Наследие - Кристи Доэрти

— Спасибо на добром слове. — Элли хотела улыбнуться, но передумала. Боялась, что при попытке изобразить улыбку лицо у нее исказится в неприглядной гримасе. Удивительное дело: узнав о смерти Джу, она совершенно разучилась улыбаться.

— Только аккуратно, — бросила медсестра ей вслед, когда девушка вновь двинулась по коридору в сторону лестничной площадки. — Делай все медленно и не забывай отдыхать.

Врачи сняли бинты с головы, лба и левого глаза, и она умудрялась даже кое‑что им видеть, хотя огромный отек только еще начал спадать. На голове были видны аккуратные швы в том месте, где кожу располосовал кусок стекла. Согнутая в локте левая рука продолжала оставаться закованной в гипс до самого плеча, и Элли носила ее перед собой, словно инородный, причудливо изогнутый предмет, не имевший никакого отношения к ее телу.

— Хорошо, — послушно ответила Элли, развернувшись у лестницы и зашаркав тапочками в обратном направлении.

…пять шагов, шесть, семь…

— Так и будешь вышагивать здесь в полном одиночестве?

Элли медленно повернулась и увидела Картера, стоявшего в дверном проеме лестничной клетки.

— Так и буду. Хотя меня просили не перетруждаться.

— А ты перетруждаешься? — спросил Картер, одаривая ее печальным взглядом.

— Возможно.

— Нисколько в этом не сомневался.

— Сам‑то как? — Она озабоченно посмотрела на бывшего бой френда. — Ну… после… всего.

Со дня смерти Джу она видела его лишь один раз, но слишком плохо тогда себя чувствовала и ей давали слишком много транквилизаторов и болеутоляющих. Помнила только, что он показался ей бледным и совершенно потерянным.

— Странно, что ты об этом спрашиваешь. Неужели в лазарете нет ни одного зеркала? — мрачно пошутил он.

— Нет, — ответила Элли. — Доктора ненавидят созерцать собственное отражение. Это сводит их с ума.

— А я думал, так бывает только у вампиров.

Она пожала плечами и поморщилась от боли.

— Никакой разницы.

С минуту помолчав, он сказал:

— Знаешь что? У меня есть сейчас свободное время, и я могу, если хочешь, походить по коридору вместе с тобой. Помимо всего прочего, мне нравится здешний интерьер: белая ванная комната, белая больничная койка, белые стены…

Он все время шутил, возможно, не очень удачно, пытаясь ободрить ее и вызвать у нее на губах улыбку, как делали все, кто приходил сюда с визитом. Но пребывающие в печали люди вряд ли способны доставить радость другим печальным людям.

— Между прочим, я познакомился с твоими родителями. — Взяв Элли за относительно здоровую правую руку, Картер в том же черепашьем темпе, что и она, пошел рядом с ней по коридору. — И они мне понравились.

— Ты уверен, что это были мои родители? — Передвигая ноги, Элли при каждом шаге стискивала зубы от боли. — Может быть, ты их с кем‑нибудь спутал?

На губах Картера на мгновение проступило слабое подобие улыбки.

— Во всяком случае, они представились и назвались мистер и миссис Шеридан. Так что у меня нет никаких сомнений, что мужчина и женщина, с которыми я разговаривал, — твои предки.

— Не надо верить всему, что тебе говорят. — Элли тяжело дышала от усталости и боли. — Но как бы то ни было, теперь, когда мне стало лучше, я приложу все усилия к тому, чтобы спровадить их побыстрей домой.

— А мне кажется, что, приехав к тебе, они поступили хорошо, — сказал Картер. — И правильно во всех отношениях.

Она промолчала.

— Могу я задать тебе вопрос? — спросил он, когда они дважды прошли по выбранному Элли маршруту. — Зачем ты так напрягаешься?

— Мне сказали, что позволят спуститься на первый этаж только тогда, когда я смогу десять раз подряд пройти из конца в конец этого коридора, не покачнувшись и не упав в обморок, — объяснила Элли. — Я очень хочу спуститься на первый этаж, понимаешь?

— Понимаю… И сколько раз ты проделала подобное путешествие сегодня? — поинтересовался он, когда они добрались до окна в тупичке коридора.

— Восемь. — Она в изнеможении оперлась спиной о стену, чтобы перевести дух.

Он одарил ее обеспокоенным взглядом.

— Может, на сегодня хватит?

Она пожала плечами, снова поморщилась и сказала:

— Нет. Мне нравится ходить. — Потом, смахнув правой рукой волосы со лба, добавила: — Но если ты устал, мы можем немного отдохнуть.

Неожиданно он наклонился и легонько прикоснулся губами к ее макушке.

— Мне очень жаль, что все так случилось, Элли.

Она отвернулась и смигнула слезы, которые с некоторых пор слишком часто подступали к глазам.

— Мне тоже. И я никак не могу свыкнуться с этим, принять как данность. Если бы ты только знал, как мне ее не хватает…

Она отлепилась от стены, повернулась, сделала шаг и… начала терять равновесие. Картер, который, казалось, только этого и ждал, мгновенно подхватил ее, после чего повел в направлении палаты.

— Все, мисс Шеридан. Тренировка на сегодня окончена.

Без каких‑либо споров и возражений Элли позволила ему уложить себя в постель и прикрыть ноги одеялом. Когда она устроилась со всеми возможными удобствами, Картер придвинул к постели прикроватную тумбочку и, повернувшись, зашагал к двери палаты. На мгновение ей закралась в голову мысль, что он так и уйдет, не сказав на прощанье ни слова.

Но он, подойдя к двери, остановился, посмотрел на нее и произнес:

— Не вешай нос, Элли, и всегда дыши, как я тебя учил. Помнишь?

Стараясь не разрыдаться, она кивнула. Потом, когда он, выйдя из палаты, двинулся к лестнице, сосчитала его шаги, а после того, как звуки шагов затихли, прошептала:

— Помню.

Примечания

1

По мотивам английского фольклора В. Егоров.

2

Гари Глиттер — английский исполнитель популярных песен, получивший срок за педофилию.

3

У сердца свои причины, неведомые рассудку (фр.).

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});