Враг империи - Диана Удовиченко

Да, на Верховного это похоже. У него же навязчивая идея: превратить население Галатона в сплошных слабаков, не способных к сопротивлению. Ради этого он и программу в университете урезал, и за темными магами охотится. Конечно, он побоялся, что такое оружие может попасть не в те руки. Я разглядывал арбалет: все его качества – дело десятое. Главное, волшебные болты.

– Заклятие огненного шара? – спросил я у Грациуса. – Как—то видоизменили и прикрепили к наконечнику болтов?

– Не совсем, – важно произнес маг, – стабилизированная Огненная стрела с добавлением нейтральных Поисковых чар. Болты самонаводящиеся, они самостоятельно отыскивают цель. То есть, если выстрелить в сторону, противоположную той, где находится противник, конечно, толку не будет. Подстрелишь, не дай Луг, кого—нибудь другого. Но если хоть приблизительно целиться – непременно попадешь. Чары реагируют на цель и направляют болт в нее.

– И сколько у вас таких игрушек?

– Да сколько будет арбалетов, столько и намагичим! Главная проблема – само оружие. Но, – Грациус понизил голос, – ваш гном обещал поспособствовать с заказом. Говорит, его родственники сделают в лучшем виде за минимальную плату. Ладно, друзья, вы как хотите, а я – спать!

С этими словами маг отвернулся от нас и засопел. Я вернул Лютому арбалет. Капрал в своей лучшей манере пожелал мне спокойной ночи, выразив надежду, что мне приснится дохлый Вериллий, и замолчал. Мне же почему—то не спалось. На сердце лежала тяжесть, в голову лезли мрачные мысли. Как там дядя Ге? Храмовники продолжали держать его в Счастливом местечке, суда еще не было. Несмотря на заверения Вадиуса о том, что мой опекун жив, здоров и неплохо себя чувствует, я очень переживал за дядю. Он ведь не мальчик уже, каково ему там, в каменном мешке, на вонючей соломе? И все же, как он умудрился позволить себя арестовать, хотел бы я знать… Душа болела и за Сэма, за Мельду – за всех… О Дарианне лучше не вспоминать. А как не вспомнить, если она сама в голову лезет? Долго ли еще девчонка сможет продержаться? Как ее вытащить из дворца? А ведь вытаскивать надо… Мои мысли были прерваны чьим—то подавленным стоном. Я тихо сел и закрутил головой. Полная темнота меня не смущала, я уже вовсю использовал преимущества падения первого покрова. Видел я ночью великолепно. Долго раздумывать, откуда исходил стон, не пришлось. И так понятно, кому не спалось этой ночью, кого мучили еще более горькие мысли, чем мои. Я на цыпочках, чтобы не разбудить остальных, подошел к кровати Дрианна. Постоял немного, пытаясь предугадать реакцию на мое приближение, потом тихонько позвал мага по имени. Парень обернулся, и я поразился тому, насколько изможденным и одновременно цветущим он выглядит. Спросите, как такое возможно? Попытаюсь объяснить. Представьте себе человека сколь здорового и красивого, столь же несчастного и уставшего. Представили? Вот это о Дрианне. Казалось, некромантский дар, делая его тело здоровым и сильным, одновременно иссушает душу.

– Что тебе? – вяло спросил он.

– Поговорить хочу.

Дрианн уселся и вперил в меня взгляд покрасневших глаз.

– Ты видел, – фраза прозвучала не вопросительно, а утвердительно.

Я счел за благо промолчать.

– Видел, – тихо выдохнул Дрианн.

Мне было невыносимо жаль его. Вот просто жаль. Жил парнишка, никого не трогал, любил весь мир, жаждал узнать о нем как можно больше. Считал красивыми эльфов, орков, драконов, троллей и всех монстров чохом. И вот такого безобидного, в сущности, юношу, почти ребенка, сделали некромантом. Заставили нести страшный груз, который, похоже, ему не по плечу. Хотя, если вдуматься, был бы он таким уж слабаком – его душу поглотила бы душа некроманта, а не наоборот. Нет, у Дрианна должны найтись силы справиться с проклятым даром. Нужно просто их мобилизовать. Вот только каким образом? Если я сейчас начну ему сочувствовать, толку не будет. Надо просто поговорить с ним, убедить в необходимости бороться. Я присел на краешек постели.

– Ну, видел, и что с того?

– И после этого ты меня не боишься? Не испытываешь отвращения?

Хороший вопрос… Если бы он задал его сразу после той картины, которую я наблюдал, ответ был бы однозначным… но у меня было время подумать. И ко мне пришло осознание: Дрианн не виноват, он не ведает, что творит. Или ведает, да по—другому не может. Он – такая же жертва некроманта, как и погибшие от его руки. Поэтому я как можно спокойнее, стараясь, чтобы голос звучал ровно и убедительно, ответил:

– А почему я должен тебя бояться?

– Потому что я чудовище! – шепотом выкрикнул Дрианн. – Потому что я ощущаю наслаждение от страданий людей! Потому что я паразитирую на чужой смерти, заряжаясь от нее силами!

– Но ты не виноват! Ты не хотел этих способностей! – я старательно защищал Дрианна от него же самого.

– Пусть так. Но они у меня есть. И поэтому меня нужно уничтожить ради безопасности других.

– Что за бред ты несешь? – вырвалось у меня.

– Я никому не нужен! – Дрианн говорил быстро, захлебываясь горькими словами.

– Ты нужен нам!

– Как мне жить дальше? Кем я становлюсь? У меня нет будущего. Любимая от меня отказалась…

– Погоди, – ошеломленно перебил я, – ты что, сказал ей?.. Лавинии? Когда?

– Еще там, в Зеленом сердце, когда осознал, что со мной происходит.

– И что она?

Дрианн горько усмехнулся:

– А что может ответить девушка, которой сообщают такое?

Я пожал плечами. Что может ответить? Да многое может. Все зависит от того, кто она, и насколько любит. Знавал я женщин, мужья которых возвращались из дальних рейсов калеками. Мало ли, что может случиться с моряком в кругосветном путешествии. Случается, что лишаются рук, ног, а порой и рассудка. Так вот, чаще всего жены таких людей остаются с ними. И преданно ухаживают за мужьями всю жизнь. Видел я и другие случаи: когда женщины предают ради денег, положения в обществе, а порой и просто так, из мимолетной прихоти. Так что… впрочем, ответ Лавинии я предвидел.

– Она сказала, что разрывает наши отношения.

Ну, не удивил, прямо скажем.

– Я не имею права на существование, – снова завел Дрианн. – Я чудовище!

– Никакое вы не чудовище, любезный граф, – умиротворяюще промурлыкало в сознании.

У меня на коленях образовался лорд Феррли, тут же включившись в беседу.

– Никакое вы не чудовище. А если и чудовище – тем лучше.

Своеобразно он утешает несчастного! Я хотел было вмешаться, но Артфаал продолжил:

– Уничтожать вас сейчас невыгодно и неблагоразумно. Вы нужны своим друзьям.

– Но я убийца!

– Да, – согласился демон, чем привел меня в крайнее замешательство. Как теперь доказывать магу, что он ни в чем не виноват, если лорд Феррли, которого он почитает своим наставником, прямо признает его душегубом? – Но ведь убивать можно и врагов, – заявил между тем искуситель, – тем самым помогая правому делу, а заодно и набирая силы. Кому от этого плохо?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});