бароны про него не забыли и вряд ли забудут. Яд, стрела, нож в подворотне, вызовы на дуэль. И это ещё без учёта действий самого графа. Тюрьма, плаха по надуманным поводам или просто ссылка на заведомо невыполнимое, которое может оказаться ещё похуже, чем моё, задание. Граф сам говорил, что по поводу Антеро он ещё ничего не решил, а это значит, что однажды у бродяги будет головняк. Что там придёт в голову графу, непонятно, а в сопровождении меня бродяга, похоже, видит хоть какой-то проблеск надежды. Двое против охраны-конвоя, конечно, шансы невысоки, но это если всё делать по-честному. А если сонных порезать или просто при случае оторваться от сопровождающего конвоя? Не так глуп мой отморозок, чтобы рисковать понапрасну. Видимо, крохотный шанс выжить всё-таки у нас есть…

При помощнике конюха, который ехал с нами, чтобы потом вернуть лошадей, понятно что никаких разговоров не было. Скорей бы уже доехать. И так на душе кошки скребут, а тут лишние уши…

Так, за гнетущими мыслями, мы въехали в город. Антеро, к моему удивлению, начал править куда-то не в сторону дома Олави. До меня не сразу дошло, что путь наш лежит к мастерской гнома. С этим всё понятно. Скидки на ремонт доспехов гном даёт неплохие, а нам вскоре отправляться в путь. Не мешало бы броню подправить.

Гном нашего визита не ожидал, и по нему видно было, что сам он только что вернулся с турнира.

— Опять, — только и сказал Дарин, взглянув на новые вмятины и прорубленные места на броне бродяги.

— А куда без этого, — отрезал