Не боярское дело - Сергей Александрович Богдашов

я к рабочим вопросам, сразу же, как только мне вручили крепчайший горячий напиток. Кофе у Анвара принято подавать в заранее нагретой пиале, что очень хорошо. Её размер меня устраивает больше, чем крошечные кофейные чашечки.

– Все. И большие и маленькие, – с усмешкой прищурился мегрел.

Ох, достукается он у меня. Всё-то у него не так просто, всё с подначкой.

– Маленькие-то зачем? – не понял я инициативу своего мастера.

– Как ты написал, так мы и сделали. Всю ночь не спали, – недовольно проворчал Анвар, вытаскивая из кармана мою записку, которую я вчера отправил ему с посыльным, – Вот. Тут написано, что надо подготовить ВСЁ.

М-м, как мегрелу объяснить разницу между все и всё. Да никак. Только внуки его поймут, наверное.

– Ладно. Разберёмся, – мотнул я головой, пытаясь разобраться в своих ощущениях.

Сначала мне показалось, что меня от кофе так накрыло.

Мегрелы делают его не только чертовски крепким, но и добавляют в него немного каких-то южных орехов, что выводит кофе на совершенно другой уровень, переводя в настоящее лакомство.

Но нет. Ощущения были другие. Впечатление такое, что вокруг меня вьётся соскучившийся по хозяину незримый котейка. Так и просится на руки, нетерпеливо нарезая вокруг круги, мурлыча и пытаясь тереться об ноги.

В зал с Чашами я прошёл, не выпуская пиалу из рук. На входе остановился, и поражённо замер, осматриваясь.

Чаши действительно были Большие. Их размер, указанный в чертежах, я конечно же знал, но вживую они смотрелись совсем иначе. Малые Чаши, с которыми я работал раньше, на фоне Больших, выглядели, как черепашата, сгрудившиеся вокруг гигантской мамы-черепахи. И таких гигантов я заказал целую дюжину. Пока в зале только первая четвёрка стоит. Остальные ещё в работе.

Пока обходил зал, меня не покидало ощущение, что Источник замер.

Так ведёт себя котёнок, готовящийся начать игру. Он замирая, прижимается к полу, взъерошив шесть, и нервно подёргивает кончиком хвоста.

Отставив в сторону пиалу, я положил руки на Чашу, и прикрыв глаза, попытался сосредоточиться и понять возможности могучей гигантской магической конструкции.

Почувствовав, что готов, я взмахом руки отослал из зала наблюдающих за мной мегрелов, и дождавшись хлопка двери, понемногу начал вкачивать Силу.

Начало далось тяжело. Впечатление такое, словно я пытаюсь стронуть с места нагруженный вагон.

Магия Источника, которую я обычно воспринимал, как ручеёк родниковой воды, загустела и начала переливаться радужными всполохами. Я уже готов был сдаться и остановить испытания, когда мой «вагон» нехотя начал движение. Прошло секунд десять и напряжение понемногу стало спадать. Через пару минут мой «вагончик» и вовсе покатился легко, требуя себе для движения в разы меньше прилагаемой Силы.

Выдохнув, я опустился на табурет, так кстати оставленный здесь мегрелами. Поток Силы такой величины я уже давно контролирую без особого труда.

Сидел я минут десять, прислушиваясь к своим ощущениям. Сгустившийся в какой-то момент поток Силы на меня подействовал не так, как всегда. Если сравнивать с гастрономическими понятиями, то я вместо родниковой воды хапнул добрый стакан эля, и он прилично ударил в голову, напрочь выбив посторонние мысли.

«Вагончик» катится весело, и Источник вовсю мне помогает, словно котёнок, играющий с мячиком. Для полноты впечатлений не хватает только перестука вагонных колёс на рельсовых стыках.

Минут через пятнадцать заскучал не только я, но и котёнок.

– «Давай поиграем ещё. Это же так весело», – казалось, транслировал он мне своё желание.

Я с сомнением покрутил головой. Да, разогнавшаяся Чаша мне особых хлопот не доставляет. Вполне можно попробовать толкнуть ещё одну.

Толкнуть? Ну да, а я же первую Чашу вроде как тянул…

Я прикрыл глаза и мысленно попытался представить, как бы я в реальной жизни смог разогнать тяжёлую вагонетку, допустим, с тем же углём, который сжигают у меня в котельной.

Скорее всего приложился бы к ней плечом, а потом упёрся в борт руками, продолжая её толкать. Но тянуть на себя точно бы не стал.

Покрутившись минут пять на жёстком табурете, я смог подогнать визуальный ряд под предполагаемые магические действия. Толкаю вагонетку в борт плечом и упираюсь руками… Главное её с места стронуть, потом знаю, легче пойдёт.

– Оо-у… Вот же… Ух-х, – в голос простонал я, после того, как сорвал с места второй «вагончик».

Слова на язык просились сплошь не печатные, но неожиданно для себя я обнаружил, что оставаясь наедине с самим собой материться совсем не интересно. Откровенной шизофренией попахивает.

Если коротко, то моя вторая попытка больше всего напоминала удар лбом об стену. Причём удар такой силы, что в глазах искры засверкали, и из глаз слёзы брызнули.

Ага, скупые такие мужские слёзы, млин, из глаз ручьём потекли…

Не-е… Такая магия нам не нужна.

Я ожесточённо помотал головой, приходя в себя.

Хорошо, что я сижу и у меня хватило концентрации удержаться в этом положении. Если бы стоял, точно бы задницей к полу приложился.

Разогнав второй «вагончик», и убедившись, что он меня не напрягает, я попытался взять себя в руки, хотя внутри всё клокотало.

Нарвался я в первую очередь из-за собственной тупости. С чего-то вдруг решил, что магия начнёт разбираться, чем я собираюсь толкнуть представленную в своём воображении «вагонетку». Зато дальше, с «руками», вышло неплохо. Разгонял я её точно не упираясь в борт лбом. «Руками» толкал.

Что из этого следует?

По мне, так ещё одна смена магического алгоритма. Магия не заметила разницы между «плечом» и «лбом», зато «руки» определила уверенно. Или, хотя про это мне не совсем приятно думать, я оказался не такой умелый, чтобы в своих манипуляциях смог отделить одно от другого. Как вариант – плечо и лоб могли оказаться на одной линии. Ну, это моя отмазка, которую может когда-нибудь напишу в отчётах.

Ладно. Гадать не время, и злость не лучший советчик. Попробую себе представить толчок вагонетки руками.

Минуты три я сидел на табурете, кривляясь, словно мим, и воображая, как я мог бы толкнуть руками уже изрядно опостылевшую вагонетку.

Не, ну надо же быть таким дурнем… Зачем мне вагонетки с углём? Мог бы представить себе ту же Дарью на коньках. Насколько бы легче и многообразнее дело пошло… Вот я с разгону упираюсь в неё и… Бр-р-р…

Впрочем, нет. Вернёмся к вагонетке, а то, как бы сдуру чего-нибудь не сломать… И что характерно, не в ускоряемом предмете.

Итак, я – силовой гимнаст. Пружинящим шагом подхожу к э-э… вагонетке, и чуть разогнавшись, в спортивном стиле изгибаюсь, как лук, подключая к рукам разгон, толчок ног и нарастающее напряжение рук, мягко, но