Коло Жизни. Зачин. Том первый - Елена Асеева

Владелина, как и велел Зиждитель, открыла глаза и узрела пред собой огромный белый зал, столь мощно освещенный, что пришлось вновь прикрыть правой дланью лицо и тягостно вздохнуть, припоминая свои потери, оставленные незнамо где.

– Владушка! Что-то не так? – беспокойно вопросил Седми и нежно приголубил сухие волосы на ее голове.

Юница убрала руку от глаз и вновь обозрела залу. Ноне в зале были все Расы, кроме Огня и Дажбы, что случалось вельми… вельми редко. Боги, как то было почасту при встрече с отроковицей, восседали в креслах, только теперь собранных из серых облаков, потому и смотрящихся рыхлыми, с множественными рытвинами и шишками в поверхности. Небо, сейчас при своем могутном росте в венце, в навершие которого легохонько перемещались планеты вкруг звезды, а пространство меж коими было заполнено космической пылью и газами, выглядел как-то неумолимо сурово. Влада всегда терялась, когда Зиждитель был таким мощным, а в окружении сидящих иных Расов и вовсе показался рассерженным, негодующим и холодным… Так, что она надрывно задышав, словно чаяния ее не оправдались, с испугом оглядела всех Богов и торопко шагнув назад вжалась в ноги Седми.

– Что ты? Что ты, моя бесценная девочка? – с трепетом в голосе протянул Седми, и, успокаивающе провел перстами по волосам. – Не надобно, так тревожиться… умиротворись.

– Владушка, драгоценность моя… Поди, поди скорей ко мне, – выдохнул те слова на одном порыве Небо… верно на одной струне своего божественного естества и вскинул навстречу отроковице правую руку.

Веретенообразная, серебристая Галактика Дымчатый Тавр на малость выросла своим значимым сиянием перед Владой и тугая боль пронзила голову, отчего сызнова потекла из носа юшка. А миг спустя девочка увидела крупные, небесно-голубые очи старшего Раса и кинулась к протянутой им руке, прижавшись к его перстам лбом. Отроковица даже и не заметила, как очутилась лежащей на коленях у Небо. Ее голова покоилась на его правой руке, а левой он ласково оглаживал лицо и волосы девушки, иноредь наклоняясь и целуя в лоб. Несколько густых, последних капель крови упали на белую рубаху Бога, придав материи в том месте рыжие полутона.

– Я испачкала твою рубаху, – очень тихо прошептала юница, слегка повернув голову в бок, ощущая внутри полное умиротворение.

Боль из головы ушла окончательно и саднила лишь потревоженная кожа на руках да правый бок.

– Ничего. Это ничего девочка моя… моя милая, дорогая лучица, – по любовно отозвался Небо, не прекращая голубить отроковицу.

– Он тоже назвал меня лучицей, – молвила Владу и порывчато вздрогнула, припоминая костлявое создание похитившее ее. – Сказал, коль буду гамить он убьет меня… Меня лучицу. Что такое лучица? И что это был за зверь.

Старший Рас медленно провел перстами по лбу девочки, в том самом месте, где после лапы антропоморфа на коже остались мелкие кровавые рубчики и беспокойно обозрев их, ласково вопросил:

– Что у тебя со лбом?

– Он… Этот зверь надавил на лоб и точно всосал кожу, – пояснила Влада да теперь и сама огладила мелко иссеченную кожу на лбу.

– Антропоморф наступил на тебя? – резво откликнулся поспрашанием со своего кресла, стоявшего справа Дивный, и самую толику подался с него вперед.

– Да, прямо на лоб… и надавил… Было дюже неприятно, – произнесла в ответ девочка и неспешно поднявшись с рук Бога села, прижившись к его груди. – А потом потекла юшка. Она текла так долго… Погляди, Отец, я испортила всю рубаху. – Влада протянула в направлении, столь далекого от нее лица старшего Раса, правую руку, материя рубахи на оной побурела от застывшей крови. – И еще… Еще, Отец, – голос отроковицы многажды понизился и порывисто дернулся. – Я потеряла. Потеряла меч Воителя и ремень, и цепочку Златовласа. Словом все… все. – Она торопливо вскинула вверх левую руку и провела по мочке уха, где висела цепочка с хризобериллом. – Все кроме дара Седми.

Небо ласково провел пальцем по широкой, красной полосе на груди юницы, кажущей свои рваные, кровавые края даже с под разрезанной материи рубахи, оставленной когтем зверя и успокоительно произнес:

– Все это не страшно… Меч разыщут, пояс привезут новый, цепочку я подарю тебе сам. Ее сделают лучшие мастера.

– Нет! – гневно вскликнула Владелина, обращая сие негодование токмо на себя и на свои потери, да болезненно перекосила лицо. – Как ты не поймешь, Отец, это был дар… Дар, как твоя рубаха. Они были мне очень дорогими. – А теперь уже обращая раздражение на Небо, стремительно от него отклонившись, дополнила, – я звала тебя! Кричала… Кричала, а ты не слышал. Или не хотел.

– Что ты, что ты моя драгость, я просто не мог, – перебивая скорую, возбужденную речь отроковицы дыхнул старший Рас, и немедля обняв правой рукой ее затрепетавшее тельце, притулил к своей груди. – Просто не мог услышать… моя милая, любезная девочка… Бесценная лучица, – нежно дошептал Бог уже в голову Влады и прикоснулся к ней губами.

Юница от той теплоты на чуток прикрыла глаза, наслаждаясь успокоением царившим в объятиях Бога и безмолвием в зале, нарушаемым лишь движением прохаживающегося вдоль стен Седми так и не присевшего на пустое кресло стоящее подле Отца. Прошло какое-то время, и Небо сызнова приголубив волосы Владелины, тем движением, словно проверяя ее состояние, очень тихо сказал:

– Милая моя, я хочу, чтобы ты показала Дивному, что видела.

– Показала? – изумленно повторила девушка, и, отворив очи, нежданно ощутила страшную слабость во всем теле, вроде единождым махом разморенным жаркими лучами солнца.

– Да, показала, – продолжил мягко говорить старший Рас. – Я знаю, моя драгость, ты устала, у тебя болит бок, ручки и ножки, но я прошу тебя потерпеть самую малость… А потом тебя накормят, снимут боль и дадут отдохнуть.

– Хорошо, Отец, – согласно отозвалась Владелина, и, втянув в себя дух Бога, напоминающего сладковатый аромат пыльцы, поцеловала ткань его рубахи.

– Владушка, ступай ко мне, – позвал ее бархатистым баритоном Дивный.

Небо бережно подхватил девочку подмышки, и, приподняв с колен, аки махую дитятку поставив на пол, повернул в сторону брата. Слишком редко общающаяся с Дивным, Владелина всегда особенно волновалась при виде этого Зиждителя, каковой реже иных появлялся в капище и также нечасто прикасался к ней, точно недолюбливая. Его венец удерживающий в навершие солнечный плоский диск, переливающийся ядренистым золотым светом, малозаметно качнулся вправо, вроде желая упасть на отроковицу, отчего та резко дернулась в сторону, и, застонав, схватилась левой рукой за правый бок.

– Поторопись Дивный, видишь же как она обессилена. Как страшиться тебя. Придай положенной теплоты своему взору, в самом деле почему я должен это тебе говорить, – повелительно дыхнул Небо, и ту молвь не услышала ни Владу, ни иные Боги, ибо она прозвучала мысленно лишь для брата старшего Раса.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});