Царский Рим в междуречье Оки и Волги - Глеб Носовский

Процитируем почти полностью рассказ Тита Ливия о поединке Тита Манлия-сына с латином Гемином Месцием.

«Консулы строжайше запретили сходиться с врагом вне строя. Случилось так, что среди предводителей турм, разосланных во все стороны на разведку, был и ТИТ МАНЛИЙ, СЫН КОНСУЛА; он заехал со своими всадниками за вражеский лагерь и оказался чуть ли не на бросок дротика от ближайшего сторожевого дозора. В дозоре там стояли тускуланские всадники во главе с ГЕМИНОМ МЕСЦИЕМ, ПРОСЛАВЛЕННЫМ СРЕДИ СВОИХ И ЗНАТНОСТЬЮ, И ПОДВИГАМИ. Узнав римских всадников и заприметив между ними их предводителя, сына консула (ВСЕ ВЕДЬ БЫЛИ ЗНАКОМЫ, А ЗНАТНЫЕ — ОСОБЕННО), он сказал: „Эй, римляне, не собираетесь ли вы воевать против латинов с их союзниками одною этой турмой? Что же тогда будут делать консулы и два консульских войска?“ „В свой срок и они явятся, — отвечал Манлий, — А С НИМИ И СВИДЕТЕЛЬ НАРУШЕННОГО ВАМИ ДОГОВОРА — САМ ЮПИТЕР, В КОМ СИЛЫ И МОГУЩЕСТВА И ТОГО БОЛЕЕ“…

Гемин, ОТДЕЛИВШИСЬ ОТ СВОИХ, сказал на это: …„НЕ ХОЧЕШЬ ЛИ СОЙТИСЬ ТЕМ ВРЕМЕНЕМ СО МНОЮ, ЧТОБЫ УЖЕ ТЕПЕРЬ ИСХОД ПОЕДИНКА ПОКАЗАЛ, НАСКОЛЬКО ЛАТИНСКИЙ ВСАДНИК ПРЕВОСХОДИТ РИМСКОГО?“ Гнев ли подтолкнул храброго ЮНОШУ, или боялся он покрыть себя позором, отказавшись от ПОЕДИНКА… только забыв об отчей власти и консульском приказе, ОН ОЧЕРТЯ ГОЛОВУ РИНУЛСЯ В СХВАТКУ, не слишком заботясь о том, победит ли он, или будет побежден. Когда остальные всадники, словно ожидая представления, подались в стороны, в образовавшемся пустом пространстве ПРОТИВНИКИ, НАСТАВЯ КОПЬЯ, ПУСТИЛИ КОНЕЙ ВСКАЧЬ НАВСТРЕЧУ ДРУГ ДРУГУ. ОНИ СТОЛКНУЛИСЬ, и копье Манлия проскочило над шлемом врага, а копье Месция оцарапало шею лошади. Они развернули коней, Манлий первым изготовился для нового удара и сумел вонзить копье между ушей лошади (Гемина Месция — Авт.); от боли конь встал на дыбы… и сбросил всадника. Пока противник (Гемин Месций — Авт.)… поднимался после грузного падения, МАНЛИЙ ВОНЗИЛ ЕМУ КОПЬЕ В ШЕЮ, и, выйдя через ребра, оно пригвоздило Месция к земле; СНЯВ ВРАЖЕСКИЕ ДОСПЕХИ, Манлий возвратился к своим и, окруженный радостным ликованием, поспешил в свой лагерь и потом и в консульский шатер к отцу».

[58], т. 1, с. 369–370.

Вскоре разворачивается общее сражение римлян с латинами. Римляне побеждают.

8.2. Ливий И ВЕТХИЙ ЗАВЕТ ГОВОРЯТ ЗДЕСЬ ПРАКТИЧЕСКИ ОДНО И ТО ЖЕ

1) По Титу Ливию, два больших войска — римлян и латинов — сходятся для решающего сражения и становятся лагерем невдалеке друг против друга. Поединок двух витязей произойдет в середине, на пустом пространстве, на виду у двух групп воинов из противостоящих войск. Следует отметить, что основная битва между римлянами и латинами произойдет НА БЕРЕГУ РЕКИ ВЕЗЕР [96], с. 194. См. так же [58], т. 1, с. 372.

