Реквием по любви. Грехи отцов (СИ) - Сладкова Людмила Викторовна "Dusiashka"

Тот не удостоил его полноценным ответом. Лишь коротко бросил:

- Так надо!

- Кому надо? – Андрей вскочил на ноги. – Думаешь, я позволю тебе встать между нами? Думаешь, сможешь разлучить нас? Не выйдет! Она – моя! МОЯ! Ясно? Не хочешь говорить, где она - хрен с тобой! Я сам ее найду!

- Угомонись, герой-любовник! – раздраженно скривился Сокол. – И мозги включи, наконец! То, что произошло с нами сегодня - случайность, по-твоему? Пожалуй, я тебя разочарую! После вскрывшихся подвигов нашего гениального папаши… мать, Вика, и я стали главной мишенью для ВСЕХ его врагов. И если я еще в состоянии постоять за себя, то они – нет. И так уж вышло, что безопасность сестры для меня важнее твоего удовлетворенного члена! Сечёшь, да? Теперь я – глава нашей семьи! Я - их единственный щит! А это значит, что Вика не вернется домой до тех пор, пока я на сто процентов не буду уверен в том, что им с матерью здесь ничего не угрожает! Ты не можешь поехать к ней по той же причине. Из-за твоих откровений на публику, теперь все знают, о ваших отношениях. Через тебя могут запросто отследить и ее. Ты можешь привести к ней очень плохих людей, даже сам того не подозревая. В общем, если правда любишь ее, то подвергать риску не станешь. А встреч искать – тем более. Общайтесь вон… по телефону, через соцсети… или, что там у вас? Как раз и чувства свои проверите. Говорят, на большом расстоянии друг от друга… все становится кристально ясно!

Лиза с тревогой покосилась на Андрея. Даже в свете костра он казался чертовски бледным. Практически уничтоженным морально. Он не спорил.

Просто опустился на землю, быстрее обычного. Его будто ноги не держали.

- Как долго это все продлится? – произнес он, малость заторможенно.

Пашка закопошился, извлекая сигарету из пачки. Подпалил ее от костра.

Жадно затянулся. И уже выдыхая из себя табачный дым, уперся взглядом в Лизу. Секунда, и сигарета оказалась потушена. А сам Сокол пробормотал:

- Сложно сказать. Полгода, год, или пять лет. Тут не угадаешь, малой.

- Сколько? – ошеломленный возглас Андрея эхом разлетелся по округе. – Нет-нет-нет! Так дело не пойдет. Должен быть другой способ, защитить их!

На подобное заявление Паша прожег его долгим испытывающим взглядом.

- Найдешь его, дай мне знать! – прозвучало, спустя мгновение.

Ровно и спокойно. И это спокойствие взбесило Гордеева окончательно.

С округлившимися от тревоги глазами, Лиза наблюдала за тем, как он снова вскакивает на ноги, и пыхтя, как тот паровоз, мчится прочь. В темноту.

- Ты куда? – хотела последовать за ним, но друг ничего не ответил.

А Павел, подбросив в костер новых веток, крикнул ему вдогонку:

- Далеко не уходи! В случае чего, искать тебя мы не будем!

Лиза приняла сидячее положение, невольно прислушиваясь к тому, как стихают его шаги. После, с укором посмотрела на Сокола, и тихо обронила:

- Ну, зачем ты так?

- Как, рыжуля?

- Слишком уж сурово!

- Разве?

- Угу. Он ведь тоже сильно переживает из-за нее.

Мужчина лишь криво усмехнулся:

- Классика жанра? Что имеем - не храним, потерявши - плачем?

- Вовсе нет! – пылко возразила девушка. – Ты ошибаешься на его счет!

- Этим парнем правят эмоции. Им грош – цена. За мужика говорят действия.

Подавшись вперед, Лиза накрыла ладонь Соколовского своей ладонью.

