Рокоссовский - Борис Соколов

Немецкие мемуаристы и историки оценивают разгром группы армий «Центр» в Белоруссии как одно из наиболее катастрофических событий в истории германского Восточного фронта. Бывший командующий немецкой 4-й армией генерал Курт Типпельскирх вспоминал:

«На фронте группы армий „Центр“ намерения противника стали выясняться примерно к 10 июня. Именно здесь, где немецкое командование меньше всего ожидало наступления, стали появляться, очевидно, признаки крупных приготовлений русских. Радиоразведка сообщала о новых армиях; авиация отмечала усиление железнодорожных перевозок и интенсивное движение на шоссейных дорогах. Как всегда отлично работавшие дивизионы АИР установили, что на ряде участков фронта немецкой группы армий начали пристрелку крупные силы переброшенной сюда русской артиллерии. Пленные сообщали о появлении в тылу противника „ударных частей“. На так называемых „оборонительных участках“, удерживавшихся до сих пор менее боеспособными частями, отмечалась смена последних сильными соединениями. Прошло еще несколько дней, и для командования группы армий „Центр“ стало совершенно очевидным, что противник развертывает на этом фронте крупные силы. Кроме того, стали отчетливо вырисовываться направления предстоящих ударов на Бобруйск, Могилев, Оршу и Витебск.

Полученная в результате сопоставления самых разнообразных наблюдений картина приготовлений противника была настолько определенной и ясной, что для предположения о возможности имитаций и ввода в заблуждение совершенно не оставалось места. 14 июня у начальника Генерального штаба сухопутных сил состоялось совещание с участием всех начальников штабов армейских групп и армий. В то время как начальники штабов группы армий „Север“ и обеих южных групп единодушно сообщали о том, что на их фронте нет никаких признаков подготовки ожидавшегося в скором времени наступления русских, начальники штабов армий группы „Центр“ столь же единодушно указывали на уже почти завершенное развертывание крупных русских сил перед фронтом их армий. Однако в Генеральном штабе сухопутных сил у Гитлера настолько глубоко укоренилось — чему в немалой степени содействовала категорическая точка зрения Моделя, возглавлявшего фронт в Галиции, — предвзятое мнение о наибольшей вероятности русского наступления на фронте группы армий „Северная Украина“, что отказаться от него они уже не могли».

На самом деле, как мы уже убедились, Гитлер еще с начала мая знал, что Красная армия собирается нанести главный удар в Белоруссии с задачей выйти к границам Восточной Пруссии, вспомогательный удар — на Львовско-Сандомирском направлении с одновременным антинемецким восстанием в Варшаве. Об этом свидетельствовало донесение, поступившее из надежного источника за линией фронта. Но фюрер не мог прямо сказать, что после высадки союзников в Нормандии, когда пришлось единственный резерв Восточного фронта — танковый корпус СС — перебрасывать из Польши во Францию, куда отправилась и большая часть люфтваффе, не остается ничего другого, как принести группу армий «Центр» в жертву. Дело было именно в обшей обстановке на Восточном фронте и шире — в общем стратегическом положении Германии, теснимой со всех сторон. В любом случае, 14 июня чем-либо помочь группе армий «Центр» Гитлер уже не мог: все резервы сухопутных войск и главные силы истребительной авиации были брошены для отражения высадки в Нормандии.

В отечественной историографии давно сложилось представление о высадке в Нормандии и последующем наступлении союзников до Эльбы как чуть ли не о легкой прогулке, тогда как основная мощь вермахта продолжала оставаться на советско-германском фронте, который и сыграл решающую роль в крахе Германии во Второй мировой войне. При этом забываются многие факты, хорошо известные специалистам, но часто неведомые широкой публике. Так, и немецкие, и западные полководцы, в том числе Монтгомери и Эйзенхауэр, справедливо отмечают, что на Западном фронте плотность германских войск, вооружений и техники была в два с половиной раза больше, чем на Восточном фронте, что осложняло задачу союзников. Кроме того, в распоряжении немцев на Западе были пусть и незавершенные, но состоящие из долговременных укреплений Атлантический вал и линия Зигфрида, тогда как на Востоке подобные укрепления имелись только в Восточной Пруссии. Кроме того, против высадившихся в Нормандии союзников сразу же сражались отборные германские войска: танковый корпус СС, танковая группа «Запад», состоявшая из учебных танковых частей (позднее 5-я танковая армия), парашютно-десантная армия и др. Всего за два месяца боев в Нормандии, с 6 июня по 11 августа 1944 года, американские, британские и канадские войска потеряли около 170 тысяч убитыми, ранеными и пропавшими без вести. Немцы за этот период, по разным оценкам, потеряли от 200 до 300 тысяч человек.

6 июня 1944 года, в «день Д», на Западе дислоцировалось 288 немецких истребителей, а на Востоке — 550. Еще 250 истребителей находились в Средиземноморье, на Балканах и в Норвегии, а 1179 машин входили в систему ПВО рейха, сражавшуюся почти исключительно с англо-американской авиацией. 22 июня, в день начала советского наступления в Белоруссии, на Восточном фронте остался только 441 истребитель, на Западном их стало 704, на других театрах — 338, а в ПВО Германии — 538. Как отмечают немецкие мемуаристы, именно полное отсутствие в воздухе люфтваффе привело к столь быстрому разгрому группы армий «Центр», усугубленному подавляющим превосходством советских войск в танках. У нас любят напоминать, что союзники в Нормандии имели чуть ли не десятикратное превосходство в авиации и трехкратное — в танках. При этом, правда, забывают, что первые недели боев самолетам союзников приходилось базироваться за Ла-Маншем и перебои с поставками горючего и боеприпасов серьезно уменьшали их перевес.

Именно открытие второго фронта резко повысило германские потери не только на Западе, но и в России. Любимый сталинский писатель Константин Симонов на склоне жизни, в комментариях к своим военным дневникам, признавал: «Решительный перелом в соотношении между потерями и результатами боев… наступает летом 1944 года». До этого, исключая Сталинград, Красная армия брала в плен только тысячи немцев (больше всего, 12 тысяч — в Корсунь-Шевченковском котле в феврале 1944 года). После же высадки в Нормандии было захвачено более 50 тысяч пленных в Белоруссии в июле 1944 года и 180 тысяч пленных в Ясско-Кишиневском котле в августе того же года. Можно смело утверждать, что именно открытие Западного фронта, куда была отвлечена треть германских сухопутных сил, сыграло решающую роль в советских успехах последнего года войны. В этот период Восточный фронт практически лишился немецкой авиации и каких-либо резервов, которые позволили бы минимизировать последствия советских ударов.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});