Еврейская сага - Пётр Азарэль

Со всех сторон её окружали пирамиды на платформах и дворцы знати.

— Представляешь, здесь не было рабства. Жили в многоквартирных комплексах, трудились на разных производствах и на строительстве.

— Но тогда в Америке верили всяким богам, они были язычники. Значит, существовало человеческое жертвоприношение.

— Конечно, но своих жителей не убивали. Захватывали пленных и их приносили в жертву, чтобы дождь прошёл, воды людям хватало, и земля даровала плоды.

Они уже шли по прямому, как линейка, Проспекту мёртвых, держась за руки.

— У всякой цивилизации есть начало, пора расцвета и закат, — произнёс Илюша. — Приплыли конкистадоры и залили кровью весь материк. Ты думаешь, цивилизация, которую они принесли, была гуманней?

— Надеюсь, что да. После всех воин и революций возникло общество, где люди свободны и счастливы.

На обратном пути мотор заглох, и после нескольких попыток его завести они поняли, что нужно вызывать техпомощь. Они оставили «Форд» на обочине дороги и, захватив все вещи, стали голосовать. Им повезло, минут через пятнадцать возле них остановилась машина, и молодой мексиканец их подобрал. В Мехико от денег он отказался, и, поблагодарив его, они поймали такси.

— Куда тебя отвезти? — спросила Анжела.

— Думаю, в отель.

— «Gran Hotel Ciudad de Mexico», это на Цокало, — объяснила она водителю по-испански.

Тот дружелюбно ответил ей и опять они ехали по зелёным колоритным улицам города. Илюша хотел расплатиться, но Анжела остановила его.

— Я богатая женщина, Илья. И Хосе мне хорошо платит за то, чтобы тебе было комфортно у нас.

Они опять стояли на тротуаре возле гостиницы. Она смотрела на него, едва сдерживая эмоции. Он чувствовал её переживания, волнение охватило и его.

— Завтра я приду на твой концерт, но мы уже вряд ли увидимся. Поэтому сегодня вечером я хочу пригласить тебя в знаменитый мексиканский ресторан. «Last supper», как сказано в Евангелии. К восьми часам ты вернёшься с репетиции?

— Надеюсь, но лучше встретимся в половине девятого.

Мимо проходили люди, поглядывая на неё и рослого черноволосого мужчину рядом с ней. Но Анжела не замечала ничего. Она видела только его, немного растерянного и от этого ещё более обаятельного. И, как в прошлый раз, она поцеловала его в губы. Неожиданно для неё, поцелуй не был отвергнут. Он обнял её за плечи и ответил тем же. Так они стояли несколько секунд, прижавшись друг к другу. Она сама оттолкнула его и пошла к стоянке такси. Лишь один раз Анжела обернулась, чтобы убедиться, что он смотрит ей в след.

Илюша вдруг ощутил, что проголодался, и сразу же направился в ресторан на террасе гостиницы. Площадь внизу наполнялась людьми, и огромное полотнище на флагштоке в центре её упруго развевалось под порывами свежего ветра. Потом он спустился в номер, разделся и, чтобы снять напряжение, оставшееся после поцелуя, принял холодный душ, вытерся большим махровым полотенцем и обнажённым упал на постель. Он уснул и проснулся, когда часы показывали без двадцати четыре. Он вскочил с постели, поднял телефонную трубку и попросил метрдотеля заказать для него такси. Через десять минут Илюша вышел на улицу в сопровождении служащего, который взмахом руки подозвал уже ожидавшего его таксиста.

Он опоздал на четверть часа, оркестр и дирижёр уже ждали его, настраивая инструменты. Репетиция прошла успешно. Он пожал руку дирижёру и поклонился оркестрантам, которые дружно аплодировали ему. Герберт и Хосе, прибывшие в концертный зал к концу репетиции, отвезли его обратно в отель.

Анжела подъехала на «Мерседесе». Разноцветное платье, пошитое в традиционном мексиканском стиле, облегало её стройное тело.

— Ты неотразима в этом платье, — искренне восхитился Илюша. — И автомобиль роскошный. А что с «Фордом»?

— Я позвонила в страховую компанию, рассказала, что случилось и где находится машина. А эту я взяла у папы.

— Передай ему мою искреннюю благодарность.

— Есть недалеко отсюда площадь Гарибальди. Там много ресторанов и музыкантов, которых здесь зовут «мариачос».

— Мне бы хотелось их послушать.

— Но я подумала и решила повезти тебя в знаменитый ресторан. Там мариачи тоже играют. Мне даже удалось заказать столик.

Они добрались туда минут за двадцать. Метрдотель узнал Анжелу и провёл их в ресторан. Высокий потолок, стены, разрисованные фресками и оформленные в мексиканском стиле. Мужчина, одетый в расшитый серебряными узорами костюм чарро чёрного цвета, положил на стол две кожаные брошюры.

— Сегодня угощаю я, — сказала Анжела. — Здесь прекрасная кухня.

Она позвала официанта и продиктовала ему заказ. Илюша обвёл взглядом зал и увидел в дальнем углу несколько человек в костюмах тореадоров. Они исполняли задорную мексиканскую песню.

— Да, публика интересная и музыканты профессиональные, — оценил Илюша. — И зал весьма любопытный.

Подали свинину с чесноком и сыром, мексиканское рагу из говядины, овощей и фасоли, сдобренное специями. Вышколенный мужчина средних лет откупорил бутылку вина и разлил «Мерло» по бокалам.

Атмосфера карнавала передалась Илюше. Звучали народные мелодии, нарядные дамы и сеньоры подпевали музыкантам, танцевали одетые в национальные костюмы женщины. А напротив красивая молодая женщина, которая не скрывает своей влюблённости в него. Илюша обратил внимание, что оркестранты передвигаются по залу от одной кампании к другой. Он понял, что гости за плату приглашают их исполнить песню. Ему захотелось отблагодарить Анжелу. Он поднялся и подошёл к одному из них. Тот выслушал его, взял деньги и через несколько минут музыканты окружили столик.

— Хочу подарить тебе песню, — сказал Илюша. — Я попросил, чтобы она была о любви.

Двое скрипачей, гитарист и трубач заиграли и запели приятными голосами. Анжела улыбалась счастливой улыбкой, и глаза её отражали яркий свет люстр. Мариачи закончили петь, откланялись и удалились.

— Спасибо, Илья, за прекрасный подарок. Ты добрый и умный человек. Как и все мои русские друзья.

— В России много интеллигентных благородных людей. Но во власти, к сожалению, их мало.

— Я читала Солженицына «Архипелаг ГУЛАГ». Вашему народу не повезло. Семьдесят лет его притесняли и уничтожали. Но пришёл Михаил Горбачев со своей Перестройкой, после него Борис Ельцин. Появилась надежда.

— Ты прекрасно образована, Анжела. В нескольких словах вся история страны. Есть такой анекдот. Советский Союз пережил четыре этапа развития: ранний репрессанс, поздний реабилитанс, ухрущение строптивых и безбрежный оптимизм.

— Остроумно, — засмеялась она.

Потом взглянула на Илюшу и спросила:

— Ты хочешь ещё посидеть здесь?

— Пожалуй, нет. Но мне очень понравилось.

— Тогда поедем. Хочу угостить тебя кофе, который готовлю сама.

Он посмотрел на Анжелу, сообразив, что она приглашает его к себе домой, и, не желая её разочаровывать отказом, согласился.

— С удовольствием выпью кофе, — сказал он.

Она жила недалеко от ресторана в трёхэтажном доме, построенном в конце девятнадцатого века. Так подумал Илюша, когда