Охота на русскую Золушку - Анна Трефц

вместо нее.

Меня снова накрыла волна счастья. Но уже не химозного, а настоящего. Маша жива! Она даже не пострадала!

— Я должен поехать к ней!

— Ну… — пожала плечами Лизи, — Всю ночь возле нее дежурил Ал. И если ты хочешь его сменить, тебе придется его убить, я думаю.

— У них все серьезно? — я сжал кулаки, наплевав, что выгляжу жалким. Уж какой есть.

— Понятия не имею, — Лизи совершенно точно не нравился этот разговор, — Как может быть серьезно хоть у кого-нибудь из вас с русской безродной девчонкой? Она может это и не понимать. Но вы-то… а особенно Ал!

— Когда ты успела превратиться в великосветского сноба? — она меня удивила.

— Мы такие от рождения, Марко. Странно, что ты это забыл.

Я вздохнул и согласился:

— Не забыл.

И все же Ал сейчас рядом с Машей. Но в то же время ее руки все еще обнимали меня, а наши губы таяли в горячих ласках. Ее тело льнуло к моему, жадно требуя близости.

— Хочу провести расследование, — я решительно выдернул иглу из вены и сел на кровати.

Лизи тоже поднялась:

— В таком случае, я домой, — и оценив мой раздосадованный вид, возмущенно воскликнула, — Ты же не думал, что я буду играть при тебе роль доктора Ватсона?! Еще не хватало!

— Лизи, ответь мне, что ты делала на студенческой вечеринке в клубе колледжа?

Она замерла, глянула на меня исподлобья, проговорила с вызовом:

— Серьезно, Марко? Вообще-то я тебя спасла! Опять!

— И это ничего не меняет. Тебе совершенно нечего было ловить в Оксфорде в эту ночь! Да еще и в таком виде!

Я кивнул на ее прозрачный крылья, которые все еще торчали у нее за спиной. Она закатила глаза:

— Знаешь что, поговори с моими адвокатами. Я посылаю тебя, Марко! Ко всем чертям!

С этим она развернулась на каблуках и взмахнув крылышками вылетела из комнаты. Оставив меня ломать голову над всем, что произошло этой ночью. Случайной ли была авария или на Машу охотились? Как получилось, что враг, которого я подозревал во всех злодеяниях, спас Машу ценой собственной жизни? Ведь Иб кинулся под колеса машины. А именно от него я собирался спасать мою девушку. Именно его я увидел в толпе. На него из последних сил кинул ту пышногубую девицу. Получается, я ошибался с самого начала. Иб ни при чем? Как раз наоборот, он следил за Машей, чтобы подстраховать ее и не дать в обиду. Но тогда от кого он ее защищал? И почему решил, что он должен это делать? Я прекрасно понимал, что рыцарей в ниши дни совсем немного. И если парень подставляется за девчонку, то только по двум причинам. Первая, мне очень хорошо знакомая — чтобы ее впечатлить. Если ты герой в ее глазах, то закрутить с ней интрижку куда проще. Как правило, чтобы стать героем для современной девочки достаточно просто открыть перед ней дверь, ну или кофе ей купить. С точки зрения современного плейбоя, бросаться под колеса машины, чтобы спасти прекрасную даму — уже перебор. Даже сама дама такой порыв не оценит. А значит Иб действовал исходя из второй причины — он чувствовал себя виноватым. Но почему? Знал, что Машу обижают из-за него? Конечно, лучше бы расспросить самого Иба. Но он в коме. И вряд ли скоро из нее выйдет. И пока он не доступен, приходится рассчитывать только на свои силы.

3начит нужно просеять на мелком сите все связи Иба. Кто-то из его окружения, если не он сам, устроили уже не первое покушение на Машу. Но если до ночи Хэллоуина все это выглядело дурной, но шуткой, теперь хулиганы пошли вразнос. Машу хотели убить.

Сознание этого выбивало из колеи. Хотелось сгрести ее в охапку, уволочь подальше от суеты, спрятать от чужих глаз и охранять, как дракон свое золото, поджигая адским пламенем всякого, кто к ней приблизится. В моих мечтах я увозил ее в Нью-Йорк. А еще лучше в Майями. И плевать, что сейчас учебный семестр в разгаре. Безопасность важнее, разве нет? У меня и в мыслях не было, что Маша может быть против. Мне казалось, что она уже дала ответ поцелуями. Вчера за колоннами. Как жестоко я ошибся. По пути в больницу я заехал и купил цветы. Совсем небольшую, но очень красивую композицию из мелких розочек и фиалок. Она, наверное, с ума сходит от всего, что с ней приключилось. И наши поцелуи в топе ее переживаний. Я решил раскрыть ей правду. Несмотря на обещание, данное принцу. В конце концов, я оставил на него Машу. И каков результат? Этот балбес пустил все на самотек. Почему-то самоустранился, лишив ее охраны. Без него на нее уже дважды напали! Мне казалось, что я могу предъявить свои права на Машу. Уж что-что, а защитить ее я сумею. Да и она будет не против. Или я ничего не понимаю в женских поцелуях.

Примерно с такими чувствами и намерениями, я потянул на себя дверь Машиной палаты. Уже через несколько секунд я понял, что опоздал навсегда. Ал меня обыграл. Не знаю, как у него получилось, но теперь все мои надежды, все планы осколками разлетелись на много миль. Этот долговязый придурок, этот недопринц целовал мою девушку. Любовь всей моей жизни! Вот она жестокая ирония судьбы. Много лет я беспечно разбивал чужие сердца, чтобы однажды мое собственное жестоко раздавил мой лучший друг. Наверное, это и есть высшая справедливость. Я вышел в коридор, закрыл дверь, выдохнул. Собственно, на этом все. Мысленно я уже умер. Наяву, продолжал дышать, сердце стучало, ферменты в теле вырабатывались. Но, по сути, я уже превратился в ходячий труп. Впереди у меня маячили не слишком-то впечатляющие горизонты: бесконечная вереница тусклых дней, лишенных радости и солнечного света. Мне предстояло брести в сумраке до самой старости и сгинуть в небытие, так и не познавшим настоящего счастья. Как-то так. Жизнь без любви. Когда-то, очень давно, в начале этой осени, я считал это неплохим жизненным кредо. Как быстро человек меняет свои убеждения. Нежная цветочная композиция с чувством влетела в урну у входа в больничный корпус. Ну и черт с ней. Я постоял какое-тот время, пялясь в ранее утро с нерешительностью самоубийцы, стоящего на крыше небоскреба. Что дальше? Самое правильное — вернуться в Нью-Йорк, выкинуть из головы все, что связано с Оксфордом и погрузиться с дела семьи. Отец в одиночку уже не справляется. Он хороший бизнесмен и руководитель. Но