То же самое мы уже видели во всех других отражениях Куликовской битвы. В Куликовском сражении инок Пересвет и «татарин» Челубей сойдутся на свободном пространстве между двумя войсками, готовыми к битве. Основная битва развернется затем на берегах московской реки ЯУЗЫ. По-видимому, именно название ЯУЗА отразилось у Тита Ливия в форме ВЕЗЕР. Дело в том, что латинские V и U могли переходить друг в друга, поэтому словосочетание ЯУЗА РЕКА могли прочитывать как ВЕЗЕР.

1) Поединок Тита Манлия-сына и латина Гемина Месция является КОННЫМ. Оба всадника несутся навстречу друг другу и наносят удары копьями. В Куликовской битве поединок Пересвета и Челубея тоже был КОННЫМ [83], с. 177. В ветхозаветной версии поединок Давида и Голиафа описан как пеший. То же самое и в поединке Тита Манлия-отца и Галла.

2) Тит Манлий-сын описан как ЮНОША. То же самое говорит и Библия о Давиде. То же самое Тит Ливий сообщает и о Тите Манлии-отце, когда тот вышел на поединок с Галлом.

3) В библейском рассказе о Давиде и Голиафе, в римской истории Тита Манлия-отца и в римской истории Тита Манлия-сына специально обсуждается вопрос: МОЖНО ИЛИ НЕЛЬЗЯ ВЫХОДИТЬ НА ПОЕДИНОК С ВРАГОМ. Давид испрашивает разрешения на поединок у своего царя Саула. Тит Манлий-отец просил дозволения у своего римского диктатора. В случае с Манлием-сыном вопрос об участии отдельного бойца в бою, в том числе и в поединке, тоже обсуждается.

Причем считается очень важным. В данном случае римский консул категорически запретил выход солдат из воинского строя, а следовательно, полностью запретил и поединки. Так что, самовольно вступив в сражение с латином Гемином Месцием, Тит Манлий-сын нарушил четкий запрет Тита Манлия-отца.

1) Согласно Ветхому Завету, ВЫЗОВ НА ПОЕДИНОК БРОСАЕТ Голиаф. Юный Давид откликается на него. Аналогично, по Титу Ливию, в Галльской войне Рима именно Галл ВЫЗЫВАЕТ на поединок римлянина. Откликается юный Тит Манлий. Точно так же во Второй Латинской войне Рима именно латин Гемин Месций ВЫЗЫВАЕТ на поединок римлянина. Откликается юный Тит Манлий-сын. Таким образом, во всех трех версиях инициатива ВЫЗОВА НА БОЙ исходит от врага израильтян = римлян.

2) По Библии, Давид ПОРАЗИЛ ГОЛИАФА УДАРОМ В ГОЛОВУ И ОТРУБИЛ ЕЁ. В Галльской войне Рима Тит Манлий-отец поразил великана Галла и ОТРУБИЛ ЕМУ ГОЛОВУ. Во Второй Латинской войне Рима Тит Манлий-сын поразил латина Гемина Месция в ШЕЮ, то есть опять-таки очень близко к голове. Правда, не сообщается, отрубил ли победитель голову Месция.

3) По русским летописям оба воина, участвовавшие в поединке, погибли, поразив друг друга [83], с. 177. То есть одновременно погибли и инок Пересвет, и «татарин», печенег Челубей. Во Второй Латинской войне Рима первым погибает латин Месций, в поединке с Титом Манлием-сыном. И почти сразу же после этого погибает и сам Тит Манлий-сын. Правда, уже не в поединке, а казненный по приказу разгневанного отца, см. ниже. Но гибнет В ТОТ ЖЕ САМЫЙ ДЕНЬ, что и латин Гемин Месций, причем, судя по описанию Тита Ливия, БУКВАЛЬНО СРАЗУ после поединка. Таким образом, в данном месте соответствие между русскими летописями и римскими источниками достаточно хорошее.

4) Сразу же после описанного поединка Тита Манлия-сына с Гемином Месцием вспыхивает основное сражение между римлянами и латинами. Тит Ливий описывает его как исключительно тяжелое и жестокое. В итоге побеждают римляне. Латины полностью разгромлены, и уцелевшие спасаются бегством врассыпную.

