ДАртаньян в Бастилии - Николай Харин

— Вот этого я и боялся, — тихо проговорил бледный Арамис.

— Какого черта… — начал было Портос, но Атос жестом заставил его замолчать.

— Нас действительно преследует злой рок, — глухо продолжал он, не выпуская руки д'Артаньяна из своей. — Сначала мы не пошевелили пальцем, чтобы помешать посадить за решетку благородного человека и храброго воина Бассомпьера. Мы сделали это ради дружбы, ради тебя, Д'Артаньян. Но мы заблуждались! Мы совершили бесчестный поступок, и провидение наказало нас за это. Вспомните, что случилось потом, Портос, и вы поймете… И вот теперь, когда наконец мы достигли цели, мы видим тебя, Д'Артаньян, мы снова можем быть вместе… на нашем пути встречается именно тот человек, который только и мог разрушить все наши планы…

— Но почему? — все же решился спросить Портос.

— Потому что я знаю двух людей во Франции, которые могли бы помешать мне силой отбить д'Артаньяна. Я знаю только двух, которым я никогда не причинил бы бесчестья.

— Кто же эти двое, сударь? — спросил Дезэссар.

— Господин де Тревиль.

— Но де Тревиля нет в Париже. Он принял участие в походе, — заметил г-н Дезэссар.

— Но остались вы!

— Черт побери! Благодарю вас, граф!

— Черт побери! — в свою очередь вскричал Д'Артаньян. — Все же не хочется обратно в Бастилию!

— Ах! Ты разрываешь мне сердце, д'Артаньян! — воскликнул Атос. — Я тоже отправлюсь с вами. Я скажу королю, что если место такого человека, как ты, в Бастилии, то мое — рядом с тобой!

— Нет, граф. Так поступать нельзя. Что проку в том, что лучшие дворяне Франции добровольно отправятся в тюрьму. То-то будет радости его высокопреосвященству, — вмешался Дезэссар. — У меня возникла мысль, и, смею полагать, неплохая… Отойдемте в сторону, господа. Вот так.

Слушайте же! Если король примет положительное решение, то, стало быть, мы добились своего. И все устроилось само собой… Я говорю так, поскольку принимаю живейшее участие в этом деле. Если же по окончании аудиенции у короля господин Д'Артаньян поймет, что дело приняло неблагоприятный оборот, пусть отрицательно покачает головой, я ведь буду ждать у дверей приемной короля. После этого я войду к королю и откажусь конвоировать д'Артаньяна обратно.

— Но — предлог? — спросил Портос.

— Не беспокойтесь, господа. Я найду его. Таким образом, его величество вынужден будет отправить с вами, Д'Артаньян, капитана дю Гайлье с его швейцарцами просто потому, что в Сен-Жермене, кроме моих гвардейцев и солдат дю Гайлье, больше никого нет. Думаю, что остальное вам понятно, господа. Это все, что я могу вам предложить.

— Что ж, это лучше, чем ничего. Уж швейцарцам я пооткручиваю головы, они и пикнуть не успеют, — сердито выпалил Портос. При этом великан бросил красноречивый взгляд на Атоса, словно бы желая сказать: «Я бы и этим с таким же успехом пооткручивал головы, если бы не вы, любезный друг!»

— И все же я последую за вами, — твердо проговорил Атос.

Он тихо сказал несколько слов Арамису и Портосу, а затем сел в седло и поскакал за каретой, которой более никто не препятствовал следовать прежним путем.

* * *

— Входите же, господин д'Артаньян. — И король сделал приглашающий жест. — Вас я попрошу подождать в приемной, господин Дезэссар.

«Чтобы упрятать меня обратно. Дела обстоят неважно», — решил мушкетер, входя в королевский кабинет.

— Вы сами знаете, в какое тревожное время мы живем, сударь, проговорил король с некоторой надменностью в голосе, желая показать, что его слова никоим образом не должны быть истолкованы д'Артаньяном как извинения. — К сожалению, государственные интересы велят приносить в жертву интересы личные… приносить в жертву судьбы.

Судьбы не только отдельных людей, но даже судьбы наций!

Не знавший хорошенько, что делать, гасконец поклонился. Король, видимо, был вполне удовлетворен этим.

— Мое внимание продолжительное время было занято всеми этими интригами… — продолжал Людовик XIII.

Мушкетер понял, что король, в сущности, говорит сам с собой.

-..и, не видя вас все это время в помещении для дежурного офицера, на караулах… я… пожелал узнать, чем вызвано ваше отсутствие. И мне ответили, что лейтенант моих мушкетеров находится в Бастилии… — Левая бровь короля поползла вверх. — У меня недостает времени быть в курсе всех интриг и скандальных происшествий, приводящих в Бастилию, сударь. Однако я понимаю, что офицер гвардии не может угодить туда безо всякой причины.

«Хорошенькое дело, — пронеслось в голове у гасконца. — Сам подписал приказ, а теперь хочет узнать у меня причину, побудившую его это сделать. Впрочем, не будем забегать вперед. Быть может, его величество все-таки назовет ее сам».

— Вы молчите, сударь, — произнес король между тем. — Однако, если до сих пор говорил я, то теперь мне угодно послушать вас. Объяснитесь, господин д'Артаньян.

«Как вышло, что вы очутились в тюремной камере, в то время как ваши однополчане воюют? А может быть, он хочет дать мне шанс?» — подумал д'Артаньян.

— Поверьте, ваше величество, — начал он, — не проходит дня, чтобы я не мучался от этой несообразности. И нет ничего более желанного для меня, как снова присоединиться к полку.

— Но ведь в таком случае вам придется обнажить оружие против своих… единомышленников, сударь. Быть может, друзей. Во всяком случае, против одного из друзей, не так ли?

«Конечно, он имеет в виду Арамиса», — решил д'Артаньян.

— Все мои друзья всегда верой и правдой служили вашему величеству и Франции, надеюсь — будут и впредь! Что же касается моей скромной особы, то ваше величество могли не раз убедиться, что для меня нет другого долга, кроме долга солдата, другой чести, кроме чести воина. Я думал, что у вашего величества нет оснований сомневаться во мне, ни подозревать меня в чем-либо, — твердо заключил мушкетер.

И, видит Бог, он сказал чистую правду.

Похоже, король почувствовал это.

— Я знаю… да, я знаю, господин д'Артаньян, — с легким волнением проговорил Людовик XIII. — Видимо, у вас имеются влиятельные недруги?

— Увы, ваше величество. Так оно и есть.

Король с удовлетворением поглядел на мушкетера. Очевидно, гасконец вел себя именно так, как этого ожидал от него монарх. Он признал существование могущественных врагов, но не стал называть их имен, то есть сделал то, что требовалось.

— Ага? Так-так, — в раздумье произнес король. — Тогда дело начинает проясняться. К моему несчастью, в королевстве неспокойно… как, впрочем, и во всей Европе…

Все враждуют друг с другом, все хотят погубить один другого под тем предлогом, что идет война, а на войне, как водится, неизбежны потери… Вероятно, вы оказались в Бастилии именно стараниями этих ваших влиятельных недоброжелателей. Но есть возможность это исправить, господин д'Артаньян.