НКВД и СМЕРШ против Абвера и РСХА - Анатолий Чайковский

Резюмируя, отметим: обуреваемый презрением к шефам из СС, прежде всего к Гиммлеру, «туманные нордические доктрины» которого, по его словам, не разделял даже Гитлер, многих генералов Вермахта, среди них Канариса, Скорцени считал предателями, из-за которых фюрер проиграл войну. В сложившейся ситуации способным выполнить стоящую перед «Вервольфом» задачу он видел только в собственном «домашнем войске». Но, к сожалению, дело «оборотней» поручили не ему, главному диверсанту рейха, а генералу СС Прютцману. Не случайным был и вопрос, заданный Скорцени рейхсфюреру СС о характере и направленности дальнейшей деятельности его подразделений (выделено нами. – Авт.).

Фрайгер Рут: «Одна из самых главных проблем возникновения нацистского партизанского движения состояла в том, что им не занимались военные, которым после покушения на Гитлера и заговора 1944 года не доверяли. Создание отрядов было поручено СС, причем тем управлениям, которые никак не контактировали с Ваффен-СС, военным крылом «черного ордена». Более того, «вервольфы» оказались независимы не только от СД, эсэсовской службы безопасности, но даже от РСХА… Контроль над «Вервольфом» получили эсэсовские структуры, выполнявшие чисто полицейские функции».

Историческая справка

В штабе Прютцмана по руководству «вервольфами» служил некий штандартенфюрер СС Карл Чирский, в свое время отвечавший за восточное направление деятельности СД. Он же был одним из разработчиков по планированию «Цеппелином» попыток организации повстанческого движения в глубоком советском тылу. Навыки штандартенфюрера решено было применить при подготовке «оборотней». Его перевод из СД был предопределен и тем, что он вступил в острый конфликт с командиром эсэсовского «спецназа». Последнее сделало отношения между РСХА и «бюро Прютцмана» еще более непредсказуемыми. Когда противостояние достигло немыслимых границ, Чирского заменили бригаденфюрером СС Вальтером Опландером, курировавшим протектораты Моравия и Богемия. Последнее, с учетом быстро приближающегося общего краха Третьего рейха, на ситуацию практически не повлияло.

По словам упоминаемого Фрайгера Рута, в ноябре 1944 г. рейхсфюрер СС Гиммлер на одном из совещаний с руководством РСХА якобы «предложил передать «Вервольф» под контроль Скорцени… Скорцени вежливо отклонил предложение своего шефа, сославшись на то, что у него и без того хватает работы». Подобное предложение вряд ли имело место. В противном случае «диверсант № 1» обязательно бы о нем вспомнил в мемуарах, а главное, по его же словам, брать на себя ответственность за столь бесперспективное, в его глазах дело не имело смысла. Более того, однажды один из офицеров по снабжению «Ягдфербанд» предложил Скорцени передать «оборотням» 10–20 % имевшегося на складах СС вооружения, на что тот ответил: ради «вервольфов» он не «пошевелит и пальцем и даже тогда, когда они окажутся в опасности».

Поручение рейхсфюрера СС Прютцману[198] организовать и наладить подрывную деятельность «вервольфов» было не случайно. Вступив в СС в 1930 г., уже в 1937 г. он – руководитель полицейских подразделений в Гамбурге, затем в Кенигсберге. Более двух лет провел на Украине, где «умиротворял» оккупированные территории. 7 сентября 1943 г. Гиммлер писал: «Дорогой Прютцман! Генерал от инфантерии Штапф (Штапф Отто, генерал пехоты, начальник управления экономики и вооружения ОКВ. – Авт.) получил особые приказы относительно Донецкой области. Возьмите на себя их выполнения вместе с ним. Я уполномочиваю Вас использовать все силы. Надо делать все, чтобы при отступлении с Украины там не оставалось ни одного человека, ни одной головы скота, ни одного грамма зерна, ни метра железнодорожного полотна; чтобы не уцелел ни один дом, не сохранилась ни одна шахта; и не было ни одного не отравленного колодца. Противнику должна остаться тотально сожженная и разоренная страна…».

Спустя уже несколько дней Прютцман требовал от подчиненных инстанций СС и полиции: «Передаю для сведения следующий секретный приказ рейхсфюрера СС: в связи с происходящим отходом на Запад обеспечьте всеми имеющимися в вашем распоряжении средствами, чтобы в отдаваемых врагу областях не осталось ни одного рельса, и были взорваны все шпалы. Весь хлеб до последнего центнера должен быть отгружен. Я уполномочиваю вас сбрасывать все другие железнодорожные грузы… невзирая на владельца, и использовать подвижной товарный состав для более важных перевозок… Этот приказ должен выполняться во всех случаях».

Немалый опыт карателя обергруппенфюрер СС имел и в области борьбы с советским партизанским движением. По данным Фрайгера Рута, именно Прютцману удалось договориться с командованием УПА о более тесном взаимодействии с СС против наступающей Красной Армии. Это все и послужило основной причиной его назначения на должность руководителя «вервольфами».

