Очарованный - Джиана Дарлинг

как кристаллизованная соль после отлива, — похоть и любовь.

Итак, мы потворствовали этому.

Мы так наслаждались, что моя киска все еще была опухшей, а кожа была пронизана красными пятнами и синяками, как весенние поля маков и цветущие колокольчики, взрывающиеся над британской сельской местностью.

Я не могла жаловаться, что у Александра не было времени меня трахнуть, хотя это, по сути, все, что он делал за последние три дня, но я все равно была расстроена.

— Пожалуйста, — выдохнула я, наклонив бедра и прижавшись к нему. — Если тебе придется отсутствовать весь день, мне нужно, чтобы ты был внутри меня еще раз.

Александр проигнорировал меня, наклонился, чтобы взять телефон с тумбочки, а затем схватил шелково-серую подушку, чтобы подпереть ее спиной, прежде чем устроиться поудобнее. Его глаза были устремлены в экран, лицо его было совершенно бесстрастным, когда он наконец сказал:

— Или кончай вот так, Topolina, или не кончай вообще.

Его незаинтересованность зажгла коробку спичек в моем паху, и, прежде чем я успела себя осудить, я начала кружиться, прижимаясь к нему. Царапание волосков его ног о мой клитор и сильный жар его мускулистого бедра, прижатого к моему влажному и цветущему влагалищу, в сочетании с его неустанной пассивностью заставили меня испытать оргазм прежде, чем я осознала это. Мой тихий крик пронзил воздух, когда я вздрогнула, прижавшись к нему, крепко обхватив руками его узкую талию, чтобы удержать меня на месте, пока я дергалась в спазме.

Пока я лежала там, и мое тяжелое дыхание покрывало его тело мурашками, Александр продолжал читать свою электронную почту, быстро двигая пальцами по экрану. Раздался свист, когда было отправлено электронное письмо, а затем внезапно я оказалась под ним, его тело было таким тяжелым, что у меня перехватывало дыхание.

Его лицо было передо мной, его бесстрастное выражение разрывалось непреклонным оттенком его похоти. Я ахнула ему в рот, когда он прижал его к моему, а его рука нашла мою опухшую, болезненную киску и восхитительно сильно прижалась.

— Твоя киска уже болит, bella (с итал. красавица)? Больно ли от растяжения и толчка моего члена? Думаю, я трахал тебя пятьдесят раз за последние тридцать шесть часов, и я хочу, чтобы ты почувствовала каждый из этих трахов в этой хорошенькой киске.

Я стонала еще до того, как он закончил говорить, ожидая большего, как бесстыдная распутница. С часто используемой киской произошло нечто необычное; чем больше он ее трахал, тем лучше она себя чувствовала и тем большего ей хотелось.

Или, может быть, это был только я.

И когда Александр втиснул головку своего большого члена в мои почти опухшие скрытые складки, я обнаружила, что меня устраивают мои ненасытные желания, потому что Александр был ненасытным мужчиной.

Я трижды обошла весь дом. В первый раз я была неторопливой, прикасаясь ко всему, проходя мимо, ощущая текстуру гобеленов 15-го века и плавные изгибы резных деревянных антикварных вещей, шлепая босыми пальцами ног по персидским коврам и проводя долгие минуты, рассматривая коллекцию бесценных произведений искусства и обшивку стен. Никто из оставшихся слуг не беспокоил меня, пока я шла, как привидение, в своем белом шелковом одеянии по наполненным призраками и священным коридорам дома, который я поклялась превратить в дом. Похоже, они почувствовали, что мне нужна свобода передвижения после столь долгого пребывания в одном месте, в определенных комнатах. Во время второго прохода я копнула глубже и нашла в кабинете ключи, которые открыли некоторые из запертых дверей, которыми я всегда интересовалась. Я нашла то, что, должно быть, было комнатой Роджера, украшенной старинным оружием и европейскими футбольными плакатами, и группой комнат Ноэля, все темные и мускусные от его запаха, аромата, который у меня остро ассоциировался со злом.

Эти комнаты будут лишены самого необходимого и полностью обновлены.

Если бы это был мой дом, а я предполагала, что лорды обычно жили в своих поместьях, а бизнес Александра базировался в Лондоне, то это был бы дом, изгнанный от призраков.

Итак, когда я нашла комнату, оформленную в мягких розовато-лиловых и почти полупрозрачных голубых тонах рассвета в тропическом раю, я назвала ее будущим убежищем Жизель и Синклера, когда они посетят меня. С другой стороны я нашла смелую черно-красную комнату с восточной тематикой, которая показалась бы моей Елене достаточно сильной и смелой, и еще одну с маленькой, но красиво уютной комнатой, примыкающей к давно использованной детской, которая, как я знала, идеально подойдет Mama.

На третьем проходе я едва открыла глаза. Я считала мраморные ступени, ощущая под ногами холодный, гладкий камень, то, как моя рука идеально прилегала к резным изгибам перил, когда моя ладонь скользила по ним. Я вдыхала дрожжевой, влажный запах кухни и влажный, душный воздух оранжереи, наполненный сотнями экзотических цветов и слегка едким оттенком воды в пруду. Я представила себе сцены смеха в кабинете, где я когда-то играла в шахматы с Ноэлем, перенеся образ того, как мы с Александром играем там, сбрасывая одежду каждый раз, когда мы капитулируем одну фигуру перед другой. Я думала о массивной ели Дугласа, которую Риддик вырубит для нас из леса позади, которую мы украсим к Рождеству и поместим в углу главной гостиной, и о чулках, которые мы повесим на знаменитом черном мраморном камине с его демонами и ангелами, переплетенными между колоннами.

Добравшись до кухни, я остановилась в дверях, чтобы посмотреть, как Дуглас произнес содержательную речь перед некоторыми из новых сотрудников, которых Александр и Риддик уже наняли.

— Я управляю крутым кораблем, парни и девушки. — Дуглас величественно указал на свою кухню, на его травмированной голове была повязка, похожая на корону. — Это серьезное предприятие, потому что еда и выпечка — это серьезные предприятия. Я не позволю никому из вас нарушать мой график, так что адаптируйтесь быстро, иначе вас отправят собирать вещи, слышите? Герцог и герцогиня пережили… многое за последние две недели, вернее, за последние два десятилетия. Им не нужны своенравные или слабоумные слуги, разрушающие их долго и счастливо.

Молодой мальчик, не старше шестнадцати лет, осторожно поднял руку.

— Значит, это правда, что лорд убил своего отца в саду за домом?

Мальчишеское лицо Дугласа исказилось от гнева, когда он постучал деревянной ложкой по костяшкам пальцев мальчика, лежавшим на столе.

— Задай еще один дерзкий вопрос хоть раз, и ты уйдешь отсюда. Не будет праздных сплетен о хозяине и хозяйке Перл-Холла, ни там, где я смогу вас услышать, если вы знаете, что полезно