Рин. Книга I. Звезда и жернов. Экземпляр для свободного и бесплатного распространения в интернете - Макс Армай

(*** - Туда! К тем деревьям! (шоэн.))

Земля вокруг лип была неровная – вся в буграх и кочках, а возле крайнего дерева, почти впритык к нему, росли густые заросли кустарника. Шоэны быстро распластались за пригорочками, и теперь старательно натягивали на свои луки тетеву, а те, кто уже сделал это, втыкали перед собой в землю стрелы. Оссу Та затаился в кустах, а рыцарь расположился с другого края шоэнов, прямо подле Рина.

В первые мгновения после известия о возможном сражении, юношу охватило страшное волнение: сердце его громко и часто забилось, кровь жарко прилила к голове, а все члены его охватила нервная дрожь. Но он тут же устыдился подобной душевной слабости и легко и привычно погрузился в прохладную пустоту, в которой были лишь он и стук его сердца. Рин три раза глубоко вздохнул и после последнего выдоха был уже совершенно спокоен.

“Пора привыкать! Ведь отныне я – воин!” – подумал он, крепко сжимая в руке, словно ладонь старого друга, рукоять меча.

Все затаились, ожидая, когда покажутся всадники, а секунды, подобно тяжело гружёным подводам, медленно проползали мимо, оставляя после себя глубокую колею тревоги и страха.

“Я спокоен!” – вновь попытался сосредоточиться Рин, краешком своего сознания удивляясь такому своему состоянию: ведь раньше, когда он просто упражнялся, то почти всегда у него всё получалось с первого раза. А тут вдруг – на тебе! Разволновался, словно девица на выданье!

Непривычно глухой стук копыт приблизился почти вплотную, и в то же мгновение Рин увидел, как из-за деревьв показалось десятка три всадников. Они ехали довольно неспешно, и те, что были впереди что-то внимательно высматривали на земле.

“Копыта обмотаны тряпками! Поэтому и конский топот такой странный!” – внезапно догадался юноша, и даже чуть приподнялся на локте, словно бы желая собственными глазами удостовериться в своей правоте.

- Куда?! – зло зашипел на него рыцарь.

Рин тот час же вновь припал к земле, буквально исчезнув между высокими травяными кочками.

Между тем всадники и вовсе остановились, а один из них даже спешился, склонившись к самой земле. Несколько секунд он внимательно изучал следы, а затем решительно указал в их сторону.

Рыцарь беззвучно подал какой-то, непонятный Рину знак, и в тоже мгновение пять стрел с лёгким шорохом вспороли лесную тишину. И не успели ещё прозвучать первые проклятия, как следующие пять стрел уже устремились вслед предыдущим. Но всадники уже опомнились от неожиданного нападения и, с диким гиканьем и ором, ринулись прямо на них. Но, прежде чем они преодолели половину пути, несколько их товарищей осталось лежать на земле.

- Ллой!!! – взревев так, что Рина аж подбросило вверх, Хайес вскочил и, словно пущенный из пращи камень, а ещё вернее – подобно бревну из баллисты, бросился на врага.

- Северяне! – успел удивиться Рин, распрямляясь, подобно дикой кошке, и, кидаясь вперёд, вслед за рыцарем.

- Йом раггису! – страшно закричали шоэны, выхватывая длинные, но тонкие клинки и взмывая в прыжке в воздух, подобно стайке диковенных птиц.

А Оссу Та, притаившись в кустах, пристально разглядывал противника, пытаясь определить, нет ли среди них чародеев.

- Шан дрог! – одними губами выругался он, торопливо складывая в причудливую фигуру пальцы на левой руке.

- Этама русгитэ! – отчётливо произнёс он, и один из всадников, что держался позади всех, тут же всплеснул руками и чуть было не свалился с лошади. Но, видимо, он позаботился на случай взнезапной атаки, ибо айвонец почувствовал весьма ощутимый магический щит.

- Ракама либуг вого ирм крирбу! – пальцы Оссу Та стремительно образовали новую фигуру: надо было успеть разрушить защиту, до того, как вражеский чародей завершит круговое движение рукой. Наверняка это было какое-нибудь охранное заклятие. Противник при этом яростно крутил во все стороны головой, пытяясь определить оттуда же по нему наносят невидимые удары. Круг был почти завершён, когда вдруг и сам колдун, и его конь, не успевший даже испуганно заржать, подёрнулись лёгкой дымкой, и тут же исчезли.

- Вадаку!* – довольно свернул в кольцо губы Оссу Та и огляделся, собираясь теперь применить своё искусство к уже менее искушённому врагу. И тут же чуть было не упал на землю, оглушёный чьим-то мощным, но грубым заклинанием. В последнее мгновение он успел отклонить его в сторону, и там, куда пришёлся основной его удар, теперь лежали, переломаные пополам, несколько деревьев.

(* - Прекрасно! (айвон.))

- Спижах вааагу и! – прошептал айвонец, поспешно перебегая на другое место и вытягиая в сторону нападавшего – дико раскрашенного, бородатого и коматого северянина – свою руку. Времени на достойное заклинание не было, потому как главным сейчас было – выиграть время.

В тот же миг бородатый чародей оказался на своём скакуне задом-наперёд, спиной к айвонцу.

- Кудудадуна ибе… - начал было Оссу Та, как вдруг, буквально затылком, почувствовал, что сейчас его пронзит чья-то ворожба.

- Хха! – выдохнул он, быстрее стрелы отскакивая в сторону и прячась за деревом. Это был первый чародей, который, видимо не без помощи своего товарища, вновь вернулся, избежав-

таки гибели. Но он не успел правильно направить заклинание, что и спасло айвонца. Зато там, куда оно обрушилось во всей своей мощи, теперь образовалась широкая, пустая полоса пространства, котораямелко и часто дрожала, авсё что в ней находилось – несколько небольших деревьев, старая липа и часть зарослей кустарника возле неё, в которых до этого прятался Оссу Та - мигом исчезло.

И тут айвонец, прямо перед собой увидел ещё одного волшебника. Третьего!

“Да сколько же их!” – ужаснулся Оссу Та и стремительно развёл руки в стороны, пытаясь видеть одновременно всех трёх чародеев.

- Рурнг! Пэао! Зиорадд! Йора рэйби! – сыпал он одно за другим краткие формы заклятий, пытаясь, не столько искусством, сколь стремительностью, вызвать замешательсво у противника. И сам тут же содрогнулся от незамедлительных ответных ударов, таких же незначительных и поспешных, как и его.

Когда Хайес, подобно грому небесному, всеми своими мощью и гневом обрушился на первого противника, то тот, так и не успев взмахнуть мечём, уже оказался выбит из седла. Но не успело тело поверженного северянина коснуться земли, как рыцарь, даже не повернувшись к новому врагу, уже выдёргивал из него обагрённый кровью меч.

- Хэа! – не своим голосом заорал Рин, мчась позади Хайеса настречу первому своему сражению, которое тут же обрушилось на него, подобно яростной буре – столь же ошеломляющей, сколь и пугающе-прекрасной.

- Хэа! – клич ади Питри сам рвался из горла Рина, да столь мощно, что даже Хайес мог бы ему позавидовать, а уж его, в Имрии, мало кто мог перекричать.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});