Крестовый поход на миры Саббат: Омнибус - Дэн Абнетт

— Достаточно этих догадок. Ты ведь знаешь, в какие неприятности они могут нас втянуть. Меня, тебя и всех Призраков.

Майло глубоко вздохнул и оперся о перила террасы, где устроился Гаунт. Лучи утреннего солнца, поднимавшегося над болотами, коснулись верхушек деревьев, окрасив их в невероятно яркий зеленый цвет. Где-то на расстоянии многих километров ревели моторы бронетехники. Вдалеке грохотали орудия.

— И все же что такого преступного в простом предвидении? — наконец спросил он. — Сэр, разве не этим даром должен обладать хороший адъютант? Предугадывать нужды и желания офицера на шаг вперед? Всегда держать наготове то, что нужно командиру?

— Ничего в этом преступного нет, конечно, Брин, — ответил ему Гаунт, усаживаясь на свой стул. — В этом вся соль работы адъютанта, и ты прекрасно справляешься с ней. Но знаешь… иногда ты слишком хорошо угадываешь. И это пугает, хотя я и знаю тебя. Окружающие могут превратно понять твой талант. Мне ведь не нужно напоминать тебе об этом?

— Нет…

— Ты помнишь, что произошло на орбите на прошлой неделе. Мы были на волосок от катастрофы.

— Это все заговор. Меня подставили.

Гаунт стер пот со лба.

— Да, так и было. И заметь, это было очень просто сделать. Ты можешь оказаться легкой добычей искусного махинатора. И если ситуация повторится, я не могу гарантировать, что выручу тебя снова.

— Насчет этого… у меня к вам просьба, сэр. Вы всегда защищали меня… с самой гибели Танит.

— Я обязан тебе жизнью. Если бы не ты, я бы тоже погиб вместе с твоей планетой.

— И поэтому вы должны помнить, что я могу постоять за себя в бою. Я хочу получить оружие. Хочу сражаться с остальными танитцами в следующем наступлении. Мне все равно, в какой взвод вы меня определите.

— Ты действительно побывал в боях, Брин, — покачал головой Гаунт. — Но я не допущу тебя до полевой службы. Ты еще слишком молод.

— Три дня назад мне стукнуло восемнадцать, — сухо напомнил Майло.

Гаунт фыркнул. Он даже не вспомнил об этом. Отогнав надоедливую муху, он глотнул кофе из кружки.

— Пожалуй, здесь мне нечем крыть, — признал комиссар и откинулся на спинку стула. — Хорошо. Предлагаю тебе уговор.

Глаза Майло засияли, и он посмотрел на Гаунта с осторожной улыбкой:

— Какой?

— Я даю тебе внеочередное звание, оружие и приписываю к отделению Корбека. За это ты обещаешь прекратить предугадывать. Насовсем.

— Насовсем?

— Именно. Ну, это не значит, что я прошу тебя прекратить хорошо выполнять свою работу. Просто перестань делать ее так, что окружающие превратно поймут твои действия. Ну, что скажешь?

— Мне нравится. Спасибо! Уговор так уговор.

Гаунт улыбнулся своему адъютанту, что было редким подарком с его стороны.

— А теперь ступай, найди мне Корбека и Маколла. Мне нужно обсудить с ними кое-какие тонкости операции.

Майло ничего не ответил. Гаунт обернулся и выглянул с террасы. Перед ним стояли Корбек и Маколл, исполненные внимания.

— Майло сказал, что нам стоит заглянуть при возможности, — проговорил Корбек. — Сейчас подходящее время?

Комиссар огляделся в поисках Майло. Но, видимо следуя очередному мудрому предчувствию, юноша исчез.

10

Охота на ведьм

Варл с видом фокусника сдернул свой камуфляжный плащ с лежащего на полу кадила. При этом грузовой отсек транспортного корабля погрузился в тишину.

Игра, которую он предлагал, была простой, затягивающей и, конечно же, полностью подтасованной. К тому же сержант Варл и мальчишка-талисман были весьма неплохой командой. У них была банка жирных скачущих мокриц, которых они наловили в зернохранилище корабля, и старое, побитое жизнью кадило, позаимствованное в часовне Экклезиархии. Кадило представляло собой полый шар из ржавого металла. Его можно было раскрыть, чтобы поместить внутрь и зажечь благовония. Сам же корпус был покрыт множеством звездообразных отверстий.

— Правила игры просты, — объявил Варл, встряхивая банку, чтобы все окружающие могли рассмотреть полдюжины крупных, размером с палец, жуков. Механизмы его искусственной руки жужжали и гудели при каждом движении.

— Это игра на интуицию. На удачу. Никакого мошенничества, никакого надувательства.