Порученную работу Прютцман начал с создания специального «бюро», куда вошли офицеры и сотрудники СС, имевшие навыки организации повстанческо-подрывной деятельности в тылу противника. В свое время практически все они побывали на Восточном фронте, что свидетельствовало о главной направленности предстоящей деятельности «вервольфов». В состав формируемых подразделений в добровольном порядке, а нередко путем обмана и принуждения, зачисляли местных жителей из числа членов СС, солдат и офицеров из разбитых и вырвавшихся из «котлов» частей Вермахта, охранников концлагерей, полицейских и др. Создавались отряды «оборотней» в соответствии с существующим делением территории рейха на военные округа (веркрайзе), которых насчитывался двадцать один. Контроль за ходом процесса их обучения и вооружения осуществляли эсэсовско-полицейские чины. В одном из них – ХII (Рейн-Вестмарк) – эту функцию возложили на группенфюрера СС Юргена Штроопа[199].

«Организация «Вервольфа» в Рейн-Вестмарке, – делился с сокамерниками воспоминаниями Штрооп, – а в целом в округе ХII веркрайзе, имела условное название «Angelgenheul W” (“Дело”) или “SS Wkr-ХII”, началась в октябре 1944 года. Предписывалось, что низовой структурой будут группы (1+3 – командир и подчиненные), дислоцирующиеся на расстоянии в 10–12 километров. Из 10 групп (ячеек) создавался сектор (40 человек). Группа из 6–8 секторов составляла абшнитт (отдел). Всего в ХII веркрайзе последних было четыре. Суммарно силы “вервольфов” здесь насчитывали 1100 человек. Все они прошли специальную подготовку – при монастыре Тифенталь, а после его уничтожения бомбардировщиками союзников обучение перенесли в Висбаден, позже в Вальрабенштайн. Трехнедельная муштра включала строевую и физическую подготовку (с упором на марш-броски в лесу и пересеченной местности), уменье пользоваться картой и компасом, изучение и применение различных видов стрелкового вооружения, технику минирования и др. Учили и подрывным акциям, в частности, навыкам “тихого” уничтожения противника, демонтажа промышленного и коммуникационного оборудования и др. Не были забыты и вопросы связи, а также специальные методы сигнализации[200]. Выпускники получали «идентификационный знак» в виде металлической пластины с номером и начертанными словами «SS Wkr-ХII”, а перед этим SS-Soldbьcher, т. е. эсэсовский билет. Группы обеспечивались также картами с нанесенными объектами для диверсий. Дислоцироваться они должны были в гротах, штольнях, шахтах, каменоломнях, других малодоступных и хорошо замаскированных местах. Имелись и отдельные тайники, где хранился запас оружия, боеприпасов и продуктов». Немало из них на территории ФРГ и ГДР[201] долго еще находили после войны.

Предполагалось: почти каждый «оборотень» должен располагать 5—10 кг пластиковой взрывчатки, стрелковым оружием, гранатами и гранатометами. Для этого в арсеналах СС на конец 1944 г. накопили свыше 250 тыс. единиц легкого вооружения. В зависимости от складывающейся ситуации, «вервольфы» облачались в полувоенную и гражданскую одежду. Здесь допускалась полная свобода действий.

В октябре 1944 г. от Прютцмана из Берлина Штроопу пришла посылка с ампулами цианистого калия и арсеном. Их он должен был распределить между «вервольфами», но сделал это не сразу. Сокрушался: «Постоянное ношение при себе яда было бы неприемлемо для морального духа бойцов «Вервольфа». Кроме того, обнаружение противником таких ампул уже само по себе свидетельствовало о принадлежности этих людей к эсэсовскому подполью».

Сокамерники спросили: «Как выглядела организация «Вервольфа» в других военных округах?». Штрооп с гордостью ответил: «Неплохо, но в моем веркрайзе все было значительно лучше…».

Даже на заключительном этапе формирования создаваемые отряды «оборотней» не имели четко определенного организационно-структурированного построения и подчиненности. Они зависели от различных структур: Вермахта, СС, армейской разведки, органов нацистской партии и др. В частности, их материальным обеспечением в большинстве случаев занимались различные военные, полувоенные и гражданские органы и организации, среди них региональные отделения национал-социалистического «вспомоществования». Отрядам «вервольфов» палки в колеса ставили и диверсионно-разведывательные органы Отто Скорцени, видя в них главных конкурентов в разворачивающейся тайной войне партизанского типа. Немало проблем существовало в обеспечении оружием и взрывчатыми веществами. Не помогло и личное обращение Прютцмана к руководству местных оружейных и других военных заводов: к полученному оружию не имелось боеприпасов, и наоборот. Как результат, вооружение и снаряжение «оборотней» составляло 50 % и меньше от запланированного.