- Вот и суди его по действиям! – прошептала заговорчески. – Непредвзято. Отбрось свои собственные эмоции, и обрати внимание на его поступки. Ты сильно удивишься, когда под маской шалопая обнаружишь вдруг человека, искренне любящего твою сестру. Ты делаешь поверхностные выводы. Что тебе известно об их отношениях? Ничего! Ты не видел, как он заботится о ней. Как трепетно относится. С какой нежностью наблюдает, когда она спит у него на плече. С какой гордостью объявляет на торжестве в честь своего дня рождения, перед огромной толпой одногруппников, что с некоторых пор принадлежит только ей! Весь. С потрохами. А потом, как дикий лев бросается на ее защиту, когда ваш отец поднимает на нее руку, и оскорбляет последними словами. За Вику он готов был растерзать Шмеля на месте. И растерзал бы, если бы старшие не вмешались. Ты не знал этого. Тебя там не было. Вы с Димой приехали позже. А мы с Соней видели все. И вообще, наблюдали за ними достаточно долго, чтобы понять – их чувства, серьезны. Да, немного своеобразные. Местами наивные. Но они настоящие, Паша!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Он молчал некоторое время, думая о чем-то своем. Затем медленно кивнул:

- Может и так. Но сути это не меняет.

Лиза крепче сжала его ладонь, и привела свой последний аргумент:

- А тот факт, что он ради Вики отказался от ненависти… от кровной мести за родителей, и за брата… меняет? А сам ты, окажись на его месте, смог бы так?

Ответ был очевиден. Сокол не проронил ни звука, но его молчание было красноречивее любых слов. Нет. Конечно, нет. На такое способны единицы.

Воцарилась первозданная тишина, нарушаемая лишь потрескиванием костра. Вскоре к ним добавился звук шагов, и шелест травы. Возвращался Андрей.

- А вам не кажется, что про нас все забыли? – проворчал он недовольно, едва подошел к костру. – Долго как-то нас ищут! Вдруг, это не спроста? Что, если сигнал маячка невозможно отследить при отсутствии мобильной связи?

Лиза буквально сжалась в комок от страха, но Пашка загоготал в голос:

- Считаешь Похомова идиотом? Уж элементарные вещи он предусмотрел бы!

- Да-да, я знаю! - хмыкнул Гордеев, извлекая из кармана свой мобильник. – Но ждать у моря погоды… тоже не вариант!

Подняв телефон высоко над головой, принялся нарезать круги вокруг костра, в тщетных попытках поймать сигнал сотовой сети. Преследуя те же цели, Андрей поднял Лизу на руки, и без труда усадил к себе на шею.

Всучив ей телефон, он велел:

- Давай, рыжик! Проверь-ка повыше!

Как выяснилось спустя мгновение, его теория оказалась верна. Вытянув руку максимально вверх, Лиза обнаружила, что на экране появилось название сети. Раньше не было и этого. Однако, шкала мощности сигнала все еще оставалась пустой. Тогда Андрей решил пойти на крайние меры - забраться на ближайшее дерево. И как можно выше. Чтобы уж, наверняка. Никак не комментируя его рвение, Пашка молча наблюдал за ними, периодически подкидывая хворост в костер. Гордеев тем временем проворно карабкался вверх по стволу шершавого дерева (расположенного метрах в девяти от их импровизированной стоянки, которую они разбили недалеко от автомобиля Соколовского), а Лиза осталась ждать внизу, и почти безостановочно умоляла друга, быть крайне осторожным. К счастью, он берег ее нервы, и действовал аккуратно. А забравшись достаточно высоко, сообщил:

- Есть! Полная шкала!

Она радостно захлопала в ладоши, пока Андрей набирал чей-то номер.

Друг активировал громкую связь, чтобы в случае чего, все могли поучаствовать в диалоге. Но чуда не случилось. Произошло нечто иное. Необъяснимое и совершенно внезапное. Едва из динамика послышались первые гудки… вокруг разверзнулся самый настоящий Ад. Лиза не успела среагировать должным образом. Не успела ничего понять, когда яркая вспышка света буквально ослепила ее. От жуткого грохота, эхом разлетевшегося на многие километры, заложило уши. Неведомая сила безжалостно впечатала ее хрупкое тело в ствол дерева. Приложившись об него головой так смачно, что искры из глаз посыпались, а с губ сорвался пронзительный болезненный вопль, девушка обессиленно осела на землю. Сознание почти померкло. По крайней мере, именно так ей казалось. Но спустя некоторое время, она почувствовала, легкие оплеухи на своих щеках. Голова страшно гудела. Звук по-прежнему доносился до нее, словно сквозь толщу воды. С трудом разлепив веки, она увидела над собой перепуганного Андрея. Он успел спуститься с дерева (а может, просто спрыгнул), и теперь пытался всеми способами привести ее в чувства, вопя во все горло:

- Лиза! Ли-и-и-и-за! Посмотри на меня, сестренка! Как ты, родная моя? Что болит? Голова? Руки? Ноги? Боже, у тебя кровь на лбу! Ты слышишь меня?