Оборона дурацкого замка. Том 1. Том 2 - Макар Ютин

ответить на пару провокационных вопросов, поставить на место Ма, и, с демонстративным вздохом, согласиться взять к себе в группу Каня с Юншэном.

Последних никто не хотел брать по вполне понятной причине: балласт. Фармацевт в принципе не мог исполнять роль авангарда и являлся скорее помехой, чем помощником. О чем знал, комплексовал и мог на психе сотворить что-нибудь неуместное. Кань мог больше, но только теоретически. Толк от него имелся лишь когда тот стоял позади и стрелял из пращи. Посылать его вперед — все равно, что пожертвовать. В итоге, полноценной боевой единицей оставался только один Саргон. Зато он отвоевал себе право идти по дороге, тогда как остальные будут тащиться по обочинам.

"В принципе, нормально. Я так и так должен идти первым, чтобы успеть "заметить" ловушку и попытаться обезвредить ее. Ну как обезвредить — ликвидировать с безопасного расстояния. По идее, зона поражения у нее не слишком велика. Мощный эпицентр, а дальше либо вообще ничего, либо как разлет осколков у гранаты — повезет-не повезет. Посмотрим".

— Мне только интересно, — Голос Уру звучал мягко и выразительно. Как всегда, когда тот хотел сказать какую-нибудь колкость или завуалированно оскорбить собеседника, — Откуда наш маленький герой узнал о существовании дороги? Господин десятник, ты рассказывал Саргону о Старой Насыпи?

— Нет, — Мотнул головой десятник. Затем раздраженно повернулся к бывшему чиновнику и произнес, — У нас по всему Форту дороги. Естественно, она там есть.

— Одна? Или много маленьких? Кажется, Небеса щедро одарили нашего друга предвидением, раз он может повести нас по НУЖНОЙ, — Он выделил голосом последнее слово, — Дороге.

— А какая разница, много их, мало, или нет совсем? — С напускной беззаботностью хмыкнул Стас, предвосхищая ответ нахмурившегося командира, — Есть одна — идем по ней. Есть много — идем по ближайшей и так далее по квадратам. Или спирали, если так будет удобнее. Главное — не потеряться.

— Вижу ты все продумал. Рад, что в нашей команде все же нашлись разумные люди, — Он по привычке закрыл лицо рукавом своего одеяния. Жаль только, что бывшая когда-то дорогим одеянием грязная тряпка для таких жестов походила плохо, поэтому Уру выглядел скорее потешно, чем загадочно.

"Разумные люди… На первый взгляд, звучит как завуалированное оскорбление десятника. Вон, как желваки заиграли на его лице. Но вот на второй… Занятно. На самом деле наш любитель флейт и заварок тоже одобряет поведение десятника, который берет здравые идеи вне зависимости от их источника. Одобряет, но занимает пассивную позицию. Словно бы ему и не требуется нормальное функционирование отряда. М-да. Двойное дно под двойным дном. Кто же ты такой, бывший чиновник Уру?"

Тем временем, дискуссия завершилась сама собой: отряд подошел к воротам. Все те же высокомерные стражи, спесь с которых слезла как весенний снег, стоило десятнику упомянуть Чжэнь Ксина. Поспешно отпертые ворота и столь же поспешно запертые — и вот, новобранцы стоят перед прислонившимся к стенке куратором, преданно едят его глазами и ждут указаний.

— Ты не спешил, десятник, — Хмурый голос Ксина все также пробирает до самой печенки, не смотря на внутреннюю готовность парня, — Вы должны успеть до темноты. Крайний срок — час Хай-чжу (9-11 часов вечера). Самых медленных и бесполезных я оставлю заканчивать работу прямо на Насыпи, без факелов и поддержки более расторопных.

— Слушаюсь, Чжэнь лао сянь-шэн, — Поклонился десятник, не решившись спорить, — Мы только разобьем местность на, это, круги…

"Нет, с его косноязычием нужно что-то делать. Наверное. Я ведь даже разбил речь по тезисам, как раз для такого момента, чтобы лучше объяснить клятому гвардейцу. Тому будет проще согласится с десятником, чем с мальчишкой. Эх, снова-здорОво…"

Ксин, не перебивая, выслушал всю несвязную речь Акургаля, а потом поднял бровь и бросил:

— Я не понял. Ты, — Палец ткнул в сторону Стаса, быстро опознав истинного автора плана, — Объясни быстро и четко.

В этот раз у попаданца действительно получилось объяснить все быстро и четко. Причем сразу принять во внимание ответные доводы гвардейца. Никаких простаиваний, никакой лени — наоборот, доработанный Стасом план заставлял работать соратников как единый механизм даже без их на то желания. Тройка — слишком маленький коллектив, чтобы кто-то мог позволить себе отлынивать от работы. То есть опасности, которая распределяется на каждого, а бдящий десятник исключал и такую микроскопическую возможность.

В отличие от предыдущего цикла, Ксин взял долгую паузу на обдумывание, все это время сверля попаданца безразличным взглядом ястребиных глаз. Безумно хотелось отвернуться, упасть на колени, закрыть себе глаза — что угодно, лишь бы не вступать в поединок воль, не ощущать враждебное, безжалостное давление. Однако, прежде чем Стас окончательно сломался, его оппонент хмыкнул и прикрыл глаза.

— Одобряю. Главная дорога здесь есть, — Он ткнул пальцем в каменную кладку, — Конец Облачной Артерии, главного тракта нашей крепости. Мне нужна самая высокая точка для медитации. Она находится вон там, — Кивок головой на высокий столб у помоста для работорговли. Ваша задача очистить мне путь.

Потом я иду следом и ухожу в медитацию. После нее я пойму, сколько тварей вокруг и насколько они опасны. Ваша цель — охранять меня и сразу прервать мой транс, если враг начнет накатывать волнами. Задача ясна? — Он говорил рублеными, короткими фразами, словно держал людей вокруг себя за идиотов.

Нестройный хор согласных голосов был ответом гвардейцу.

— Тогда вперед, чернь. За каждого погибшего слабосилка ты лично! — Взгляд снова остановился на многострадальном Саргоне, — Получишь десять ударов плетью. Выполнять! — Ксин демонстративно отвернулся, скрестил руки на груди и оперся на Северную стену недалеко от ворот.

Они вновь шли по главной дороге, которая тянулась от ворот и прямиком к лестнице на частокол. Здание работорговцев располагалось по левую руку чуть ближе середины маршрута. Оно выглядело подозрительно целым, и к нему вела отдельная дорожка. А вот по бокам их маршрута царила форменная разруха.

Группы Камея и Юлвея по обе стороны Облачной Артерии едва плелись, поминутно ругаясь на чем свет стоит и осторожно разгребая завалы. Доски, щебень, каменная крошка, обрывки рогожи, какая-то подозрительная слизь и множество подсохших следов, похожих на демоническую кровь. Они сохраняли вязкость даже после стольких дней, неприятно липли к одежде, рукам и всему остальному.

— Эх-х, столько древесины и вся заляпана скверной, — Вполголоса сокрушался Камей, — Не могли, что ли, бить аккуратнее? Как ее продавать-то теперь? У-у-у, транжиры! — Насильственная смерть "транжир" и "косорезов" его не волновала ни в каком разрезе.

— Меня больше интересует, где трупы монстров, — Мрачно