Несущая свет. Том 1 - Донна Гиллеспи

Через добрых полчаса, когда все музыканты от души накричались и набегались, пламя удалось потушить. Две из четырех библиотечных комнат выгорели, и Марк был безутешен, для него погиб сам дух этого дома. В зале вдруг стало тихо, повсюду стояли лужи воды, воняло жженой тканью, в воздухе летал пепел, на полу виднелись грязные отпечатки следов, перевернутые столы так никто и не поднял.

— Я сделал еще одну пьесу из жизни, правда? — спросил Нерон, его звучный, хорошо поставленный голос нарушил тишину в зале. — Скажи мне, Марк Аррий Юлиан, почему фонтаны в твоем саду не работают?

Марк Юлиан отлично знал, что за это отвечал Вейенто. Чтобы досадить семье своего врага, этот Сенатор распорядился отвести главную трубу водопровода, снабжавшую усадьбу Юлиана водой, и заменить ее тонкой, напора воды из которой не хватало для работы фонтанов. Недостаток воды в усадьбе был в то время одним из красноречивых свидетельств утраты благосклонности власть имущих к владельцу дома.

«Неужели боги дают мне шанс склонить это чудовище к мысли о необходимости открытого судебного процесса?»

— Это оттого, мой господин, что я, похоже, чем-то вызвал неудовольствие влиятельного и ловкого человека — Вейенто, — ответил Марк, старательно подбирая слова, как художник подбирает краски для создания нужного эффекта. — Я направил ему прошение, чтобы он разрешил мне защитить доброе имя отца перед Сенатом. Но вот что странно: он не только отказал мне, но, похоже, сама моя просьба привела его в бешенство, а ты хорошо знаешь — тот, кто гневается, тот часто чего-то боится. Иногда я спрашиваю самого себя, чего это он так испугался? Во всяком случае, по его приказу — это был именно его приказ, ты же знаешь, как все вертятся вокруг него, стараясь ему хоть чем-то услужить — на меня ополчилось ведомство по водоснабжению и перекрыло мне воду так, что теперь она еле капает.

Марк заметил лучик живого интереса в глазах Нерона, а затем его взгляд помрачнел. Он внезапно издал звук, похожий на угрожающее рычание собаки, глядя при этом на Домициана, который как-то странно и многозначительно уставился на свою чашу с вином, будто собирался утопиться в ней.

Наконец, Нерон снова повернулся к Марку Юлиану и положил ему на плечо свою пухлую руку.

— Меня просто позабавили твои доводы, Марк Юлиан. Действительно, ты прав. Это будет прекрасное зрелище, схватка двух диких животных. Я с удовольствием стравлю тебя со своим верным слугой — змеей Вейенто. Ты получишь свой открытый судебный процесс!

Марк Юлиан с трудом скрыл свою радость. Таким образом, Нерон все же заподозрил в чем-то своего Главного Советника. Марк мельком взглянул на Юниллу: к его изумлению, она казалась очень встревоженной таким поворотом событий.

— Я не могу выразить тебе свою благодарность! — сказал он Нерону.

В это время на столы были быстро поданы запеченные фазаны, фаршированные разнообразными травами и перепелиными яйцами. Нерон выгреб большую порцию начинки себе на тарелку и начал жадно есть. При этом он, поглядывая на Марка Юлиана, опять начал говорить, брызжа слюной во все стороны:

— Заметь однако, я вовсе не обещал оставить тебя в живых, я обещал тебе только открытый суд, перед Сенатом. Твой отец был предателем, и вероятнее всего ты — тоже предатель, это ведь как наследственная болезнь, передается от отца к сыну. Кстати, превосходный фазан! Мои собственные повара не могли бы приготовить лучше, а я ведь собрал их со всех концов земли.

Как раз в это время откуда-то издали, из глубины дома, послышался жалобный плач. Поначалу никто на него не обратил никакого внимания. Но он все нарастал и не умолкал, так что, в конце концов, привлек внимание Императора. Марк послал за Диоклом, чтобы тот объяснил, в чем дело. Когда домоправитель явился, все заметили, что его лицо и одежда были перепачканы пеплом и золой. За его спиной стояли две служанки, растрепанные, с заплаканными лицами. Диокл о чем-то тихо доложил Марку Юлиану.

Марк сразу же повернулся к Нерону, чтобы объяснить ему суть дела.

— Мой господин, в огне пожара погибли люди, — сказал он тихо. — Я прошу прощения, но мне нужно срочно переговорить наедине с домоправителем и… Аррией.

Аррия сразу же услышала свое имя и дико закричала. Она уже знала, что ей собираются сообщить. Она резко поднялась со своего места и тут же упала без чувств, так что Марк не успел подхватить ее. Диокл подоспел на помощь и вдвоем они вынесли ее из залы.

Нерон наблюдал за всем этим с явным нетерпением. Когда после довольно продолжительного отсутствия Марк Юлиан снова занял свое место, Нерон задал вопрос:

— Ну что? Ты потерял пару служанок? И теперь наверняка хочешь, чтобы я тебе заплатил за это?

— В этом нет необходимости, — ответил Марк Юлиан. — В дыму задохнулись три служанки и дети Аррии, которые спали в комнате, находящейся рядом с библиотекой.

Желтые глаза Нерона сначала застыли в полной неподвижности, из них исчезло всякое выражение, но внезапно его лицо начало подергиваться в приступе ярости. Он отшвырнул ложку для устриц, и та с громким стуком упала на стол. Затем он попытался встать, намереваясь уйти. Пять музыкантов торопливо побросали свои инструменты и поспешили ему на помощь.

— Ты отвратительный хозяин, — начал он громко вычитывать Марку, брызжа слюной, — фазан был невкусным! Я так хотел этих детей! Ты испортил мне весь вечер! Я теперь даже десерта не хочу. Раз так, то я хочу двоих детей точно таких же, как те!

Императору очень хотелось приказать убить Марка Юлиана прямо здесь на месте, но он справился с собой, подавив свое желание, потому что оно могло лишить его еще большего удовольствия — присутствовать на предстоящей дуэли Юлиана и Вейенто.

Марк Юлиан поднялся и рассыпался в извинениях перед Императором.

Если бы Нерон попросил его предъявить тела детей для доказательства их смерти, Марк был готов к этому. Единственное, что его беспокоило: простит ли ему этот жуткий вынужденный спектакль обезумевшая от горя Аррия, когда очнется от обморока и найдет своих детей целыми и невредимыми. Но если бы он предупредил ее заранее о своем хитроумном плане, ее реакция могла бы не быть такой убедительной в своей подлинности. И Нерон не поверил бы всей этой инсценировке с такой готовностью.

Таким образом, дети были спасены — но лишь на какое-то время. Их нельзя было прятать от людских глаз всю жизнь. Нужно было избавить город от Нерона.

* * *

После того как Нерон со своими ряжеными удалился, гости начали тихо и торопливо покидать дом Юлиана.

Марк раздвинул тяжелые парчевые занавески на двери, ведущей в комнату новобрачной, для того чтобы выполнить заключительный ритуал свадебной церемонии. В доме стояла гнетущая тишина, в которой все еще ощущался страх. Где-то за занавесками в потайной комнате кто-то все еще пощипывал струны кифары, повторяя одну и ту же музыкальную фразу, завораживающую словно колдовское заклинание.