Огни Аль-Тура. Единственная - Магда Макушева

а за ним обнаружился шатающийся и бледный Элиас, держащий свою новую энерго-пушку.

“Значит, их просто усыпили” - осознал я с облегчением - “Лера и побратим целы. А раз детей тут нет, они, скорее всего, успели спрятаться на нулевом уровне через экстренный люк”.

Боль сковала тело, и я стал оседать на пол. Последнее, что я помню - голоса членов своей семьи. Кажется, я даже что-то говорил им в ответ. Успокаивал.

“Это явно теневики. И у них были незаконные разрывные энерго-пушки” - подумал я обреченно напоследок, перед тем, как отключиться окончательно. Прекрасно зная, что не важно, куда попал выстрел. Потому что мое сердце остановится в любом случае.

***

Элиас Лайн

После того, как аль-туры улетели на военную базу, мы с Лерой и детьми еще немного посидели в саду.

Мальчик еще чувствовал себя хорошо, поэтому они с девочками спокойно катались на робо-качелях и беседовали о чем-то своем, детском. Лука с гордостью демонстрировал нам всем первую часть своего рисунка - золотые и красные завитки и линии, которые причудливым узором шли по его плечам, шее, груди и рукам. Когда ребенку наносили этот рисунок, если честно, я чуть не поседел. Даже не знаю, как все это выдержали его приемные отцы, потому что, кажется, крики маленького аль-тура до сих пор стоят у меня в ушах.

Я пообещал Лере, что постараюсь облегчить его боль своей энергии. Правда, в успехе этого мероприятия был не уверен. Наша энергия хоть и не такая своевольная, как огонь аль-туров, но и не подчиняется нам по указке. И если с девочками все произошло как-то само собой, но с мальчиком дело обстояло совсем по-другому. И у меня поначалу ничего не получилось.

Тогда я заглянул внутрь себя и проанализировал, что чувствую к этому ребенку. Это была, разумеется, еще не отцовская любовь, но что-то теплое и трепетное. Я думал о Лере, о том, с какой заботой и вниманием она относится к мальчику. О малышках, которые уже приняли его, как брата. И моя энергия все же откликнулась на эти мысли, потекла по мне и через мою руку, в которой я держал маленькую ладошку Луки, передалась ему, окутала его и успокоила. И я был искренне счастлив по этому поводу.

Девочки и Лука отправились спать. Мы с Лерой пожелали им спокойной ночи. Я наблюдал за тем, как моя жена что-то тихо шепчет каждому ребенку и целует в лоб, и внутри поднималась такая волна чувств, что даже сердце застучало сильнее.

На браслет пришло сообщение о доставке моей энерго-пушки. Я встретил робота-курьера и забрал свое новое оружие. Пусть я уже много лет не служу, сменив военную деятельность на кресло Советника, но вбитые военной академией и годами работы в ведомстве навыки навсегда остались со мной. Свою семью я защитить в состоянии, хоть и не могу похвастаться такой силой и боевым опытом, как Аксель или Рой.

Мы с Лерой долго лежали и разговаривали, обсуждая поездку в заповедник, ее тревоги и наши общие планы. Я радовался, что отношения между мной и Акселем теплеют и выравниваются. И большую роль в этом играет он сам, переосмыслив что-то и изменив свое отношение к ситуации. Он прекрасно понимает, что я никуда от Леры теперь не денусь, а его ревность или неприятие только сделает нашей жене больно. Я уважал его за то, что он мог пересилить себя и свои негативные эмоции. Мы - одна семья и должны объединиться вокруг жены и детей, а не плодить конфликты между собой.

Заснул я довольно быстро, чувствуя под боком свою землянку и испытывая при этом такое всепоглощающее чувство гармонии и счастья, что, кажется, провалился в сон с улыбкой на губах. Правда, проснулся довольно резко от непонятного чувства беспокойства и головной боли. В глазах все расплывалось, тело было вялым, и безумно тянуло снова закрыть глаза. Это было подозрительно.

Я четко услышал в коридоре шум, треск энерго-выстрелов и звук удара чего-то тяжелого об пол. Лера спала рядом. И сон этот был слишком, чересчур крепок. Любой нормальный разумный точно бы уже проснулся. Я потряс ее за плечо, но женщина даже не шелохнулась. В голове возникло четкое понимание того, что нас каким-то образом усыпили.

“Дети!” - буквально заорало в голове. Я подскочил и чуть не рухнул на пол. Голова кружилась и идти было тяжело. Я плеснул себе в лицо водой и задержал дыхание. Схватил из бокса энерго-пушку, которую не убирал от себя далеко, и тихо прокрался к двери. Нажал на сканер и выглянул в коридор.

То, что я там увидел, заставило собрать все возможные силы и начать действовать. Рой отстреливался от кого-то, а ко коридору к нему стремительно приближалась еще одна фигура, облаченная в респиратор.

Энерго-выстрелы грянули одновременно. Незнакомец пальнул в побратима, а я - в него. Мой заряд попал точно в цель. Рой не успел среагировать, и его ранили в плечо.

Аль-тур покачнулся и посмотрел на меня. Попытался что-то сказать, но охнул, медленно оседая на пол. Я рванул к нему, только ноги подкосились. Голова опять закружилась, накатила слабость, ия рухнул на колени. В кориоре и детской кроме побратима и трех незнакомцев никого не было.

“Где дети? Их похитили?” - билась паническая мысль в голове.

- Лера - услышал я крик Акселя в коридоре.

***

Аксель Ир-Кон

Мы с командой упаковали снаряжение и выдвинулись на наш боевой крейсер. Мне было неспокойно, я нервничал и не мог сосредоточиться на задании.

Перед вылетом все же не выдержал и пошел к точке, в которой работала связь браслета.

Проверил системы дома и запаниковал, когда обнаружил, что сигнала нет. Потом увидел сообщения от Роя и Аники Мирной.

- Майор, капитан Ир-Сан оставил тебе сообщение через общую коммуникационную систему - окликнул меня один из техников группы, Борн - что-то не так у вас дома.

- Я не лечу - отрезал я - мне нужно домой, к семье. Там что-то происходит.

- Генерал... - начал подчиненный.

- Плевать - бросил я, бегом направляясь к аэролету. Пусть меня увольняют, но выбор между моими близкими и карьерой сейчас даже не стоит. Пусть меня даже посадят потом за невыполнение своих обязанностей. Трибунал, так трибунал - Борн, ты за старшего. Я сообщу обо всем генералу и, если понадобится, самому Советнику Ир-Новару по дороге.

Члены моей группы, Ти и Оскар, нагнали меня у аэролета.

- Майор, мы с тобой