Я много жил… - Джек Лондон

на жизнь тем, что превращает поступки других людей в сенсацию. Итак, все трое заработали на жизнь, и кто из нас заслужил пинка?

Искренне Ваш

Джек Лондон.

Р. S. Дорогой мистер Мак-Клюр!

Вы вправе распорядиться этим письмом, как считаете нужным. Мне хотелось бы, чтобы его напечатали в «Уорлд». Мне не хотелось бы, чтобы его отредактировали.

ДИРЕКТОРУ ИЗДАТЕЛЬСТВА «МАКМИЛЛАН КОМПАНИ» ДЖОРДЖУ БРЕТТУ

Окленд, Калифорния

7 марта 1907 года

Дорогой мистер Бретт!

Отвечаю на Ваше письмо от 28 февраля. Нет, даже если Вы представите мне веские доказательства того, что издание сборника «Дорога»[34] может нанести ущерб продаже других моих книг, это не изменит моего желания, чтобы Вы его опубликовали. Хотя Вы не высказали причин своих опасений, мне кажется, я о них догадываюсь. Я не исключаю, что вначале продажа других моих книг может несколько пострадать, однако я уверен, что в конечном итоге никакого ущерба не будет. По поводу же «Дороги», в частности, и обо всех своих произведениях вообще я хочу сказать следующее.

В «Дороге» и во всем своем творчестве, во всем, что я до сих пор говорил, написал и делал, я был правдив. Такую репутацию я себе создал, и я убежден, что она составляет немалое мое преимущество. По мере того как мои произведения создавали мне эту репутацию, время от времени я сталкивался с враждебностью, нападками и порицаниями, но я выдержал все, и теперь мой истинный образ рисуется гораздо более правдиво и четко.

Я всегда считал, что основное достоинство писателя — это искренность, и старался, чтобы мои взгляды не расходились с делом.

Если я ошибаюсь, если мир меня отвергнет, я скажу: «Прощай, гордый мир!», уеду на ферму, стану сажать картофель и разводить кур, чтобы есть сытно и поддерживать силы в моем теле.

Готов допустить, что я совершенно не прав, считая, что искренность и правдивость составляют важнейшее мое достоинство. Готов допустить, что я рассуждаю неверно. Тем не менее, оглядываясь на свою жизнь, я прихожу к одному общему выводу: я стал тем, чем стал, потому, что не слушал осторожных советов. В самом начале, последуй я советам журнальных редакторов, я провалился бы. «Мак-Клюрс мэгэзин» платил мне 125 долларов в месяц и хотел, чтобы я ходил по струнке за кусок хлеба с маслом. Филлипс говорил: «Пишите рассказы для наших журналов вот так-то и так-то. Бросьте писать рассказы, какие вы пишете». Короче говоря, он хотел заставить меня убрать из моих рассказов всю их суть, хотел сделать из меня евнуха, хотел, чтобы я писал самодовольные и благодушные буржуазные пустячки, хотел, чтобы я вступил в ряды ловких посредственностей и потворствовал изнеженным, жирным и трусливым буржуазным инстинктам. Я отказался это сделать и порвал с «Мак-Клюром». Собственно говоря, Филлипс меня уволил и отобрал 125 долларов в месяц. Некоторое время мне приходилось очень туго. Если помните, в Нью-Йорке я был вынужден занять у вас денег на обратный билет в Калифорнию. Но в конце концов я добился своего, а слушайся я советов Филлипса, то никогда бы ничего подобного не достиг.

Вот и теперь (из-за своего скверного характера, наверное) я хочу положиться на собственное суждение. Но искренне благодарен Вам за Вашу благожелательность — и не только за предупреждение о возможных последствиях издания «Дороги», но и за деликатность, с какой Вы это сделали. Собственно говоря, я позволил себе возразить на доводы, которых Вы не приводили.

«Дорога» продана в журнал «Космополитен». Первый очерк будет напечатан в майском номере. Вероятно, они будут продолжать, пока не опубликуют весь цикл. Кстати, могу сказать, что я получил за него что-то между шестью и семью тысячами долларов.

В Вашем бюллетене новых книг я прочел, что скоро должен выйти сборник «Любовь к жизни». В нем есть два рассказа, один из которых еще не печатался в периодических изданиях, а относительно другого я не уверен. «Путь белого человека» был продан синдикату «Ассошиэйтед санди мэгэзинз» по адресу: 52-Е, 19-я улица. Вам достаточно написать письмо или позвонить по телефону, чтобы узнать, опубликовали ли они его. Другой рассказ — «Однодневная стоянка» продан «Кольере уикли», и я знаю, что они его еще не напечатали. Повремените, пожалуйста, с выпуском книги, пока эти рассказы не будут опубликованы в периодике. Видите ли, мне уплатили почти 1500 долларов за право публикации этих двух рассказов в американских периодических изданиях и, если книга появится раньше журнальных публикаций, я буду вынужден возвратить эти деньги.

В прошлое воскресенье яхта[35] во второй раз выходила в пробное плавание. Для меня она истинное наслаждение. Ни о каких новых перестройках не может быть и речи. Выйти в плавание я смогу не раньше первого апреля. Я уже перестал устанавливать точные даты моего отплытия.

Искренне Ваш

Джек Лондон.

ИЗ ПИСЬМА ДЖОРДЖУ БРЕТТУ

11 июля 1907 года

…Я по-прежнему твердо убежден, что моя сила заключается в искренности и верности самому себе, такому, каким я стал теперь, и также в верности себе, каким я был в шесть, шестнадцать и двадцать шесть лет[36]. Почему я должен стыдиться того, что мне пришлось пережить? Таким, каков я есть, я стал благодаря своему прошлому, и если я буду стыдиться своего прошлого, то логика требует, чтобы я стыдился и того, во что превратило меня это прошлое.

ОТВЕТ ЧИТАТЕЛЬНИЦЕ ЛИЛИАН КОЛЛИНЗ НА ЕЕ ПИСЬМО С КРИТИКОЙ РОМАНА «МАРТИН ИДЕН»