Заколдованные леса - Тутуола Амос

Так или эдак, а вечером Сэла упаковала множество алмазов и спрятала их в глубокую яму возле дворца. Она привязала могучего и скороходного верблюда к дереву рядом с ямой, а около двенадцати часов пополуночи, заметивши, что никого из придворных вокруг нет, разбудила меня в караульном помещении, отомкнула дверь и выпустила наружу. Я отправился в комнату с алмазными панелями, и я выломал одну большую панель, и я отломал голову у одного из трех алмазных мужчин, которые вместе с алмазными женщинами стояли в этой комнате для поклонения им жителями Нагорного города как божествам. Потом, привязавши к алмазной голове веревку, я повесил ее (алмазную голову) на левое плечо, а панель положил в охотничью сумку, которая висела у меня, с ружьем и кинжалом, на правом плече. После этого Сэла запаслась лампой, горевшей при входе в святилищный дворец…

…И мы бесшумно подошли к яме, где Сэла спрятала упакованные алмазы. Когда пакет с алмазами, моя охотничья сумка, тоже с алмазами, и ружье были надежно укреплены на спине у верблюда, мы, без всяких промедлений, сели на него — Сэла, с лампой в руках и как знающая дорогу, впереди, а я, с кинжалом и алмазной головой на левом плече, позади. И верблюд быстро вывез нас из Нагорного города.

Он вывез нас из города, и мы зажгли лампу, потому что за городской стеной сразу же стало темно. Сэла повесила лампу верблюду на шею, и она (лампа) освещала нам путь, пока мы спускались галопом с горы. А из города мы выехали так осторожно и бесшумно, что ни один горожанин не пробудился от сна. Но хотя верблюд мчался галопом, или что было мочи, рассвет застал нас на склоне горы, потому что множество помех в виде глубоких ям, иззубренных скал, поваленных деревьев и проч, беспрестанно препятствовало нашему продвижению вперед. Мы ехали гораздо медленней, чем нам хотелось.

А около трех часов пополуночи начался очень крутой спуск. Он был такой крутой, что мы за несколько минут много раз невольно катились вместе с верблюдом кувырком футов по двадцать пять, да еще и натыкались на поваленные деревья, проваливались в глубокие ямы и обдирались об острые скалы. Притом — и это тоже была великая помеха — за. нами беспрестанно охотились то дикие звери вроде волков, тигров, львов и проч., то ползучие твари наподобие змей. Но мы по-прежнему отважно галопировали к подножию горы во всю верблюжью прыть…

…Хотя бесчисленные помехи на нашем пути превратились постепенно в такие гибельные препятствия, что я стал проклинать себя за попытку скрыться из Нагорного города. Если бы мне было заранее известно обо всех смертельных опасностях на склоне горы, то я добровольно предался бы воле Алмазной богини, которая собиралась меня убить. Проклиная себя, я в то же время зорко примечал, что к нам со всех сторон мчатся волки, львы и тигры, чтобы зверски нас прикончить, или сожрать. Уверившись в их кровожадных намерениях, я схватился за ружье и начал метко пристреливать рычащих волков до смерти для спасения нашей жизни от львов и тигров, которые, возможно, задержались бы над пристреленными телами волков, чтобы подкрепиться. По счастью, львы и тигры не обманули моих ожиданий и, наевшись волчьей убоины, оставили нас в покое.

А мы продолжали спускаться. И вдруг услышали устрашающий вопль с вершины горы. И увидели, поднявши голову, Алмазную богиню на стенной башне — очень, правда, маленькую, потому что очень далеко. Но мы ей тоже были видны, и она громко прокричала:

— Верни мне Сэлу! Верни мне мои алмазы!

Я-то, конечно, ничего подобного не сделал, и мы еще быстрей поехали вниз. Мы, значит, еще быстрей поехали вниз, а Богиня угрожающе завопила нам вслед:

— Верни мне Сэлу, или я пошлю за ней к тебе в деревню своих воинов — но тогда уж на вас обрушатся величайшие бедствия!