Тот же исход сражения нам уже знаком и по всем другим описаниям Куликовской битвы. Она тоже была невероятно масштабной и исключительно жестокой. Мы не будем повторять эти свидетельства, см. детали в наших книгах «Крещение Руси» и «Казаки-арии: из Руси в Индию».

Отметим, кстати, что теперь, после казни Тита Манлия-сына, на страницах «Истории» Ливия вновь остается лишь консул Тит Манлий-отец. Все понятно. Поскольку Тит Ливий включил в описание Второй Латинской войны Рима два, или даже три, дубликата Куликовской битвы, то ему пришлось истолковывать гибель Тита Ман-лия в одном из дубликатов как «гибель сына». А «уцелевшего» Тита Манлия из другого дубликата пришлось назвать «отцом». Мы проникаем в скрытую «кухню» скалигеровских редакторов старых текстов, пытавшихся в XVII–XVIII веках изготовить более или менее гладкий текст из нескольких собранных ими вместе отрывков старинных летописей. Заглаживали места стыковок отдельных фрагментов, расставляли пояснения вроде «отец», «сын». Затем историки XIX века добавили новые глубокомысленные толкования, дабы «разъяснить» себе и читателям комментарии своих недавних предшественников XVII–XVIII веков. В частности, стали с серьезным видом вычислять — в каком именно возрасте Тит Манлий-отец родил Тита Манлия-сына. Получилась интересная научная проблема. Наверное, сожалели, что далеко не все в ней ясно. Например, как звали мать? Следующие поколения историков увлеченно написали новые комментарии на предыдущие комментарии. Так пышно и в общем-то бессмысленно разрасталось раскидистое дерево скали-геровской «науки».

Перейдем теперь к анализу описания собственно римско-латинской битвы, следуя Титу Ливию.

9. ЛИВИЙ ВОЗВРАЩАЕТСЯ К ОПИСАНИЮ «НЕБЕСНОГО ЗНАМЕНИЯ», ДАВШЕГО ПОБЕДУ ТИТУ МАНЛИЮ-ОТЦУ, ТО ЕСТЬ КОНСТАНТИНУ ВЕЛИКОМУ = ДМИТРИЮ ДОНСКОМУ. СХИМЫ-ПУШКИ ПЕРЕСВЕТА И ОСЛЯБИ

Итак, Тит Ливий переходит к рассказу о главной битве Второй Латинской войны Рима, последовавшей за поединком двух воинов. Перед самым началом сражения происходит жертвоприношение, а вскоре после начала битвы — некое ОБРАЩЕНИЕ К НЕБЕСНЫМ БОГАМ. Говорится следующее.

Римские консулы, Тит Манлий и Публий Деций Мус, «прежде чем двинуть войска в бой, совершили жертвоприношение. Как говорят, гаруспик показал Децию поврежденный верхний отросток печени на благоприятной стороне, но в остальном жертва была богами принята; жертва Манлия дала прекрасные предзнаменования… Войска двинулись в бой. Манлий вел правое крыло, Деций — левое. Поначалу силы и ярость противников были равны, потом на левом крыле римские гастаты, не выдержав натиска латинов, отступили к принципам. В ЭТОТ ТРЕВОЖНЫЙ МИГ консул Деций громко позвал Марка Валерия: „НУЖНА ПОМОЩЬ БОГОВ, Марк Валерий, — сказал он, — и ты, ЖРЕЦ РИМСКОГО НАРОДА, подскажи слова, чтобы этими словами МНЕ ОБРЕЧЬ СЕБЯ В ЖЕРТВУ во спасение легионов“. Понтифик приказал ему облачиться в претексту, ПОКРЫТЬ ГОЛОВУ, ПОД ТОГОЙ РУКОЙ КОСНУТЬСЯ ПОДБОРОДКА И, СТАВ НОГАМИ НА КОПЬЕ, говорить так: „Янус, Юпитер, Марс-отец, Квирин, Беллона, лары, БОЖЕСТВА пришлые и боги здешние, боги… ДАРУЙТЕ РИМСКОМУ НАРОДУ КВИРИТОВ ОДОЛЕНИЕ И ПОБЕДУ, А ВРАГОВ РИМСКОГО НАРОДА КВИРИТОВ ПОРАЗИТЕ УЖАСОМ, СТРАХОМ И СМЕРТЬЮ… я обрекаю в жертву богам преисподней и Земле вражеские рати, помощников их и себя вместе с ними“.