Первый паладин - Дмитрий Кошкин

быть новые доспехи? – Сигнитий усмехнулся своей шутке, разглядывая меня с ног до головы.

Я оглядел свой внешний вид и только сейчас заметил что мое снаряжение, верой и правдой служившее мне всё это время, было безвозвратно испорчено. Сам металл расплавился и потек в некоторых местах.

– Вынужден отказаться от такой награды, милорд. Да и комплект доспехов мне причитается от другой особы. – Я хитро взглянул на лорда Адемара, уже взошедшего к своему королю, как и подобает остальным приближенным лицам.

Тот же ответил мне добродушным взглядом и кивнул, подтверждая, что наше пари в силе.

– Прежде чем озвучить свое желание, ваше величество, я хочу, как князь, походатайствовать о создании ордена паладинов, для защиты земель королевства от надвигающейся потусторонней угрозы.

Сигнийтий нахмурился и задумчиво почесал подбородок:

– Совет лордов готов рассмотреть твою просьбу на ближайшем собрании, которое состоится через два дня. Ты будешь держать ответ перед первыми лицами государства, обосновывая необходимость создания новой организации. Ты готов к этому?

– Готов. – Уверенно ответил я.

– Хорошо. Что дальше?

Я на секунду задумался, перебирая все свои размышления, обдумываемые до этого момента. Можно было пожелать замок и земли, на базе которого и будет создан орден. Но у меня уже были мысли, где я раздобуду всё это.

Пожелать денег? Не мешало бы. Но деньги это всего-лишь ресурс, добываемый и более простыми способами, нежели такое грандиозное событие, как Великий Турнир. Поэтому я озвучил свое желание:

– Мое желание, как победителя Великого Королевского Турнира, состоит в помиловании князя Вольдемара, виновного в убийстве Аватора Перхавейла.

У некоторых лордов, восседающих позади короля, натурально отвисла челюсть. Однако, сам король хоть и был несколько ошеломлен от столь необычной просьбы, но внешнего удивления не проявил:

– Ты просишь меня о помиловании убийцы представителя дворянского рода? Влиятельного землевладельца? Это будет как плевок в лицо всей знати, Иратус. – Последние слова Сингитий произнес, наклонившись поближе, полушепотом.

– Я понимаю. – Уверенно кивнул я. – Поэтому я и не прошу отпустить его. Я уговорю его отречься от дворянского титула, после чего вы передадите его мне в услужение, и буду полностью отвечать за его дальнейшие действия.

Сигнитий задумался и, через несколько секунд посмотрел на своих лордов. Если кто-то и хотел возразить, то это было желание чемпиона турнира, которое, к тому же, не сказать чтобы сильно противоречило законам королевства. Да, по сути, Вольдемар становился чем-то вроде раба, хоть рабство и запрещено. Но подобная практика с преступниками изредка всё-таки использовалась, по решению первого лица государства и в силу особых обстоятельств.

– Да будет так. – Согласился молодой король. – Князь Вольдемар будет отпущен под твою ответственность, при условии его добровольного отречения от титула князя.

Последовала длинная череда поздравлений и празднеств. До самой ночи вся столица гудела, отмечая завершение Великого Турнира и восхваляя своего нового чемпиона. Который, кстати, старался как можно меньше попадаться на глаза своим многочисленным поклонникам, пробираясь по городу с дружиной Пертинакса узкими проулочками.

– И всё-таки я не понимаю! – Воскликнул Болвар. – Ты потратил желание чемпиона турнира на этого проходимца? Вместо того чтобы обеспечить себе безбедную жизнь?

– Тихая и спокойная жизнь мне уже не светит, Болвар. – Усмехнулся я. – Впереди у нас только кровь и война. Ресурсы для которой я знаю где достать.

– Да, но почему он?

Я пожал плечами, потому как сам не до конца знал ответ на этот вопрос:

– Он добровольно сдался, когда меня схватили, зная что его ждет плаха.

– Тебя схватили по подозрению в преступлении, которое он же и совершил.

– Это был лишь повод. Не этот, так был бы другой. Просто… Так будет правильно. Негоже оставлять друзей на смерть.

Последние слова пришлись помежникам по душе и больше вопросов не последовало.

– Вот она. Королевская тюрьма. – Указал рукой Якон, вызвавшийся проводить меня за своей наградой.

– Спасибо, Якон. За всё. – Я похлопал его по плечу на прощание. – Еще свидимся.

Наш отряд вошел в здание, где нас уже ждали.

Администрация тюрьмы была в курсе, так как здесь уже дежурила целая свора мелких чиновников, которые будут придавать освобождению заключенного законный статус.

Звякнули ключи, и свет от лучины робко осветил одиночную камеру Вольдемара.

Бард выглядел не очень. Хотя могло быть и хуже. Судя по виду, били его совсем не много. Князь всё-таки. Лишь парочка ссадин да синяков украшали физиономию Вольдемара. Наверняка огрызался со стражниками.

– Ну, здравствуй, Вольдемар. – Вошел я в камеру.

– Иратус? – Удивленно поднял глаза мужчина.

– Он самый. Ну что, ты готов?

– Ты решил лично отвести меня на плаху?

– Нет. – Я покачал головой и протянул тому две бумаги. – Я здесь, чтобы ты на нее не попал.

Вольдемар недоуменно развернул первый лист, на котором нужно было поставить его подпись об отречении от титула.

Вторая же бумага была приказом короля о помиловании барда, в случае его добровольного снятия с себя дворянского статуса, и переход его в пожизненное услужение князю Иратусу.

– Не понимаю. – Замотал головой бард. – Как?

– Расскажу потом. А сейчас ты должен решить, что тебе важнее, княжеский титул или твоя жизнь?

Вольдемар опустил взгляд и тупо уставился в пол:

– Знаешь, Иратус, смерть это не то чего я сторонюсь в последние годы.

– Я заметил. Вот только мне пришлось, буквально, пройти огонь и воду, чтобы вручить тебе эти две бумаги.

Мужчина замолчал на несколько секунд, после чего встал и посмотрел мне в глаза:

– Хорошо. Клянусь всем, что у меня есть, когда-нибудь, я отплачу тебе.

Процедура отречения много времени не заняла. В присутствии уполномоченных лиц Вольдемар подписал нужные бумаги, после чего ему выдали его одежду, которую еще не успели сжечь.

– Ну и что дальше? – Спросил у меня Генрих, когда наша компания вышла за порог пенитенциарного заведения.

– Теперь осталось одержать самую сложную победу. Над бюрократией.

Глава 18. Не месть, а правосудие.

В зал заседания Совета Высших Лордов меня допустили лишь в сопровождении Генриха, выступающего в качестве свидетеля. Его статус земельного князя давал вес его голосу на подобных мероприятиях.

Совет Высших Лордов представлял собой скорее орган совещательный, ведь окончательное решение, в конце концов, принимал король. Однако, в случае единодушного протеста лордов против какого-либо решения, даже королям приходилось идти на