Сага о Вортинге - Орсон Скотт Кард

досаде игроков, которые большой кровью заплатили за этот нейтралитет — их страна постепенно выбывала из строя и становилась бесполезной.

Затем Италия стала основной силой в восточной Европе. А сейчас, с улыбкой отметил Герман, Италии принадлежала вся Европа; весь континент был залит розовым, плюс Герману отошла большая часть Азии. В прошлое пробуждение он разобрался с Россией. На данный момент Италия надежно укрепилась на берегах Тихого и Атлантического океанов и имела выход через Персию на Индийский океан — теперь страна была готова на все.

— Хорошо смотрится, а? — обратился Герман к Грею, который все это время хранил молчание.

— Ага, как, должно быть, радуется тот, кто играет за Италию, — сказал Грей.

— Ты что, хочешь сказать, что до сих пор не выкупил ее? — пораженно осведомился Герман.

На лице Грея появилось некоторое смущение.

— Откровенно говоря, — сказал он, — я побоялся.

— Побоялся чего?

— В последнее время кто-то очень крупно играл на Италии. Мои подчиненные предоставили мне подробный рапорт, сразу как только я проснулся. Это произошло три недели назад. Вскоре после того, как ты принял сомек, кто-то начал покупать и перепродавать Италию, не подпуская к ней никого.

— Так это же незаконно!

— Пойди поплачься Матери. Мы и сами проворачивали такие комбинации, не помнишь? Может быть, учинить расследование? И предъявить наши бухгалтерские книги?

— А что тебе помешало заплатить больше и выкупить Италию?

— Они оттягали ее себе чуть ли не силой, Герман. Торговля состоялась вчера в полночь. Не самое лучшее время.

Но я сделал свою ставку. Если честно, она была непомерно высокой. Но ничего не вышло. Игрок, заполучивший Италию, дал за нее в два раза больше.

— Так поднимать надо было!

Грей покачал головой:

— Я не мог. Мои полномочия распространяются только на пятьдесят процентов твоего капитала.

— Пятьдесят процентов?! — задохнулся от изумления Герман. — Грей, я правильно понял? Ставка превышала пятьдесят процентов?

Грей кивнул:

— Во всяком случае, пятьдесят процентов тех денег, что у нас имеются под рукой. Я не мог тягаться. Не имел права использовать фонды. Я мог бы доплатить из собственных, но так получилось, что с наличностью у меня сейчас туговато.

— Ну и кто этот игрок?

— Хочешь верь, Герман, хочешь не верь, но это помощник министра по колонизации планет, мелкая сошка. Он первый раз участвует в Международных Играх. Никаких записей, ничего конкретного о нем нет. Но несомненно одно — вряд ли он располагает такими средствами, чтобы выкупить позицию Италии.

— Так выясни, что за организация прячется у него за спиной, и откупи страну обратно.

Грей покачал головой:

— У нас не хватит денег. Кто бы ни был этот таинственный игрок, который выкупил Италию, настроен он очень серьезно. И денег у него куда больше, чем у нас.

Герман внезапно почувствовал слабость, тело его покрыл холодный липкий пот. Вот он, непредвиденный фактор. Игра чем-то походила на биржу, в ее систему также входили люди, играющие то на понижение, то на повышение. Сохранение позиции влетало Герману в огромные деньги, но поскольку он всегда поднимал цену до невиданных высот, никто даже не пытался перехватить у него Италию — каждый раз он давал по меньшей мере на пятнадцать процентов больше последней предложенной цены. Но сейчас эта цена составляла больше половины его состояния.

— Не имеет значения, — обратился Герман к Грею. — Займи. Распродай недвижимость. Теперь ты уполномочен использовать девяносто процентов моего капитала. Только купи мне Италию.

— А что, если откажутся продавать?

Герман в ярости вскочил на ноги, подобно башне, он возвышался (это так приятно) над карликом Греем.

— Они не могут так поступить! За такую цену никто больше Италию не возьмет. Должно быть, эти мошенники рассчитывают раздеть меня догола. Ну и пускай. На этот раз. Грей, Италия завоюет весь мир. И прибыль от сделанных ставок составит не каких-то там семнадцать — двадцать процентов. Теперь дело за долгосрочными пари. Ты меня понимаешь?

— Герман, никто вовсе не обязан продавать ее тебе, — возразил Грей. — Игрок, что приобрел ее, пока не собирается принимать сомек.

— А мне плевать. Я заставлю их продать. Всему есть предел. Заплати цену, которую они сами назовут. Наверняка они уже подумали о цене.

Грей неуверенно кивнул. Герман отвернулся, услышав, как Грей тихонько выскользнул из комнаты, лишь ковер слегка зашуршал. Ощущая неприятное жжение в желудке, Герман снова обратился к экрану. Италия, конечно, была ценным призом, но сделал ее он, Герман Нубер. Только настоящий гений мог взять в свои руки управление третьеразрядной страной и превратить ее в мировую державу. Только Герман Нубер был способен на это, только он, величайший игрок за всю историю Международных Игр, черт их всех раздери. «Они хотят обчистить меня, — заключил Герман. — Пускай, плевать».

Он прекрасно знал, что сейчас компьютер для него — настоящая пытка, и все же не удержался от искушения просмотреть последние данные по операциям вооруженных сил Итальянской Империи. На границе с Кореей случился ряд вооруженных конфликтов, проявляла враждебность Индия.

Итальянская агентура успешно действовала в Аравии, подрывая основы японской диктатуры.

«Все идет просто замечательно, — отметил Герман. — Через три дня игра может быть закончена. Если только мне удастся выкупить Италию».

Грей больше не появлялся и не звонил. К вечеру Герман превратился в сплошной комок нервов. Италии уже три раза представлялась возможность нанести быстрый, сокрушающий удар, но этот идиот, управляющий сейчас страной, ничего даже не заметил. Конечно, за все то время, пока Герман Спал, возможность закончить игру представлялась не раз — но тогда он был под сомеком и не видел этого. Грей все не приходил и не приходил.

Звонок. Нет, это не Грей, поскольку дверь открывалась отпечатком его ладони. Наверное, та девчонка. Герман нажал на кнопку, открывающую замок, и дверь отворилась.

Девочка действительно оказалась очень юной и с ослепительной улыбкой. Как говорится, то, что доктор прописал.

Красавица оказалась настолько хороша в своем деле, что Герман на какое-то время забыл об игре — ну, по крайней мере, мысли его сконцентрировались на других материях. Но уже после, как девушка ни пыталась снова возбудить его, тревоги, хоронившиеся в каком-то отдаленном уголке мозга, опять завладели им. Он сбросил ноги с кровати и сел.

— Что случилось?

Герман мотнул головой — ничего.

— Устал?

Неплохое объяснение, не хуже и не лучше прочих. Не изливать же душу какой-то шлюшке.

— Да, устал что-то.

Она вздохнула и снова опустилась на подушки.

— Уж мне ли не понять тебя. Я тоже устаю. Мне постоянно вкалывают транквилизаторы, чтобы я могла работать часами, но иногда так хочется отдохнуть от