Прошлое с нами (Книга первая) - Василий Петров

Я не имел ни малейшего понятия, где находился. Карта? Совершенно бесполезна. Дуров перекладывал рычаги из стороны в сторону.

— Куда, товарищ лейтенант... ехать куда? Гусеничная колея пересекла след колесного протектора. Позади поднимался дым, рвались мины. Тягач шел под уклон. На передке с обреченным видом сидит заряжающий. Он получил ушиб при сцепке и не мог бежать вместе с другими.

— По кругу... колесим, товарищ лейтенант,— Дуров до крайности взволнован,— накроют... разрешите повернуть...

Куда повернуть? Дуров растерянно дергал рычаги.

— Товарищ лейтенант...— и снова о том же.

— Держать прямо. Там деревья, укроемся. Недалеко, должно быть, лес.

Орудийные номера бегут поодаль, оглядываются. Отстал и Орлов, машет кому-то руками.

Тягач катил вдоль опушки. Сосны — одна к одной, вклиниться негде. Повис на одной опоре полосатый шлагбаум. Начало просеки. Что ждет меня дальше?

На карте окрашенное в зеленый цвет лесное пространство на юг от Старой Гуты испещрено крапинками. Я припомнил, лесные просеки прокладываются по магнитной стрелке, север-юг либо восток-запад. Куда ведет эта?

Дребезжало сиденье, дверца. Дуров выжимал из двигателя всю тягу. Просека завалена. «Стоп!» Визжат гусеницы.

Бросились врассыпную какие-то люди. Кавалеристы из эскадрона, который нес боевое охранение. Смущенные, спросонья, кавалеристы подступали к орудию. Где же Орлов, расчет? Заряжающий вытащил из чехла сигнальные флажки. «Расчет, к орудию!»

— Глуши мотор,— лейтенант кавалерист щелкнул шпорами,— почему едете с немецкой стороны? — Он наотрез отказывался принимать на веру мои слова. Неправдоподобно. Орудийную стрельбу ночью слышал?

С помощью карты боевого охранения я определил, наконец, точку местонахождения. Старая Гута осталась в двенадцати километрах. Цель кочующего орудия — мост на реке Тня, совсем рядом — семь километров.

Дуров не мог успокоиться, ощупывал гусеницы, радиатор. Инженерное оборудование позиции боевого охранения, похоже, сводилось к одному колодцу. Кавалеристы радушно угощали водой орудийных номеров. Утолил жажду и водитель Дуров. Я простился с лейтенантом.

В 8 часов утра тягач переехал ручей. На позиции орудий 6-й батареи не было. В стороне стояла машина с боеприпасами, которую я отправил назад после первой стрельбы.

Может быть, 6-я батарея заняла ОП, выбранные вчера Безуглым? Я осмотрел, но там торчали только колышки. Не оказалось на месте и штаба 2-го дивизиона.

Во дворах Старой Гуты обозники разводили руками. Нет, орудия не проходили. Я остановил кухню танкистов.

— Поесть? Конечно... эй, повар, выдайте пищу, не хотите? — распорядился политрук, ехавший в кабине. Да, ночью он видел орудия на железнодорожном переезде.— Калибр? — этого политрук не мог сказать.

Навстречу шла пехота. Она подтверждала слова политработника. Проходили орудия. Колонна. В каком направлении? На Андриевичи.

— Товарищ лейтенант, там машина из нашего дивизиона... у забора,— указал орудийный номер, участвовавший со мной в поисках следов 6-й батареи,— и люди, замполитрука Соколов... он был у нас комсоргом.

Соколов сообщил, что подразделения дивизиона после полуночи снялись с позиции и ушли. Старший лейтенант Азаренко приказал Соколову ждать на ОП возвращения кочующего орудия.

Но не в Старой Гуте? — Старший лейтенант Азаренко сказал, что орудие придет к двум часам. Я ожидал до шести и приехал на перекресток...

Ждать все же приказано на ОП. Я потерял столько времени.

— ...так точно... но старший лейтенант не сказал, сколько именно ждать... Вам могли передать маршрут другие люди,— уверенный в своей правоте замполитрука протянул мне карту, маршрут движения.—Товарищ лейтенант, старшина Политов оставил мешок с продовольствием. Старший лейтенант Азаренко приказал вам выступить немедленно. В каком состоянии раненый? Санбат недалеко. Раненый определен. Что делать с телом погибшего артиллериста? Во дворе перевязочного пункта пожилой врач, по-видимому из добровольцев, ответил, что обращаться нужно в похоронную команду. Погибших положено хоронить на поле боя. Документы изымаются, на могиле делается надпись.

Я знаю об этом. В артиллерийских частях похоронных команд не было. Стоит ли вдаваться в объяснения? Еще раз орудие вернулось на оставленные позиции. Шесть орудийных номеров опустили на дно ровика завернутое в плащ-палатку тело погибшего товарища, засыпали могилу. Орлов установил на колышке доску, нанес фамилию, дату гибели.

Чирикали птицы, сквозь ветки пробивались солнечные лучи. И вдруг орудийные выстрелы. За ручьем позиции гаубичной батареи. По-видимому, она заняла их ночью.

Впереди доты Емильчино

1-е орудие покинуло Старую Гуту. Навстречу шли машины, повозки. В воздухе стоит густая, непроницаемая пыль.

На карте я нашел проселочную дорогу. Она привела орудие и обе колесные машины к ручью. Люди пили воду, мылись. Шофер вскрыл мешок с продовольствием, раздал консервы. Короткий привал закончился. Снова пыль, жара. Одолевает сон.

Дуров пришел в такое состояние, когда человек уже не воспринимает ни увещеваний, ни окриков. Выбился из сил и не способен управлять рычагами. Кем заменить? Орлов, выразивший согласие, держался не более получаса. Тягач качался на гусеницах. Нетрудно убаюкать усталого человека.

Орлова сменил орудийный номер, но он плохо справлялся с обязанностью водителя. Тягач глох, дергался. Дуров занял место и снова ронял голову.

Люди на встречных повозках глядят в небо. «Юнкерсы!» Разорвалась первая бомба. «Юнкерсы» пикируют, обстреливают дорогу из бортового оружия. Все бегут в поисках укрытия. Раздаются винтовочные выстрелы.

Бомбежка закончилась. «По местам!» Дуров забрался в кабину. Орлов собирал орудийных номеров. Успели уснуть, не слышат команды.

Тягач тронулся. Водитель ерзал на сиденье, тер глаза. Остановиться, передохнуть? Съездов нет, движение на дороге не прекращается ни на минуту.

Только за селом Кулики орудие вышло из общего потока. Получасовой привал. Я проспал бы в своем углу, вероятно, до наступления лучших дней, если бы не колесные машины. Из-за бомбежки они отстали. Меня разбудил Соколов. Короткий отдых вернул бодрость. Но ненадолго. Водитель засыпает. Тягач едва не смял повозку, виляет то в одну сторону, то в другую.

Летят «юнкерсы». Орлов увел людей в укрытие. На дорогу падают бомбы, загорелась чья-то машина, стелется дым.

19 часов. Орудие вошло в населенный пункт Белки. Речка, перед мостом маяк, выставленный от 6-й батареи. ОП недалеко, в лесу за крайними хатами.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});