Андрей Белый. Между мифом и судьбой - Моника Львовна Спивак

и дорогой Петр Петрович,

Сердечно был бы рад видеть Вас в Кучине — в среду 31 октября. Расписание поездов: 1) из Москвы в 12 дня, в 1 ч. 15, 2 ч. 10; в 3 ч. 35; 4 ч. 5 м.; 4 ч. 20 и т. д. 2) Из Кучина: 5 ч. 1 м., 5 ч. 24 м.; 6 ч. 40; 7 ч. 6; 8 ч. 3; 10 ч. 08 мин (последний).

Кучино — полустанок, следующий за Салтыковской. Сойдя в Кучине, идите вдоль рельс (в направлении к Москве); и направо, против будки сторожа, переход под дачи (Железнодорожная улица). Дача № 40 Шипова (7 минут ходьбы с полустанка). Очень рад буду видеть Вас в тихом Кучине.

До скорого свидания. Б. Бугаев[1231]

Только в этом письме Белый указывает свой кучинский адрес и подробно описывает, как дойти от железнодорожной станции до дома. Это позволяет предположить, что речь идет о первом приезде Перцова к Белому[1232]. Скорее всего, в отмеченном в «Ракурсе к дневнику» тем же днем (26 октября) «письме от Перцова» было предложение встретиться[1233], на которое Белый откликнулся незамедлительно, в тот же день. А Перцов, если верить опять-таки «Ракурсу к дневнику», приглашение принял и приехал в Кучино в точно назначенный Белым день (31 октября — «Был Перцов»).

Основная цель еще трех сохранившихся писем Белого — также условиться о встречах. Белый, обидевший в 1918‐м Перцова своим невниманием, в 1928–1929 годах сам активно зазывает его в гости, подробно объясняя, как добраться из Москвы до Кучина и какие поезда удобны, какой день, какое время лучше выбрать:

Кучино. 12 ноября 28 г.

Глубокоуважаемый и дорогой Петр Петрович

Получил только сегодня Вашу открытку. Вчера ждал Вас.

К сожалению, в субботу я в Москве, ночую; и только в воскресенье вечером буду в Кучине… Так что вместо воскресенья предлагаю Вам понедельник или вторник, следующие за воскресеньем 18 ноября (т. е. 19, или 20 ноября).

Очень буду рад Вас видеть в Кучине.

Приезжайте пораньше; например: удобный поезд из Москвы отходит в 1 ч. 15 минут; в 2 часа он в Кучине. Впрочем, есть ряд поездов; садясь, надо спросить до Обираловки ли (чтобы не сесть в поезд боковой ветки). Итак, жду Вас.

Готовый к услугам Б. Бугаев[1234]

Или:

Кучино. Пятн<ица>. 29 ноября 28 г.

Дорогой Петр Петрович,

не моя вина в том, что я промолчал на обе Ваши открытки, а — почты; сегодня, 29 ноября, я получил сразу обе открытки: и ту, которая помечена 18-ым и ту, которая помечена 23-им н<оября> — 11 дней путешествовала открытка от Москвы до Кучина: я уже жаловался когда-то? на почт. отправления?; но, — бесплодно. Живя в Кучине, терпишь эти «подвохи». То почта исправна, то — провал почтовых сообщений с месяц; и — сразу получаешь кучу старых, где-то залежавшихся писем.

Я Вам ответил тотчас.

По счастливой случайности Кл<авдия> Ник<олаевна> едет сегодня в Москву и лично завезет Вам мою записку (на почту — рукой машешь: зависишь от того, пьянствует, или не пьянствует сельский почтальон).

И так — вот в чем: разумеется, рад скорее Вас увидеть; много есть о чем поговорить в связи с Вашим «Введением» к «Диадологии», которое многое зацепило мне.

Но удобнее всего: приезжайте в это воскресенье (2 дек., если можете), потому что именно вся предстоящая неделя занята (несколько свиданий в Кучине, срочная работа, а, кажется, в субботу — воскресенье на следующей неделе буду по делам в Москве); да и кроме того: видите, какая почта; даже толком списаться нельзя.

Итак, надеюсь, что Вы сможете приехать послезавтра, в воскресенье.

Приезжайте — пораньше: к примеру, с поездом в 2 часа.

Надеюсь, до скорого свидания, с которым все … что-то не везет.

Остаюсь искренне уважающий и преданный = Борис Бугаев[1235].

Или:

Кучино. 7‐го окт<ября> <1929 г.>.

Дорогой Петр Петрович,

Спешу Вам ответить: был бы чрезвычайно рад Вас видеть в Кучине 11 октября, в четверг. Вашу открытку получил только что; не уверен, — застанет ли Вас; поэтому, исходя из того, что Вы в Москве до 12 и что письма идут медленно, я буду ждать Вас в четверг. Из Москвы удачный поезд в 1.15 и 1.50 минут. Очень был бы счастлив Вас видеть.

Остаюсь с глубоким уважением и преданностью.

Б. Бугаев[1236]

Предложением встретиться завершается и единственное нам известное письмо Перцова Белому того времени — от 12 февраля 1929 года:

Дорогой Борис Николаевич!

<…> Как поживаете? Как пережили в Ваших деревенских снегах морозные ужасы этой зимы? А я все приживаюсь в Москве и только теперь подумываю о возвращении (временном) в мою Кострому. Если же останусь еще на раннюю весну здесь, то надеюсь посетить еще раз Кучино и познакомить Вас с началом второй главы. Пишите мне пока (до 1 марта) по адресу: Москва, 59; Можайский вал, д. 6/А, кв. 5.

Если же будете в Москве, — может быть, заглянете ко мне? Это у Дорогомиловской заставы — конечная остановка трамвая № 4 и промежуточная автобусов №№ 2 и 14.

Всего хорошего!

Ваш П. Перцов[1237]

По этим письмам, не дающим точного представления о частотности встреч (наверное, их было больше, но все же, кажется, не очень много), можно, однако, предположить, о чем Белый и Перцов при встречах разговаривали. Ответ от 12 ноября 1928 года Белый подписывает как «готовый к услугам Б. Бугаев», то есть — ранее от Перцова исходила какая-то просьба. Думается, что речь могла идти только о том, чтобы кучинский мыслитель ознакомился с философскими построениями костромского мыслителя и высказал о них свое мнение[1238]. В письме от 28 ноября Белый прямо анонсирует тему предстоящей беседы: «<…> рад скорее Вас увидеть; много есть о чем поговорить в связи с Вашим „Введением“ к „Диадологии“, которое многое зацепило мне». То есть к концу ноября Белый уже прочитал начало перцовского труда. А в февральском письме 1929 года Перцов изъявляет желание «посетить еще раз Кучино» и познакомить Белого «с началом второй главы»[1239].

План «Пневматологии» («Диадологии»), составленный Андреем Белым и П. П. Перцовым (на обороте листа). Сверху рукой Перцова: «Писал А. Белый». Кучино. 1928. РГАЛИ

О деятельном участии Белого в обсуждении «Диадологии»/«Пневматологии» свидетельствует странный автограф (можно сказать, текстологический