Warhammer 40000: Ересь Хоруса. Омнибус. Том II - Дэн Абнетт

Иаео застыла на секунду, её рот готов был произнести ответ, который теперь не подходил к текущему обсуждению.

Она выбрала эскадрон, танк и члена экипажа настолько тщательно, насколько могла себе позволить. Она сфальсифицировала медицинские записи, подтверждавшие тот факт, что стрелок «Покорителя», бортовой номер 681, рота «Гамма» 5-ой субдивизии Сараганской бронетанковой группировки по ликвидации прорывов «Лионус» упал и сломал три кости в руке. Она создала функциональную, если не совершенную, фальшивую личность для себя и внедрила в командную цепь приказы о замещении отсутствующего стрелка «Покорителя» 681 этой личностью. Всё это было настолько хорошо сбалансировано, что никто не смог бы заметить несоответствий и противоречий, кроме как в случае самого тщательного расследования. Это была не самая тонкая паутина из тех, что ей приходилось создавать, но учитывая имеющиеся ограничения, она всё ещё была функциональна.

— Ещё что-то? — спросила лейтенант, поскольку Иаео продолжала моргать.

— Эээ… Нет.

— Хорошо. Тогда шевелись.

Иаео кивнула и трусцой побежала к «Покорителю». На соседних танках экипажи уже захлопывали люки. Двигатели взревели и выбросили горячие выхлопы в воздух. Она добралась до «Покорителя», запрыгнула на него и скользнула в люк башни. Металлический корпус вовсю вибрировал, сотрясаясь быстрее с каждой секундой.

Данные: 61 секунда до предельного срока проекции.

Она натянула на голову капюшон костюма хим. защиты убитого стрелка, подключилась к системе подачи воздуха «Покорителя» и захлопнула люк над своей головой.

Проекция: вероятность успешного исхода из убежища Полумесяц — 88 %.

Предисловие пятой главы

Война на Талларне была войной количества: количества кораблей, количества боевых машин, количества повреждённых боевых машин, количества уничтоженных боевых машин, количества экипажей, количества офицеров, возглавляющих экипажи, количества резервов для пополнения экипажей, количества запасов, количества снарядов, количества патронов. Обе стороны верили в простую истину — у кого больше, тот и победит, первый, кто истощится — проиграет.

В стратегиумах «Незримого лабиринта» Железные Воины непрерывно подсчитывали свои текущие и потенциальные силы. Этот тип войны был ими хорошо освоен — применение войск и логистики, пока враг не сломается. С момента их прибытия на Талларн соотношение чисел сильно изменилось. Они начали с ошеломительным преимуществом, которое начало теряться от блошиных укусов сопротивления. Они приложили ещё больше сил. Затем прибыло подкрепление лоялистам, и преимущество с ошеломляющего уменьшилось до просто значительного. Всё больше сил прибывало на помощь обеим сторонам, и всё большие потери несли они в боях. Стало совершенно непонятно, кто же на текущий момент имеет численное преимущество.

Новые численные переменные стали иметь значение: количество активных единиц каждой из сторон на поверхности. Кто-то мог иметь больше боевых машин, или больше резервов, или больше пригодных к ремонту, но если противник хоть ненадолго получит перевес, то резервы и запасы утратят своё значение. Военный губернатор Деллазарий назвал это «глубиной проникновения режущего лезвия», и к моменту третьей атаки на «Незримый лабиринт» это стало основным принципом стратегии лоялистов. Рейдерские тактики, с которых начиналось сопротивление, ушли в прошлое.

«Всего один мощный удар в нужный момент, и битва будет выиграна», — стало притчей во языцех среди лоялистов. Некоторые командиры были с этим не согласны, некоторые даже противились этому принципу, но их неповиновение почти ничего не значило. Это не было сражением небольших отрядов или отдельных личностей. Столкновение войск, силы и слабости, измеряемых в сотнях тысяч, в миллионах, вот что имело значение, отдельные люди ничего не значили.

5

Железные Воины

Острие кинжала

Вопросы

— Всем машинам — заглушить двигатели! — проорал команду Корд, когда по внутренностям «Наковальни войны» прокатился ещё один звуковой удар. Саша материлась, зажав уши руками. Корд наблюдал за ауспиком. Это было похоже на прямой орбитальный десант, прямиком с края стратосферы, быстро, обычно так поступают, спускаясь в зону боевых действий. Теперь он видел корабли, маленькие пятнышки расчертили экран перед ним, когда его отряд свернул на восток. Ещё один акустический удар разорвал воздух над ними, потом ещё один и ещё.

— Тут целая эскадрилья! — крикнул Зейд. Корд возился с экраном, пытаясь максимально расширить степень обзора. Смазанные значки скакали по дисплею. Они были на самом краю громадного плато, которое уроженцы Талларна называли Хедив. Вражеский отряд, за которым они следовали, находился впереди в сорока километрах от них, на краю действия сенсоров.

