Докричаться до мира - Оксана Демченко

К моему появлению один из дурней кричал непрерывно, он получил ожог от совершенно холодного, если верить датчикам, лезвия. А двое лежали уже совсем тихо – без сознания. Первый, перехватывая клинок, вспорол себе руку до кости. Второй бросился ему помогать и непонятно как наткнулся на лезвие, разрезав начисто сухожилия и сосуды.

Я вбежала, ощущая чутьем яростный звон за гранью слышимости, и увидела клинок, нервно дрожащий на полу и нацеленный на ближайшего еще здорового похитителя. Последнего, не покинувшего лабораторию, кстати. Он боялся сойти с места и был, в общем-то, прав. Взяла ножны, села в обычную позу ученика, поклонилась Жнецу, извиняясь за глупых людей. Он затих и позволил обнять рукоять. Удобную. Прежде я считала, что он чуть тяжеловат для женской руки, но лишь до того дня. А с тех пор я знала, что мы не совсем чужие друг другу. Раненых лечили ученицы Лиммы, они возникли в дверях на пару минут позже меня. Дар – великая сила, я позвала – и они откликнулись.

А мы со Жнецом тотчас покинули ненавистную лабораторию и выбрались на солнечный двор. Как раз вовремя, чтобы встретить Ялитэ, бегущего навстречу. Бедный директор! Будто мало ему было секты Нирна Карнского, уже который год вечерами поющей хором гимны Великому в архиве.

Кающиеся металлурги переплюнули тихого библиотекаря, восхваляя Дракона на рассвете, куда более звучными молодыми глотками, в чудовищной стихотворной форме собственного сочинения. Директор плакал, ежедневно слушая их, потом сменил место жительства. Эл зверел не хуже Жнеца, ведь сила голосов никак не подкреплялась поэтическим дарованием и слухом. Правда, декан умел находить нестандартные решения и не делал ничего сгоряча. Он отказался наотрез выгонять ребят с курса и взамен пригласил хорошего учителя музыки, а еще устроил для усердных сектантов дополнительные занятия по стихосложению и истории искусств. Год технический Акад просыпался без будильников, вслушиваясь во все более приятные голоса и стихи, увы, по-прежнему очень громкие. А потом группу талантливых дипломированных инженеров отправили по первому запросу управителя дальних южных заводов по производству мобилей. Обычно требования с его стороны рассматривались неохотно, и только в последнюю очередь, но ради наших сектантов было сделано исключение. Думаю, Грийен оценил ежедневные концерты в честь не слишком любимого им Великого, и еще более омерзительное, с его точки зрения, преклонение ребят перед Рианом. И внес несколько новых пунктов в список долгов декана Эллара, которому именно металлурги сообщили о краже чертежей «Птенца» и поставках стали от Тимази…

Декана-то мне надо еще умудриться вытащить с того света. Без него мне это будет не серым казаться, а совершено черным. Уже кажется, ведь время утекает необратимо, а надежда не прибывает.

Я впервые заподозрила, что наш шанс действительно может существовать вопреки всему, когда увидела тощего старика-айри с ошейником раба Вечных. Друга Риана, розысками хотя бы следов жизни или гибели которого отшельник занимался до сих пор. Поверить было просто невозможно, но он сам назвал имя – Тиэрто. Создатель медицины айри, лично. Лимма на него только что не молится!

А затем, почти сразу, сверху пришел Крик Сима, и я позволила себе поверить в наше запоздалое везение. Корабль доступен! Там мы поместим обоих в капсулы выживания, созданные именно Тиэрто, способные поддерживать снабжение тканей кислородом без легких, дублирующие сердце, очищающие и меняющие кровь. Блокатор есть, катер рядом. Получается, мы их довезем. Все вместе это означает, что мы получим еще три дня на поумнение – только потом начнется распад нервной ткани, клеток мозга и процесс станет полностью необратимым.

Им будет очень плохо, но уж три дня можно потерпеть. Мы с Яли поможем.

Ринк ворвался в лабораторию парой минут позже. Оживленный, чуть встрепанный, почти не хромающий, с удачно затянувшейся раной, укрепленной стараниями «пиявки». Сопровождаемый соблазнительным гаремом из пяти очаровательных молоденьких девиц, поглядывающих на вожака с явно избыточным и опасно похожим на обожание интересом. Еще бы – спаситель, гигант, красавец, победитель Вечных и непререкаемый лидер. Их поведение приметно раздражало Четвертого своей назойливостью. Может, поэтому он и догадался занять руки женщин обширным набором одежды для пленных. Удивленным айри предложили все, что бывшие рабыни нашли интересным и практичным в гардеробе своих владельцев.

Пока врачи выбирали необходимые препараты и инструменты в соседней лаборатории, инженеры сильно преобразились. Так сильно, что Ринк нахмурился – их могут принять за врагов. Я отвлекла его от размышлений.

– Ринк, наверху грузят детей. Инженеры наверняка знают, как стыковать наши транспорты со шлюзом напрямую. Еще они знают, как блокировать сервисные туннели слагов.

– Понял, тройками будем работать, волк-волвек-айри, – кивнул он и не без ехидства добавил: – Сай рядом, он охотно отведет наверх женщин. Кто со шлюзом знаком?

– Стинт, – кивнул невысокий айри. – Идем, я готов.

Женщины завздыхали, демонстративно смахивая слезы, – они не желали терять такого замечательно надежного Ринка. Впрочем, в дверях уже стоял Сай, вполне внушительный и куда более внимательный к их красоте.

Тиэрто вынырнул из дальней двери с занятным старомодным чемоданчиком. Торопливо натянул брюки, передал мне в руки свою бесценную ношу и на ходу принялся надевать взятую из кучи наугад куртку. Ринк дернул засмотревшегося на «гарем» Эйма, чуть тронул плечо Стинта, и мы заспешили к лифтам. Уже по дороге я принялась торопливо и чуть нервно – сказывалась усталость – проецировать врачу знания архива Гнезда. Он морщился от избытка и поспешности информации, но принимал, не требуя передышек.

Эйм остался у лифта на седьмом, Ринк пошел с нами. Бережно и без видимого усилия поднял Деда, плавно понес в кабину. Уже на пути к Пятому ярусу Тиэрто взялся за дело, поэтому он не пошел искать Эла, предоставив нам и бег по коридорам, и пару суматошных стычек с полудохлыми слагами.

Я увидела его сразу и чуть не задохнулась от новой волны отчаяния.

Не думала, что Эл так страшно изменится за какой-то час. Он едва дышал и не сразу признал нас, лишь изредка выныривая из небытия. Ринк виновато вздохнул, поднимая легкое тело и ощущая, как этим причиняет дополнительное страдание. Я взяла непривычно вялую и очень холодную руку, чуть сжала в ладонях, согревая и принимая его муку. Веки дрогнули и позволили мне увидеть глаза, еще более темные, чем обычно. Ему не нравилось умирать так, причиняя своим видом и состоянием дополнительную боль мне. Еще он думал о том, что нелепо бросил меч на четвертом уровне. Ринк кивнул – найду и принесу в транспорт. Он тоже поймал тень огорчения и даже примерное место, где надо вести поиск.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});