Песнь Отмеченной - С. М. Гейзер

казалось бессмысленным продолжать бежать, но она все равно бежала…

Пока не увидела последнее препятствие, стоящее между ней и безопасным лесом: извилистая преграда, которую туман скрыл, пока она не подошла так близко, что чуть не упала в нее.

Река.

Перед ней вырисовывался Лотеран, воды которого слишком вздулись от дождя, чтобы она могла переплыть их.

Она остановилась у самой кромки бурлящей воды. Ее легкие горели. Она потеряла ощущение ног. Она подумала о том, чтобы попытаться использовать магию, но ее тело все еще болело от последних заклинаний, которые она использовала, и она боялась, что попытка повторить мощное представление, которое она создала в тронном зале, может полностью разрушить ее.

Она отчаянно вертела головой туда-сюда в поисках, но никакого моста не было видно, а река перед ней, казалось, только расширялась как слева, так и справа.

Выхода не было.

Группа стражников на лошадях приближалась к ней.

Она не могла их обогнать.

Несмотря на страх разбиться, она все же попыталась в последний раз применить магию. Но не могла заставить свои дрожащие руки вызвать хотя бы искру света. Тогда она сделала единственное, что пришло ей в голову, — сжала руки в кулаки и повернулась лицом к преследователям. Она не позволит им увидеть ее страх.

По крайней мере, смерть придет за ней быстро.

Всадник впереди остановился. Натянул тетиву. Выпустил стрелу.

Стрела попала ей в сердце.

Она попятилась назад, поскользнулась на грязном берегу и упала в темную воду.

Глава 31

ОНА ТОНУЛА. Крутилась. Кувыркалась в темной, наполненной обломками воде.

Она умирала.

А потом нет.

Ладонь сомкнулась вокруг ее руки. Кто-то выдернул ее из бурлящих волн Лотерана. Протащил через грязь и камни, а потом оставил на берегу реки, уходя прочь.

Ее пальцы потянулись к сердцу. Стрела все еще торчала у нее в груди, хотя часть ее отломилась. Она не могла определить, сколько крови было вокруг стрелы, а сколько грязи. Она кашляла и отплевывалась речной водой, задыхаясь, пока не почувствовала, что внутри у нее ничего не осталось, а затем повернула голову, ища того, кто помешал ее смерти.

Но там никого не было.

Зачем было спасать меня, чтобы потом уйти?

Стражи заметили ее. Они шли к ней. Земля под ней дрожала от стука копыт и топота сапог. Она чувствовала все это, каждую пугающую вибрацию, даже гул реки позади нее.

Она все равно умрет.

Они хотят, чтобы я мучилась дольше.

Это была единственная причина, которую она могла придумать, единственная цель, которую кто-то мог преследовать, вытаскивая ее из реки, а затем оставляя, чтобы ее нашла королевская армия.

Она попыталась скатиться обратно в реку. Для ее разбитого тела и разума это казалось лучшей смертью, более милосердной смертью — просто позволить водам смыть ее. Но ее тело не поддавалось. Даже голова вдруг стала слишком тяжелой, чтобы двигаться. Чтобы поднять ее. Поэтому она положила ее на мягкую грязь и стала ждать, когда же смерть, наконец, действительно придет.

Но сначала за ней должно было прийти что-то другое — что-то, что двигалось в водах позади нее мощными хлюпающими шагами. Она слышала, как оно поднимается из реки. Пробирается по грязи. Низкое, угрожающее рычание. Тень настигла ее, и капля воды упала ей на лицо. Потом еще одна. Капля за каплей ледяной холод забрызгал ее кожу, стекая с длинного черного меха.

Ее глаза то открывались, то закрывались, пытаясь сфокусироваться на существе над ней.

Волк из ее кошмаров стоял над ее изломанным телом, низко опустив голову и оскалив зубы на приближающуюся к ней армию.

Защищая ее?

Нет, это не имело смысла.

Но ничто уже не имело смысла.

И теперь эта армия остановилась. Несколько человек отступили при виде чудовища, поднявшегося из реки. Другие стояли на месте. Несколько смельчаков вышли вперед, натягивая луки.

Волк, казалось, не обращал внимания на все направленные в него стрелы.

С рычанием, которое все еще раздавалось в его горле, он улегся рядом с Кас. Он обвил своим массивным телом ее дрожащую фигуру, и от этого движения над ней поплыли тени. Тени, от которых она почувствовала странное тепло и безопасность, и они все плотнее обволакивали ее, пока она не смогла думать ни о чем, кроме этого тепла и желания, чтобы оно унесло ее прочь от всей этой боли и ужаса вокруг.

И именно это оно и сделало.

Было очень, очень холодно.

Рука коснулась щеки Кас, и почему-то ей стало еще холоднее. Она сильно задрожала, а затем прошептала:

— Что произошло?

— Я вел переговоры от твоего имени.

Она поднесла руку к ноющей груди, ожидая почувствовать теплую, влажную кровь. Она должна была быть мертва.

Была ли она мертва?

— Где я? — кашлянула она.

Пауза, а затем:

— Открой глаза.

Она подчинилась. Зрение медленно сфокусировалось, и она поняла, что лежит на балконе, похожем на тот, что был в ее комнате во дворце — только этот балкон не выходил на город. С него открывался вид на темную пустошь, покрытую серебристо-черными тучами. Она встала на четвереньки и подползла ближе к краю балкона, уверенная, что ошибается в том, что видит.

Но она не ошиблась.

Ее руки ухватились за железные прутья перил балкона, и она уставилась на то же место, откуда началось это катастрофическое путешествие: Забвение.

Движение позади нее.

Она обернулась, и дыхание покинуло ее.

Человек, стоявший позади нее, не был Эландером. Он говорил его голосом, но это был не он. Это вообще был не человек. Он был слишком красив, чтобы быть человеком. Его глаза были серебряными и голубыми, всех цветов, какие только можно себе представить, а волосы выглядели так, словно их окрасили лунным светом. Его тело возвышалось над ней, очерченное мускулами, и он был выше любого