Том 4. Чокки. Паутина. Семена времени - Джон Уиндем

Осознав, что со мной произошло, я попросил узнать о судьбе Терри Молтона, назвавшись его знакомым. Мне сказали, что он погиб в результате неосторожного обращения с электроприбором. Из-за короткого замыкания в комнате начался пожар, но пламя вовремя заметили и сумели потушить. Случилось это приблизительно через три часа после того, как я очнулся на больничной койке.

Я оказался в затруднительном положении. Стивен Доллбой — сумасшедший, который нуждается в присмотре. Если я стану утверждать, что являюсь на самом деле Теренсом Молтоном, сочтут, что у меня галлюцинации. Получить мое законное имущество мне, похоже, не светит, однако надеюсь, что со временем сумею убедить врачей в своем душевном здравии и меня отсюда выпишут.

Если так случится, что ж — и на том спасибо. По крайней мере, тело у меня теперь здоровое, а разум неплохо ориентируется в происходящем вокруг. Выходит, приобрел я больше, чем потерял.

Но зовут меня Теренс Молтон.

Несомненно, мы имеем дело со сложной галлюцинацией, однако если других серьезных отклонений от нормы замечено не будет, наш пациент какое-то время спустя покинет клинику.

Хотелось бы, впрочем, обратить ваше внимание на два обстоятельства. Во-первых, хотя эти люди никогда не встречались, Стивен Доллбой удивительно много знает о жизни Теренса Молтона. Во-вторых, когда к нему пришли двое друзей Молтона, которых мы пригласили, он незамедлительно обратился к ним по именам и выказал в их отношении прекрасную осведомленность, что немало удивило посетителей. Они утверждают, что Стивен Доллбой ничем — кроме, разве что, манеры выражаться — не напоминает Теренса Молтона.

Таким образом, можно утверждать, что наш пациент — именно мистер Стивен Доллбой. Если выяснятся какие-либо новые подробности, мы сразу же поставим вас в известность.

Искренне ваш, Джесс К. Джонсон, главный врач клиники

ТУПАЯ МАРСИЯШКА

Dumb Martian

© 1995 К. Королев, перевод

Покупая Лелли — нет, так говорить не следует, иначе наживешь себе неприятности, — уплатив ее родителям тысячу фунтов в качестве компенсации за дочь, Дункан Уивер отметил про себя, что поначалу рассчитывал на сумму в шестьсот, в крайнем случае, семьсот фунтов.

У кого бы в Порт-Кларке он ни спрашивал, все уверяли, что это — красная цена. Однако на деле все оказалось гораздо сложнее, чем считали горожане. Первые три марсианские семьи, к которым обратился Дункан, наотрез отказались продавать дочерей, следующая потребовала полторы тысячи фунтов и ни шиллинга меньше; родители Лелли тоже начали торг с полутора тысяч, однако снизили ставку до тысячи, когда поняли, что Дункан не поддастся на вымогательство. Возвращаясь в Порт-Кларк, он прикидывал так и этак и в конце концов решил, что, в общем-то, в накладе не остался. Контракт сроком на пять лет, максимум по двести фунтов в год… Когда вернется, продаст ее фунтов за четыреста, а то и за пятьсот. Нет, все не так уж плохо.

В городе ему пришлось также встретиться с агентом Компании.

— Послушайте, — сказал Дункан, — вам известно, что мне предстоит провести пять лет на станции Юпитер-4-б. Корабль, который доставит меня туда, будет двигаться со скоростью света и пойдет почти порожняком. Поэтому как насчет места для еще одного пассажира? — Он заранее узнал, что в подобных обстоятельствах Компания обычно идет навстречу (хотя, конечно, бывают и исключения).

Агент, казалось, ничуть не удивился. Сверившись со своими бумагами, он ответил, что место найдется, затем прибавил, что Компания, специально для таких случаев, грузит на корабли дополнительные пищевые рационы. Стоит этот рацион двести фунтов в год, деньги вычитаются из жалования работника.

— Сколько?! — воскликнул Дункан. — Тысяча фунтов за пять лет?

— Совершенно верно, — отозвался агент. — Тем самым Компания покрывает свои расходы. И не забывайте, пять лет в полном одиночестве — вовсе не шутка. Что для вас дороже. — деньги или душевное здоровье? Вы ведь не хотите свихнуться, а?

Дункан поупирался пару минут, что называется, из принципа, но агент твердо стоял на своем. Значит, Лелли будет теперь обходиться в четыреста фунтов в год. Впрочем, при годичном жалованьи в пять тысяч фунтов (до его возвращения с Юпитера-4-б деньги будут лежать в банке), на подобные мелочи можно с легкой душой плюнуть. В итоге Дункан согласился.

— Замечательно, — сказал агент. — Вам необходимо получить для нее разрешение на вылет, которое выдается сразу же по предъявлении брачного свидетельства.

— Брачного свидетельства? — недоверчиво повторил Дункан. — Чтобы я женился на марсияшке?! Да никогда в жизни!

Агент покачал головой:

— Без свидетельства разрешения не дадут. Таков закон. Вдобавок вас могут заподозрить в том, что вы намереваетесь продать марсианку; могут даже подумать, что вы ее купили.

— Я?! — Дункан высокомерно вскинул голову.

— А почему бы нет? — поинтересовался агент. — Брачное свидетельство обойдется вам в десять фунтов — если, конечно, у вас нет настоящей жены. В последнем случае сумма, естественно, возрастает.

— Я не женат! — вызывающе бросил Дункан.

— Угу. — Агент принял его слова к сведению, ничем не показав, что не верит. — Тогда какая вам разница?

Два дня спустя Дункан снова пришел к нему, с брачным свидетельством и разрешением на вылет. Агент проверил документы.

— Все в порядке, можете лететь. Да, с вас сто фунтов за услуги.

— За какие еще услуги, черт побери?

— За обеспечение безопасности ваших капиталовложений, — ответил агент.

Дункану вдруг захотелось сказать, что за разрешение на вылет с него тоже потребовали сотню фунтов, однако он овладел собой и лишь заметил с горечью:

— Сколько денег на одну тупую марсияшку!

— Тупую? — переспросил агент.

— Вдобавок она не может связать и пары слов. В общем, бестолочь.

— Гм-м… — протянул агент. — Вы на Марсе впервые?

— Не то чтобы, — откликнулся Дункан. — Залетал пару-тройку раз.

Агент понимающе кивнул:

— Марсиане глуповаты только с виду, на самом же деле они не глупее нас.

— Были когда-то, давным-давно.

— Задолго до нашего появления на Марсе они решили, что много думать, грубо говоря, вредно для здоровья. Планета умирает, и они добровольно выбрали ту же участь.

— По-вашему, это не глупость? Между прочим, умирает не только Марс, но и все остальные планеты.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});