Мой отец – нарком Берия - Серго Берия

Еще больше грехов перед своим народом оставила большевистская партия в довоенный период. Одна из совершенных ею подлостей – «Дело академика Вавилова». Знаю, что и гибель этого выдающегося ученого приписывают моему отцу. А вот что произошло в действительности, полагаю, читателю узнать будет небезынтересно. Николай Иванович был приговорен к расстрелу не пресловутой «тройкой», как иногда пишут, а Верховным судом. Моя мама работала в Сельскохозяйственной академии и случившееся с академиком Вавиловым переживала тяжело. Обсуждалась эта тема и у нас дома, и, естественно, в среде ученых. После одного из таких разговоров мама попросила отца уже не только от себя, но и от коллег что-то предпринять. Так состоялась встреча отца с академиком Прянишниковым и некоторыми другими учеными, обеспокоенными судьбой Николая Ивановича. Разговор, знаю, был долгим, и отец пообещал ученым, хотя приговор Верховным судом подписан, как-то помочь академику Вавилову.

К сожалению, до сих пор не хотят признать, что в деле Вавилова не все было однозначно. Затребовав его, отец в этом убедился. В честности Николая Ивановича, знаю по рассказам отца, он не сомневался, но у следствия были «зацепки», отрицать которые было невозможно. Как известно, академик Вавилов, собирая свою знаменитую коллекцию злаков, объездил весь мир. Никаких антигосударственных действий он никогда не предпринимал, но следствие доказало, что среди многих людей, с кем приходилось общаться академику, были и явные противники Советской власти. Не мог Николай Иванович отрицать и того, что было написано в доносах. Стечение обстоятельств оказалось для этого честного человека роковым. Тем не менее, отец смог добиться смягчения приговора академику Вавилову. Да и тот, первый приговор, насколько понимаю, не спешили приводить в исполнение. Когда представилась первая же возможность, отец добился его смягчения. О полной отмене, к сожалению, речь не шла. Но отец не терял надежды на полное освобождение Вавилова, а чтобы Николай Иванович смог дожить до него, отец решил перевести его в один из закрытых институтов. Главным было вырвать его из тюрьмы. К сожалению, ученый тяжело заболел и умер.

Мама была очень подавлена случившимся, и у них с отцом состоялся тогда тяжелый для обоих разговор. Вавилова очень любили люди, работавшие вместе с мамой, и хотя большинство прекрасно понимали, что арестовал и осудил академика не отец, ей, конечно же, психологически было тяжелей, чем кому-либо. Естественно, и он был раздосадован, сказав тогда:

– Ты ведь знаешь, что я могу влиять на какие-то отдельные вещи, но отменить приговор Верховного суда даже нарком не может. То, что мог, я сделал, ты ведь знаешь, Вавилова не расстреляли. К сожалению, Нина, таких судеб еще очень и очень много…

Знаю от отца, что пагубную роль в «Деле академика Вавилова» сыграл небезызвестный Трофим Лысенко.

Из официальных источников:

Трофим Лысенко. Родился в селе Карловка (Украина) в 1898 году. Учился в школе садовода и в сельскохозяйственном институте в Киеве, работал на Белоцерковской опытной станции, в Институте хлопка в Азербайджане. На научном горизонте появился в конце двадцатых годов, доказывая, что проведенные им опыты гарантируют повышение урожайности зерновых благодаря яровизации. Проще говоря, Лысенко предлагал замачивать и проращивать семена озимых, отличающихся устойчивостью к перепадам температуры, и высевать их как яровые культуры.

Вскоре имя полтавского агронома уже гремело по всей стране, хотя сама идея Лысенко так и не была проверена на деле. Новатор стал кавалером ордена Трудового Красного Знамени, а в 1934 году – академиком АН Украинской ССР. С 1933 года – академик ВАСХНИЛ – Всесоюзной академии сельскохозяйственных наук имени В. И. Ленина. Как ни странно сегодня это звучит, но среди тех, кто поддержал энергичного инициативного агронома, был и Николай Иванович Вавилов.

Повинен в разгроме советской биологии и гибели многих отечественных ученых. Герой Социалистического Труда, трижды лауреат Сталинской премии. Награжден 8 орденами Ленина.

Скончался бывший президент ВАСХНИЛ Трофим Лысенко в 1976 году в возрасте 78 лет.

От мамы, ученого-агрохимика (она была в школе академиков Вавилова и Прянишникова), о Лысенко ни одного доброго слова мне слышать не приходилось. Мнение ученых Тимирязевской академии было единодушным: авантюрист, а его идеи – лженаука. Но он ведь был лишь одним из так называемых народных академиков, которых противопоставляли настоящим ученым. Так было и при Сталине, и при Хрущеве. Там, где доминирует ненаучный подход, это вполне естественно. Тем не менее, вина Лысенко в трагической судьбе академика Вавилова и многих других советских ученых очевидна. Но я бы не ограничился упреками в адрес Сталина, хотя он и поддерживал Лысенко. Впоследствии, как известно, столь же рьяно покровительствовал «народному академику» и Хрущев.

Позднее, уже после войны, точно так же, как и в истории с академиком Вавиловым, благодаря отцу не был расстрелян и выдающийся русский генетик Николай Тимофеев-Ресовский. Большинство читателей, должно быть, помнят его по повести Даниила Гранина «Зубр».

Тимофеев-Ресовский во время войны находился в Германии на правах крупного ученого, заведовал лабораторией. В сорок пятом его привезли в Советский Союз и осудили на десять лет. Находился он в довольно сносных условиях, а затем его направили в специальную лабораторию на Южный Урал, в Сунгул. Когда-то там был санаторий МВД, а затем – один из объектов, связанных с ядерным проектом. По воспоминаниям самого Николая Владимировича, место там было замечательное, на берегу прелестного озера. Не так давно одна из газет опубликовала записанный когда-то коллегами устный рассказ Тимофеева-Ресовского. Зубр вспоминал, что хотя и был заключенным официально, имел шеф-повара и портного, а заодно в подчинении у Тимофеева-Ресовского было около полусотни «вольных» специалистов и десятка полтора иностранцев. Говорю это, разумеется, не к тому, что быть заключенным хорошо – по себе знаю, что это такое, – но в тех условиях так называемые «шарашки», о которых столько написано, спасли жизнь очень многим людям. Судьба Тимофеева-Ресовского – лишь один пример.

Кстати, благополучно провел в Германии всю войну не только он, многие ученые тесно сотрудничали с немцами и добились там неплохих результатов. То, что всех их в сорок пятом могли расстрелять или повесить, понятно. Основания были – связь с врагом. Этого вполне достаточно. Партийный аппарат готов был расправиться с каждым из них, но были люди, которые думали о будущем. Эти ученые могли быть полезны стране. Так, по крайней мере, считал мой отец, когда доказывал, что и Тимофеева-Ресовского, и остальных надо привлечь к работе, а не карать. И, насколько знаю, Зубр честно трудился и добился в науке многого.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});