В ответ на столь воинственную угрозу и пока Богиня сварливо кричала о чем-то еще, я уже хотел было отослать к ней Сэлу и пуститься наутек в одиночку, но Сэла мудро присоветовала мне продолжать наш совместный побег. И к трем часам пополуночи мы спустились к морю. Мы спустились к морю, слезли с верблюда, разгрузили его от наших припасов и поели — потому что не ели с тех пор, как удрали из города, — а потом накормили верблюда и часа два сидели на берегу в надежде увидеть лодку. По счастью, она вскоре появилась — большая и со многими гребцами. Мы призывно замахали руками, и гребцы причалили к берегу.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Мы загрузили лодку, и мы загрузились туда сами, и гребцы снова взялись за весла. А верблюд смотрел нам вслед, пока не потерял нас из виду, и потом вернулся к Богине алмазов. Через несколько дней мы добрались часов около семи вечера до моей деревни. И я вступил в отчий дом с прекрасной дамой, Сэлой, и множеством драгоценных алмазов. Как только жители деревни узнали, что я вернулся из пятого путешествия с прекрасной дамой, они явились ко мне домой, чтобы совершить над нами брачный обряд. Старики, или урожденные ровесники по годам с моим отцом, помолились, а отец обратился к Сэле с такими словами:

— Я призываю тебя быть устойчивой женой своему мужу и не быть уходчивой женой. Уходчивая жена уходит от мужа, будто невесомое облако под напором ветра, как только ее муж сталкивается с трудностями. Она уходит от него, как только ему становится худо. Как только он заболевает или тем более сваливается в смертельном недуге. Она никогда не пьет с ним из горькой чаши, потому что ей нравятся только сладкие напитки. Она уходит, едва он попадает в стесненные обстоятельства, и притворяется верной женой, когда жизнь у него течет успешливо и богато. А устойчивая жена способна устоять перед любым искушением. Она остается при муже, даже когда ему плохо. Она не бросает его в бедствиях и лишениях, она чистосердечно пьет с ним из горькой чаши и отвергает сладкую жизнь, если его рядом нет.

Потом отец обратился ко мне. Он сказал:

— А ты, мой сын, должен помнить, что, когда сыну приходит время вооружиться, он мужественно и без колебаний берется за лук и стрелы. Тебе настала пора жениться — прими же, мужественно и без колебаний, жену под свою защиту. Будь ей хорошим мужем. Хороший муж не обращает внимания на невольные промахи и ошибки жены — а иначе ему суждено стать ненужным мужем, или пустопорожним холостяком.

Выслушав советы жене и после отцовского обращения ко мне Сэла опустилась на колени и горячо поблагодарила моего отца. Так мы сделались в тот день мужем и женой, а веселое брачное празднество длилось до поздней ночи.

По обычаю, я убил множество баранов и козлов, мясом которых, пока не завершилось празднество, жители деревни закусывали обильную выпивку из хмельных напитков.

Через несколько месяцев все мои родичи, да и все остальные жители деревни уверились, что Сэла — прекрасная жена. Они сердечно полюбили ее и всякий раз, как я отлучался из дома, с радостью дарили ей разнообразные подарки.

А у меня после продажи алмазов, привезенных из Нагорного города, или от Алмазной богини, скопилось так много денег, что я выстроил многоквартирный дом в несколько этажей и даже не помышлял о добыче новых сокровищ, хотя молодежь из нашей деревни уговаривала меня снова отправиться на поиски богатств, чтобы присоединиться ко мне в моих будущих путешествиях. Но я, конечно, не обращал внимания на их уговоры, потому что мне и так было вполне хорошо…

Ну а теперь, любезные слушатели, большое вам спасибо за внимание к рассказу о моем пятом путешествии. Рассказ этот еще не окончен, но ночь становится прохладной, а луна тускнеет, и я завершу его завтра вечером. Спокойной ночи, друзья!

Тут все мои слушатели допили остатки вина, немного потанцевали и спели, а потом с веселыми возгласами разошлись по своим домам.

ДЕНЬ РАССТАВАНИЯ С ЖЕНОЙ

Развлечения седьмого вечера

В седьмой вечер жители деревни собрались к моему дому около восьми часов. Они с нетерпением, но без шума и молча ждали завершения рассказа о моем пятом путешествии. Как только перед каждым из них поставили по бочонку вина, а мне поднесли самый большой…