Раздался ещё один гром. Зейд не ошибся, прямо над их позицией появилась эскадрилья штурмовиков. А это значило, что через пару секунд они вполне могут стать кучей обломков. Единственным обстоятельством, удерживавшим его от подобного вывода, было то, что они всё ещё были живы.

— Как они нашли нас? — крикнула Саша.

Корд проигнорировал её. Он быстро вдохнул, успокоил пульс и включил вокс-передатчик на частоту полка.

— Командиры эскадронов, это «Наковальня войны», доложите обстановку.

— Примерно шесть воздушных целей. Заходят на дугу, смещаясь к востоку, — голос был громким, но спокойным. Зекенилла, Корд мог, не проверяя, утверждать, что её эскадрон чётко выполнил приказ по глушению двигателей, едва он его озвучил.

— Они из наших? — Аббас из командирского танка первого эскадрона, голос дрожал. Шок? Возможно, но больше похоже на злость. Это нормально, если речь идёт об этом парне.

— Никаких сигналов, — сказал Ориго, — они создают чудовищные помехи на ауспике. Если б они не свалились прямо нам на башку, мы бы вообще не узнали, что тут кто-то есть. Возможно, это не наши, но, возможно, что они просто не нас ищут.

— Это не значит, что они захотят упустить шанс вернуться и разделаться с нами, — прошипел Аббас.

— Мы забрались довольно далеко, возможно им просто интересно, что мы тут забыли, — предположила Зекенилла.

— Если затаимся, то, возможно, они примут нас за покойников в этой пыли, — сказал Ориго.

Корд снова вдохнул.

— Удерживать позицию, — сказал он, — если через пару минут мы будем всё ещё живы, тогда будем думать, что делать дальше.

Он вслушивался, пытаясь расслышать звуки приближающихся самолётов сквозь шипение вокса. Это они грохочут, или просто ветер гуляет по корпусу затихшей машины? Дисплей показывал ему группу забитых помехами символов, которые могли значить, что самолёты всё ещё собираются, а, возможно, ушли курсом на восток. Секунды продолжали тянуться.

Рёв ракет и треск лазпушек так и не раздавались.

«Вовсе не значит, что не раздадутся, — подумал Корд. — Это война охотников и жертв. Едва решишь, что уберёгся, и ты точно станешь покойником».

— Сэр, — голос Ориго прервал его мысли, — я всё ещё отслеживаю нашу цель — они продолжают движение. Останемся здесь дольше и потеряем их.

Он включил экран ауспика. предполагаемая позиция вражеского патруля уползала в смазанную неопределенность…

— Сэр, — произнес Аббас, Корд почти слышал, как рождённый на Талларне лейтенант кривит губы, подбирая слова. — Полковник, при всём уважении, но что мы тут делаем?

— Ищем ответы, — сказал Корд.

— Сэр, — снова Аббас, всё ещё удерживающий свои эмоции в узде, — это просто патруль. Возможно, даже не машины легиона.

— Пять километров назад туман был менее плотным, и я смог разглядеть силуэт, — вмешался Ориго. — Он был похож на «Хищника».

— Даже если и так, — гнул своё Аббас, — они просто ищут, кого бы уничтожить. Кого-то вроде нас. Если мы двинемся дальше, то меньшим машинам не хватит топлива на обратный путь к убежищу.

— Они на этой планете не ради драки! — отрезал Корд, и тотчас же пожалел о своих словах. Молчание.

— Сэр? — это уже была Зекенилла, в её спокойном голосе слышались нотки заботливости.

Корд потряс головой. Все его офицеры, как и большинство из тех, кто был под его командованием, знали о теории, в которую полковник верил. Они никогда не расспрашивали его, а он никогда не рассказывал. Это было негласное понимание, которое никогда не подвергалось испытаниям. И этот момент проверки настал сейчас, у топливной точки невозврата, когда вражеский патруль, который только он один считал важным, исчезал, уходя вдаль.

Он потряс головой, закрыл глаза и начал говорить, не находя сил скрывать усталость.

— Они считали, что победили, едва упала первая бомба. Так зачем потом спускаться сюда? Почему просто не пойти дальше? — он открыл глаза, вовсю желая снять костюм хим. защиты и потереть их. — Вы всё это видели и сами. Патрули легиона вдали от их баз, в районах, не имеющих стратегического значения. Они ищут не цели. Они прочесывают регионы, или зачищают их для тех, кто идут следом за ними. Это — один из таких патрулей, в отдалённом районе, направляется в сторону, где нет ничего важного. Если мы хотим знать, зачем они здесь, то должны следовать за ними.