Одна судьба на двоих-2. - Casperdog

рассказывать не надо.

- Так можно не позволить своему собеседнику узнать свои мысли? Разве не так?

- Так, согласен. А если Ваш партнёр намного сильнее? Если он способенпробить любую защиту? Как поступить в таком случае?

- Это невозможно, – замотал головой мужчина. – Практически все равны по силам. – Он неожиданно замолчал. – Или у Вашего народа разные люди имеют разные способности?

- Среди нашего народа, - рассмеялась Арина, - колличество менталов в пропорции один на миллион, если не меньше. И все разные.

- Вы меня… удивили. Хотите сказать, что общая масса людей не способна к мысленному общению?

- Именно так. У Вас иначе?

- Конечно. У нас пропорция один к ста. Я говорю о тех, кто является… обычным человеком, у нас есть для таких… особое слово.

- Изгои? – Антон устал стоять и демонстративно сел прямо на песок, ничуть не желая унизить собеседника. – Позволите? Садитесь тоже. Как у нас говорят – в ногах правды нет.

- Голова кругом идёт... - Мужчина явно растерялся. - Так Вы не ответили на главный вопрос – Кто Вас сюда привёз… и на чём?

- Уважаемый… Эйнир. Никто нас сюда не привозил... Мы оказались на этом острове по прихоти неизвестной нам девушки, приблизительно нашего возраста. Та сунула в руку моей сестре некую своеобразную… штуковину и мы… перенеслись сюда. Вам знаком такой предмет как «эвакуатор»? Или хотя бы название?

Мужчина вновь смутился.

- Это не та тема для разговора, о которой вообще следует вспоминанть, но отвечу на вопрос утвердительно.

- И что, здесь они в повседневном обиходе? Или же являются редкими штуковинами?

Эйнир улыбнулся.

- Настолько редкими, что их вообще видело или держало в руках не более сотни человек. Это аппарат…

- Простите, что перебиваю, предназначен для «экстренной персональной эвакуации, расчитанный максимум на двух человек»?

Мужчина явно был удивлён и этого даже не пытался скрыть.

- Вы дословно обозначили название этого аппарата. Они ещё ни разу не были испытаны на людях, только на животных. Причём не была получена полная гарантия срабатывания… и такими снабжены… экспедиции, работающие…

- Извините, но вновь продолжу за Вас – в других мирах? На других планетах? Так? Тогда могу с увереноостью заявить, что первое испытание на людях прошло успешно. Транспортировка двух мыслящих с планеты земля на планету… Боры? Не ошибся в своём предположении?

Лицо Эйнира в этот момент напоминало калейдоскоп, настолько быстро менялись совершенно разные выражения, но, к его чести, он не проронил ни единого слова.

- И как называется столь благословенный остров, на котором мы очутились? – Арина погладила песок и, подняв глаза, увидела на себе пронизывающий взгляд.

- Вы правы. Этот мир, точнее планета, называется Боры. А остров… Остров называется... Обит… Божественный. Есть и другое… сакральное название – Остров сущности Создателя.

- Поэтично и красиво. – Антон посмотрел на бескрайнюю гладь воды. – Мы здесь в самом деле чувствуем себя прекрасно, словно в сказку попали. Уходили в отпуск, желая отдохнуть от нескольких лет непрерывной работы и вот… оказались там, где мечтали, в сказке. Тепло, светло.

- И мухи не кусают, - рассмеялась девушка. - Скажите, уважаемый, здесь на самом деле нет ни диких зверей, ни насекомых?

Мужчина, сбитый с толка сменой темы разговора, кивнул.

- Вообще-то есть, но сейчас не сезон для летающих и ползающих… тварей. Появятся где-то через полтора месяца. А зверей вообще нет. К тому же это место является заповедником. Сюда ни кто не может попасть без моего личного разрешения, даже члены Большого Совета.

- Но над теми, о ком Вы упомянули, есть руководитель, разве не так? Глава Правительства этого мира? Он без Вашего разрешения не может сюда явиться самовольно?

Эйнир неожиданно расхохотался. Звонко, от души. Чуть успокоившись, пояснил с лёгкой усмешкой.

- Вы неожиданно красиво описали всё строение правительства. И скажу, что даже самый главный из главных сюда попасть не может. Если сам не захочу…

Тут и двойняшки, переглянувшись, засмеялись.

- Если честно, мы сразу поняли, что Вы не только Хранитель острова и даже не старший проповедник местного Храма, хотя, если поразмыслить, успешно совмещаете эти должности? Так?

Мужчина с изумлением смотрел на молодых людей, которые впервые за много десятков, если не сотен лет разговаривали с ним абсолютно на равных. Без заискиваний и подрбострастия. Не выражая ни жалоб, ни просьб. Говорили, как себе подобным, и Эйнир поймал себя на мысли, что это ему безумно нравится. Он смог, наконец, стать самим собой, сбросив с плеч хоть ненадолго груз проблем и забот. Но что бы всё расставить по своим местам, задал вопрос, который его терзал со вчерашнего вечера.

- Мой старый друг, один из членов Совета мира, в частном разговоре обмолвился, что на одной из планет, где с ним приключилось несчастье, был тяжело ранен, к нему на помощь пришли двое врчей, помогли в трудную минуту. Излечили и помогли добраться домой. К чему веду разговор… Он обмолвился, что у этих… медиков… видел потерянные реликвии нашего народа. Два парных клинка, выкованных самим Прародителем. Вы простите, но я вчера имел возможность наблюдать за Вашей тренировкой. Хотя остаётся непонятным, а я лично видел как не один и не два раза клинок соперника касалка тела другого... Это ведь не игрушки. Такое касание моментально лишает человека, да и не только человека, любое разумное существо, самого основного – послесмертия. Или, как у Вас говорят, души. Не могли бы…

Антон, не дожидаясь продолжения фразы, призвал в руку клинок и тот сверкнул на солнце, как огромный слиток золота. Вслед за ним в руке Арины появился второй. Чуть тоньше, но длиннее, чем у Антона.

Эйнир смотрел, не мигая, на сверкающие клинки, а по его щекам текли слёзы.

Через мгновение клинки исчезли, и руки двойняшек были пусты.

- Теперь я понял слова друга, что Вы стали единым целым с… Это невероятно… Я узнал их. Мгновенно узнал по их пению и зову собратьев.

- Так что, их изначально было несколько? – Антон удивлённо посмотрел на сестру. – Нам рассказали несколько иную историю. Что их выковали Первые, поделившись своей кровью и частичкой души. То, что наши клинки обладают сознанием, успели убедиться. И мы для них, и они для нас стали самыми близкими. Что касается