Дневник. Первые потрясения - shellina

Мальсибер сидел на скамейке, и ждал чего-то, нетерпеливо поглядывая на часы. Подняв кота на руки, я решительно направился в его сторону.

– Рей, – я позвал его. Он удивленно обернулся, потом вернул своему телу изначальное состояние.

– Что тебе здесь нужно? Вы же не умерли? – легкие нотки беспокойства в голосе. Хорошо, тебе еще не все безразлично.

– Нет, мы не умерли и, кстати, тебе тоже не советуем. – Я не смотрел на него, но чувствовал, что Рей, не отрываясь, смотрит на меня. – Не глупи. Возвращайся, – я подбирал слова. Мерлин, как вести себя с людьми за Гранью? Почему я не интересовался этим раньше.

Мальсибер отвернулся и вновь начал смотреть на часы…

– Подвинься, – я довольно бесцеремонно подвинул Рея и сел рядом. Кот сразу же перебрался к нему на колени. Рей, запустив обе руки в шерсть животного, с силой погладил его. Кот заурчал.

– Зачем? – он все так же не смотрел в мою сторону.

– Что зачем? Зачем ты подставился? Так сам дурак, будь на тебе бронежилет, половины твоих ранений можно было бы избежать. И, конечно, тогда не случилось бы вот этого, – я неопределенно обвел рукой окружающий нас пейзаж.

– Я имею в виду, зачем мне жить? – ты думаешь, я не понял тебя, Рей. Я все прекрасно понял. – Зачем? Быть цепным псом и выполнять приказы? Зачем я еще вам нужен?

– Знаешь, жизнь сама по себе отличная штука. А еще ты нужен мне, нам, как друг, Рей, слышишь меня! – я встал перед ним. Он поднял на меня глаза, потом усмехнулся.

– И как давно вы стали считать меня свои другом? Да три года назад вы вообще о моем существовании не знали. Даже не интересовались.

– Ты нужен мне и вот этому кошаку, – я ткнул рукой в кота, – он не просто так протопал столько миль.

– Это всего лишь кот. Тем более не мой, – равнодушно проронил Мальсибер, продолжая гладить кота. Если бы это был всего лишь кот, ты бы даже внимания на него не обратил.

– Малфой.

– Что Малфой? – он удивленно на меня посмотрел.

– Если бы ты не был ему дорог, он бы не скулил сейчас под дверью в зал, – я усмехнулся.

– Малфой странный, – отстранено проговорил Рей. – Сев, а ты веришь в Бога? – Неожиданно спросил Мальсибер.

– Нет. Я атеист. Я верю в то, что когда–нибудь люди перестанут воевать, перестанут быть такими наивными и тупыми. Перестанут стремиться к власти и богатству путем кровопролитных акций. Как это происходит сейчас. Когда-нибудь случиться и, я в это верю, люди станут больше времени посвящать науке. Учиться жить. Иначе на Земле нам долго не протянуть. А ты? – я смотрел на него прямо.

– Я верю. Каждому на земле отводится то, что он заслуживает. И получает каждый потом по своим заслугам здесь, – он обвел рукой вокруг себя. – Я на что-то рассчитываю? Нет. Я убийца, и не прошу за это искупления. Зачем, если невозможно исправить то, что я натворил?

– Рей. Ты спас сегодня этих детей. Это дорогого стоит.

– Да кому это интересно? Несколько детей ничто по сравнению с той сотней. – Он закрыл глаза. – А ты знаешь, пока я шел сюда, они все встретились мне на пути. Все те, кто погиб от моей руки.

Меня передернуло. Как я мало знаю о Грани.

– И что они делали?

– Ничего. Они молчали. Лучше бы было, если бы они кричали, осуждали, кидали в меня камнями. Они просто молча на меня смотрели и уходили. Это страшно «не знать». Если бы они меня простили, они бы непременно об этом сказали, ведь так? – Он посмотрел на меня, как мне показалось, с надеждой. Я не знаю. Я не знаю.

Вдали раздался гудок поезда. Время. Осталось мало времени. Мерлин.

– Ну, давай же, Рей. Ты должен жить.

– Если только ты знаешь, для чего живешь, – немного ворчливо ответил Рей.

– А ты никогда не думал, что можно жить не во имя чего-то, а просто так. Просто жить для Рейнарда Мальсибера. Делать то, что этот самый Рейнард захочет сделать. Не ради кого-то или чего-то, ради себя самого. При этом сознавая, что то, что ты просто живешь, почему-то важно для десятка людей, которые, вероятно по глупости, стали называть тебя своим другом. Пойдем Рей, пойдем отсюда.

– Куда? – чуть слышно одними губами произнес Мальсибер.

– Домой.

– А где он, мой дом?

– Однажды один человек, очень мудрый нужно сказать, произнес следующую фразу: «Твой дом там, куда тебя приведут. И там, где тебя всегда будут ждать». – Гудок паровоза зазвучал ближе. Ну же Рей, решайся.

– Обещай мне, если я вернусь, ты потом дашь мне уйти и не будешь ничего делать, чтобы этому помешать?

Меня начало трясти. Кот напрягся и укусил Рея за руку. Я улыбнулся. А что? Я делать не буду ничего, но кто сказал, что остальные будут сидеть, сложа руки?

– Я согласен, Рей. В следующий раз я тебя отпущу. Но только, если уже ничего нельзя будет сделать для твоего спасения. Я обещаю, что больше никогда не приду за тобой сюда.

Он кивнул. Встал, засунул кота под мышку и подал мне руку.

Я протянул ему свою. Наши пальцы соприкоснулись, рывок, и я пришел в себя на полу в центре затухающей пентаграммы. Лежащий у стены Рей содрогнулся всем телом и застонал. Я подполз к нему. Ноги дрожали, слабость была такая, что я не был уверен, что смогу подняться.

За чудом уцелевшими дверями послышались голоса. Буквально через минуту, в зал ворвались Малфой, Эван, Андре и Хагрид. Он-то здесь откуда? Рей снова застонал, и мое внимание переключилось на него. Если он сейчас начнет умирать от болевого шока, то вернуться за ним я не смогу, я обещал. Самое лучшее поместить его на время, пока его раны заживают, в искусственную кому. Что я и сделал, отдав на это остатки своих сил.

– Как он? – в голосе Эвана слышалось беспокойство.

– Нормально, жить будет. Его нельзя пока аппарировать. Я сейчас передохну пару минут, и порт-ключ сделаю.

Малфой как-то всхлипнув, сполз по стене на пол. Андре присел рядом, закрыв глаза. Я даже не знал, что они с Реем стали настолько хорошими друзьями. Хагрид даже не пытался сдерживать слезы, видя царившую вокруг смерть.

– Что с тобой? – Эван нахмурился и присел рядом со мной.

– Энергии много отдал, да и банальная кровопотеря, – я пожал плечами.

– Лекс выглядит как огурчик.

– А они разные ритуалы проводили, – сквозь слезы произнес Хагрид. – Я, эта, не смогу объяснить, ты пока отдыхаешь, расскажи, чтобы непоняток не осталось.

Я кивнул и задумался, подбирая слова.

– Основное отличие в проведенных нами ритуалах – это то, что я просил Рея вернуться, и это был только его выбор.  А Лекс никому этого выбора не предоставлял, он просто приказал это сделать. При этом он пользовался энергией рассеянной сейчас здесь. Может быть, кто-то недобитый из этих уродов остался, вот его жизнь и поменяли на жизнь детей. А мне пришлось расплачиваться самому.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});