Варл был своего рода шоуменом, и Майло это очень нравилось. Майло причислял его к своеобразному внутреннему кругу Призраков: Варл был близким другом Корбека и Ларкина, одним из небольшой, но крепкой группы товарищей по ополчению Танит Магны до Основания. Поначалу острый язык и бесцеремонное поведение Варла лишили его всех шансов на повышение. Но потом он потерял руку на Фортисе Бинари, во время героического освобождения мира-кузни. Ко времени ныне легендарного сражения за Меназоид Ипсилон он уже был командиром отделения в звании сержанта. Многие считали, что он давно заслужил это повышение. На фоне бескомпромиссности таких командиров, как Роун и Фейгор, и строгой приверженности воинской дисциплине Маколла и самого комиссара Варл наравне со всеобщим любимцем полковником Корбеком привносил в офицерскую среду Призраков нотку человечности и искреннего сопереживания. Солдаты любили его: он умел шутить не хуже Корбека, а временами шутки его были даже смешнее (и грубее). Его искусственная рука свидетельствовала, что он не боится оказаться на переднем краю битвы. И он умел по-своему произнести неформальную, но вдохновляющую речь в момент, когда ему могла понадобиться полная отдача бойцов.

Но здесь, среди гулких грузовых отсеков, в окружении отдыхающих гвардейцев, он использовал свои вдохновляющие речи для другого. Для отвода глаз.

— Вот что я предлагаю вам, друзья мои, мои храбрые братья по оружию. Вот что я предлагаю, во славу Золотого Трона!

Он говорил медленно и четко, чтобы мелодичный танитский акцент не помешал окружающим солдатам понять его. Помимо Призраков, этот корабль перевозил еще три подразделения: крепких светловолосых здоровяков Пятидесятого Королевского Вольпонского полка, невысоких желтокожих и весьма беззаботных солдат Пятого Сламмабаддийского и высоких смуглых длинноволосых гвардейцев из Двадцатого Роанского, известного как Диггеры. Они говорили на одном языке, но принадлежали к разным культурам. Варл был очень точен и осторожен в своих словах, стараясь, чтобы все поняли его верно и до конца.

Он передал кадило Майло, который, в свою очередь, открыл его.

— Смотрите. У нас есть металлический шар с отверстиями. Мы кладем зерновых мокриц внутрь… — Варл выловил пару мокриц из банки и запустил в подставленное Майло кадило. — И мой юный друг закрывает шар. Обратите внимание, я нацарапал возле каждого отверстия номер. Тридцать три отверстия, и все пронумерованы. Никакого обмана, никакого мошенничества… Если угодно, можете осмотреть шар.

Сержант поставил шар на пол, чтобы любой мог рассмотреть его поближе. Большая шайба, на которую он ставил кадило, не давала тому кататься по полу.

— Теперь следите. Я ставлю шар на пол. Мокрица хочет выбраться на свет, верно? Так что рано или поздно одна из них вылезет наружу… через одно из отверстий. Собственно, в этом и заключается игра. Мы ставим на номер отверстия, из которого выползет мокрица.

— И все наши денежки уползают из карманов, — сказал один из стоящих впереди Диггеров с характерным для роанцев гнусавым акцентом.

— Мы все будем делать ставки, друг мой, — уверил его Варл. — Ты поставишь, я поставлю. И все, кто захочет, присоединятся. Если кто-то угадает или назовет номер ближе всего к верному, он получит все деньги. Никакого мошенничества, никакого надувательства.

Как по команде, из одного отверстия выскочила мокрица и посеменила по палубе, пока ее не раздавил мрачный вольпонец.

— Ничего страшного! — воскликнул Варл. — Там, где мы их набрали, их еще полно. Вы поймете, о чем я, если когда-нибудь бывали в местных зернохранилищах!

Эти слова вызвали общий взрыв смеха, подкрепленный ощущением единения через невзгоды солдатской жизни. Майло улыбнулся. Ему нравилось, как ловко Варл умеет выступать перед толпой.

— А что, если мы не поверим тебе, Призрак? — спросил огромный вольпонец, раздавивший жука.

Аристократ был в форменных ботинках и серых твидовых брюках с золотыми лампасами, но без кителя, в одной рубахе. Его тело бугрилось крепкими мышцами, а ростом он был выше Варла на добрых две головы. Вольпонец просто источал высокомерие.

Майло напрягся. Он знал, что с самого Вольтеманда между Призраками и Аристократами существовала вражда. Никто никогда не говорил об этом открыто, но, если верить слухам, командир Аристократов, стоявший во главе группы вторжения, отдал приказ накрыть артиллерийским огнем русло реки Вольтис. Тогда погибло немало танитцев. Аристократы — такие благородные и, прокляни их Император, могучие, — похоже, презирали «простолюдинов» Призраков. Впрочем, кого они не презирали? У огромного Аристократа с его сонными глазами и наглыми манерами было как минимум шестеро друзей в толпе, и все они были такие же могучие. «Чем они их там кормят, что они такими здоровыми вымахали?» — подумал Майло.